Водружает один на тумбочку у моей кровати и объявляет:
– Кушать подано.
От его жизнерадостной улыбки у меня пропадает весь аппетит.
– Что-то не хочется.
Я сажусь на свою койку и открываю Инстаграм на телефоне.
– Знаешь, какой первый признак заражения вирусом? – доносится до меня вкрадчивый голос соседа.
– Какой? – резко спрашиваю я, поднимая глаза, и вижу, как он наворачивает котлету.
– Отсутствие аппетита, – заявляет он, жадно жуя.
– Нет у меня никакого вируса! – рявкаю я и сажусь напротив.
Больничная еда выглядит точно так же, как в самолете – в одноразовых судках, а не в тарелках. Мы же потенциально заразные, значит, посуду после нас утилизируют, чтобы не мыть. Приборы нам тоже дали пластиковые.
Опасливо пробую суп в пластиковой чашке, но он оказывается на удивление вкусным – куриный с лапшой, как в детстве у бабушки. Опустошаю плошку в считанные минуты. Дома я почти не ела и порядком проголодалась.
– Нет, ты не вегетарианка, – издевательски комментирует сосед, наворачивая котлету.
Даже разговаривать с ним не хочу. Беру телефон и щелкаю обед. Отправляю в Инстаграм с комментарием: «В больнице кормят, как в самолете». Директ взрывается от личных сообщений – все еще с прямого эфира спрашивают, что случилось. Это розыгрыш или меня правда забрали на карантин? А последняя моя сторис про то, что меня заперли в палате с соседом, бьет рекорды по просмотрам. Хоть какая-то польза от карантина! Но не успеваю порадоваться, как вспоминаю, что застряла тут на две недели, и настроение резко падает. Аппетит тоже. Отодвигаю поднос.
– Не будешь? Тогда я съем!
И не успеваю я возразить, как сосед накалывает мою котлету на вилку и отправляет себе в пасть.
Я, в шоке от такой наглости, молча таращу глаза на него.
– Вкусная, – нахваливает он. – Зря ты отказалась!
Вот теперь во мне просыпается аппетит. Да притом какой! Зверский! Но остается только жевать овощной салат и булочку с компотом и ненавидеть соседа. Сколько он там сказал? Триста тридцать шесть часов? Я убью его раньше!
Кирилл
После обеда блогерша уткнулась в свой айфон и отключилась от внешнего мира.
Я отнес оба наши подноса обратно в прихожую, отделявшую палату от коридора. Блогерша даже не отреагировала, когда я забрал ее поднос.
Что ж, если она будет уходить в свою Матрицу почаще, у нас есть все шансы пересидеть карантин и не убить друг друга. Уж лучше блогерша, застрявшая в Инстаграме, чем тот потный мужик из самолета. Блогерша хотя бы вкусно пахнет – цитрусом с бергамотом, напоминая о весне в Италии.
А вот мне не помешает свежая смена одежды, дезодорант, пенка для бритья, бритва и зубная щетка. Я набросал в заметках на телефоне список того, что мне понадобится в больнице на первое время, и набрал знакомый номер.
– Привет, Вероника. Можешь говорить?
Блогерша отлипла от своего айфона и с любопытством уставилась на меня. Конечно, не каждый мужчина, который звонит своей девушке, начинает с такого вопроса. Но это же Вероника. Каждый ее день расписан по минутам, и мне в нем отведено строго определенное место.
– Могу, у меня как раз перерыв, – от родного голоса Вероники сразу стало теплей на душе. – Как ты долетел? Я о тебе недавно вспоминала.
– Хорошо долетел, – я замялся, не зная, как сообщить любимой девушке о своем положении.
– Когда мы увидимся вечером? – деловито спросила Вероника. Она ценила свое время, расписанное по минутам, и не выносила пауз в разговоре. Встреча со мной уже наверняка была вписана в ее ежедневник, и больше всего на свете она не любила, когда планы менялись. Но сейчас мне предстояло ее расстроить.
– Я как раз насчет этого и звоню, Вероника. Дело в том, что встреча отменяется…
– Понимаю, наверное, много дел накопилось после поездки, – спокойно откликнулась она. Я бы предпочел, чтобы Вероника расстроилась, что мы не увидимся, вместо того чтобы быть такой понимающей. Но в ее уверенном, хорошо поставленном голосе не было слышно ни нотки недовольства. Только спокойствие и понимание. Казалось, рухни на улице НЛО среди бела дня, Вероника даже не ахнет, а невозмутимо вытащит свой ежедневник, внесет туда дату и время происшествия и двинется дальше по своим делам. – Тогда завтра? – спросила Вероника, и я улыбнулся, представив, как она застыла перед раскрытым ежедневником, занеся ручку, чтобы записать новое время нашего свидания.
– Не получится. Я сейчас в больнице.
– Что случилось, Кирилл? – Вот сейчас в ее голосе слышалось замешательство и нотка тревоги. Мне удалось ее огорошить. – Ты попал под машину? Несчастный случай? Отравился в самолете?
Иногда с Вероникой просто невозможно общаться. Она задает вопрос – и тут же сама на него отвечает, выдавая одну версию за другой. Вот и сейчас пришлось ее перебить:
– Все в порядке. Меня забрали на карантин.
– В смысле? – опешила Вероника.
– В самолете была заболевшая женщина, – коротко объяснил я. – Со мной все в порядке, никаких симптомов вируса нет, но врачи решили подержать меня под наблюдением.
– Ты меня разыгрываешь, да? – после затянувшейся паузы протянула Вероника, а затем строго отчитала: – Не смешно, Котов! Это не та тема, на которую стоит шутить. Я думала, ты уже это перерос.
Блогерша громко хмыкнула, и я понял, что она прекрасно слышит наш разговор. И не просто слышит – подслушивает, ничуть не смущаясь!
– Вероника, я не шучу, – резко перебил ее я, вскочил с койки и заперся в ванной. Затем назвал номер больницы, где нахожусь, и попросил привезти мои вещи из дома. Ключи от квартиры у Вероники были, и я рассчитывал на ее помощь. – Список вещей я сейчас скину.
Убедившись, что я не шучу, Вероника расстроилась, но пообещала исполнить мою просьбу. Закончив разговор, я сразу скинул ей список вещей. А затем позвонил на работу и объяснил, что застрял на карантине. К счастью, сегодня я ни с кем не успел пообщаться, так что заразить никого бы не смог. Но на всякий случай попросил не заходить в мой кабинет и продезинфицировать дверные ручки. Речи о том, чтобы продолжить работу удаленно, не было. Мои обязанности были связаны с переговорами и выездами на объекты. Так что меня отправили на больничный, пожелав мне здоровья. Шеф был доволен большим и престижным контрактом, который я привез из Италии и который остался лежать на столе в моем кабинете. И мое двухнедельное отсутствие фирма вполне переживет.
Мне бы порадоваться, но я чувствовал себя потерянным. Еще утром я был полон планов, а сейчас оказался заперт в больничной палате и предоставлен сам себе. Подумал и послал Веронике еще одно сообщение – попросил привезти из дома пару книг, до которых все не доходили руки. На сообщение она не ответила – наверное, была уже в пути.
