Я задохнулась от страха и омерзения. Уж лучше умереть, чем вынести такое.
А в следующий миг дверь слетела с петель, и кто-то ворвался в спаленку, отшвырнув от меня дядю Гришу.
– Только тронь ее! Даша, ты в порядке? Он тебе ничего не сделал?
Я разрыдалась от облегчения, когда Кирилл обнял меня и прижал к своей широкой груди.
– Все хорошо, Даша, – зашептал он мне на ухо, успокаивающе гладя по волосам и спине. – Это просто сон, ты в безопасности, со мной…
Я не поняла, в какой момент сон перешел в реальность. Я все так же рыдала в объятиях Кирилла, только уже не в деревенском доме, а в больничной палате. А он все так же гладил меня по голове и шептал:
– Все хорошо, Даш, ты со мной. Я никому не дам тебя в обиду.
Меня затопило облегчением – и одновременно стыдом. Я цеплялась за плечи Кирилла и не смела поднять на него глаза, постепенно успокаиваясь от его близости и ощущения тепла и защиты, которое дарили его сильные руки. Как бы я хотела всю жизнь провести вот так – в его объятиях.
– Спасибо, что разбудил, – выдохнула я, вытирая слезы и шмыгая носом. – Извини, что я так расклеилась. Это все из-за Марии, – соврала я, отстраняясь.
– Нет, Даш. Ты звала какого-то дядю Гришу, – сильные руки Кирилла сжали мои плечи чуть крепче, не давая мне сбежать от ответа, а голос стал предельно серьезным. – А когда я попытался тебя разбудить, ты отбивалась так, как будто… – Кирилл запнулся и попросил, глядя мне в глаза: – Расскажи мне, Даш. Что с тобой случилось? Что тебя мучает?
И меня прорвало. Больше не было сил хранить мою постыдную тайну – от чего и от кого я сбежала из дома матери пять лет назад. Еще ни одному своему парню я об этом не рассказывала. А Кириллу – рассказала.
Он выслушал меня внимательно, давая выговориться и бережно стирая слезы, бегущие по моим щекам. Держа за плечи и успокаивая. Стискивая кулаки, когда я дошла до самого главного…
– Вот подонок, – процедил Кирилл.
– Я чудом спаслась тогда. Убежала из дома и больше никогда не возвращалась, – закончила я свой рассказ, чувствуя, как прошлое отпускает меня. Может, утром при свете дня я и пожалею о своей откровенности. Но сейчас, греясь на груди у Кирилла, я чувствовала себя так, словно избавилась от кошмара, проговорив его вслух, и он больше никогда не вернется, развеявшись с рассветом.
– Мне очень жаль, Даш, – тихо сказал Кирилл, баюкая меня в своих руках. Какое-то время мы молча сидели в темноте, а потом он спросил: – Ты поэтому не общаешься с мамой?
– Откуда ты знаешь, что не общаюсь? – удивилась я.
– Мы с тобой тут шесть дней, а ты с ней ни разу не созванивалась.
– Я же тебе говорила, к концу этого карантина у нас не останется друг от друга никаких тайн, – неловко заметила я. – Ты прав. С того дня я с ней ни разу не разговаривала. Иногда я звоню соседке Аське, с которой мы дружили в детстве, и она мне рассказывает про мать. Она все так же живет с дядей Гришей, и оба постепенно спиваются…
Еще одна страшная тайна, которую я оберегала от своих подписчиков в Инстаграме, вырвалась наружу. У гламурной блогерши Дианы, которая путешествует по миру, сотрудничает с известными брендами косметики и посещает вечеринки с участием звезд, не может быть матери-алкашки, живущей в деревенском доме-развалюхе. Если об этом узнают в Инстаграме, моему личному бренду конец.
Но я была уверена, что Кирилл никому ничего не расскажет. Разомлев в его объятиях, я уснула – на этот раз спокойно и крепко.
Кирилл
Даша уснула, крепко вцепившись в меня обеими руками. Я осторожно уложил ее на подушку и сам прикорнул рядом, готовый отогнать ее кошмар, если он снова вернется. Смотрел в ее юное, красивое лицо, с нежными чертами и гладкой кожей – очаровательное лицо принцессы, и был готов убить того подонка, который поднял на нее руку. Если бы задуманное ему удалось – Дашка бы сломалась. Она бы никогда не приехала в Москву, осталась бы в деревне и повторила судьбу своей матери. Даже думать об этом не хотелось. Я чувствовал гордость за Дашу – она сбежала от насильника, начала новую жизнь. Безо всякой помощи и поддержки добилась всего сама. Выстроила красивый образ столичной принцессы и стала известным блогером, которую знают и любят. Но в глубине души осталась простой деревенской девчонкой – готовой оглушительно рассмеяться над хорошей шуткой, хрустеть попкорном под любимую комедию и не бояться быть смешной и неидеальной, выделывая незнакомые танцевальные па под сальсу.
Теперь, когда я знал, через что ей пришлось пройти, мне хотелось защитить ее от призраков прошлого и стать для нее тем, кто прогонит их навсегда и подарит ей сказку, которую она заслуживает.
Глядя на спящую Дашу, я окончательно понял, что мое увлечение Вероникой было ложным. Я гонялся за девушкой, которую не знал, а выдумал. И когда она снизошла до меня, я купался в своем тщеславии, не имевшем никакого отношения к любви.
Даша с первой же встречи меня бесила своим придуманным образом – я чувствовал в нем фальшь. Безумная блогерша, капризная, тщеславная и самоуверенная – вот кем она была для меня. И только когда мы оказались вдвоем взаперти, я стал постепенно узнавать ее настоящую. Словно шелуха спадала с нее, слой за слоем, и из-за маски показалась ее душа.
Сейчас, когда Даша спала на постели в моей футболке, с разметавшимися по подушке светлыми прядями, безо всякого макияжа, я не мог отвести от нее взгляда. Она была прекрасна без инстаграмных фильтров, без модных нарядов, без густо подведенных глаз и красной помады. Только сама об этом не знала. Мне хотелось показать Даше, как она красива. Вот бы стать волшебником хоть на пять минут – убрать искусственный пигмент из ее волос и увидеть, какого цвета они на самом деле… Я пропустил мягкую прядь ее волос сквозь пальцы и улыбнулся своей мысли. Затем коснулся кончиков ее пальцев, мысленно стирая с ногтей красный лак и возвращая им натуральный розовый цвет. Даша – красавица, и ей ни к чему обесцвечивать волосы и подгонять себя под модные стандарты в угоду подписчикам. Ведь если они узнают ее настоящей, полюбят еще больше. Как я.
Глава 19. Теперь мне придется тебя убить
Даша
Наутро я снова проснулась в руках Кирилла. Он еще спал, когда я приподняла голову с его груди и залюбовалась его красивым профилем. Прямой нос, очерченный подбородок, широкие скулы, на которых уже начала пробиваться щетина… Я мысленно фотографировала Кирилла на карту своей внутренней памяти – только для себя, не для Инстаграма. Хотя фотка этого шикарного мужчины легко собрала бы тысячи лайков. Но впервые за время ведения блога мне не хотелось делиться с подписчиками своими эмоциями, а хотелось сохранить их только для себя. Теперь я понимала Макара, который не стал восстанавливать свой блог, когда ушел к Варе. Он выбрал реальную жизнь, оставив Инстаграм в прошлом. Может, и мне пора двигаться дальше, оставив блог позади?
– Привет, – сонно пробормотал Кирилл, открывая глаза.
