– Нет, все прекрасно. Просто забавно, потому что она придет ко мне на Пасху. – Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. – Она тоже разведена. – Сэм чуточку помедлил. – Вообще-то, разведены все, кто будет у меня в воскресенье. – Он выпрямился во весь свой большой рост. – Ох, извини меня. Неделя получилась длинная. Я предложу это Томасине в выходные.
В это время у Джульет звякнул телефон, пришло сообщение, и она посмотрела на дисплей, опасаясь, что это Мэтт снова написал ей что-нибудь о документах для развода.
Купи еще сливочного масла. М Бидл
Улыбнувшись, она снова схватила свою полотняную сумку, но нечаянно вытряхнула из нее бумаги. Они рассыпались по столу и упали на пол водопадом текста.
– Боже мой. – Она нагнулась за ними, но Сэм уже подобрал большую часть бумаг.
– Бумаги для развода? Прости, я нечаянно увидел… – Он подвинул ей листки. Его серые, обычно веселые глаза помрачнели. – Сочувствую.
– Угу… угу. Мой муж хочет ускорить дела. Его подружка беременна.
– Весьма современно, – осторожно заметил Сэм, и она засмеялась и снова запихнула в сумку бумаги, рецепты, бланки и письма. – И они хотят скоропалительно сыграть свадьбу, а для этого им необходимо убрать тебя с дороги?
– У него принцип – не жениться, если родился ребенок. Он считает это ниже своего достоинства.
– Тогда это упрощает ситуацию, правда?
– Слава богу. Вопрос с детьми… все это было довольно просто. Просто он… ужасно достает меня. – Она закусила губу, решив не жаловаться. Не говорить те вещи, которые хотелось сказать. Как он все время засыпал ее нелепыми сообщениями. Как Тесс начала выдвигать претензии. Что Айла не должна говорить какие-то вещи Элиз. Что Санди не должен приезжать в следующий раз в грязных сапожках.
Сэм поднял еще один листок с пола.
– Когда я разводился с Анной, мне снилась наша свадьба. Я был простужен, чувствовал себя отвратительно и поэтому плохо помню, как все было. Мои родители прилетели из Канады и никого тут не знали. День был странный, но что тут удивительного, правда? Поэтому я игнорировал тогда свои предчувствия, но потом сообразил, в чем было дело, – мне не надо было жениться на Анне.
– О, – сказала она. – Да, это так, верно.
У нее ужасно замерзли ноги – почему она не надела плотные колготки? – в тонких шелковых туфлях, громко стучавших по церковному полу. Платье было ей слишком узким. Мэтт стиснул ее руку тоже слишком сильно – она мечтала лишь о том, чтобы все поскорее закончилось, все это. Искусственные цветы, широкая улыбка ее родителей. После церемонии они неловко стояли возле угрюмой викторианской церкви, Мэтт почесал в затылке и предложил всем пойти в паб. Они так и сделали. Ее родители рано ушли, и она испытала огромное облегчение; мать Мэтта, Луиза, пожаловалась на головную боль и ушла в отель. Онор, единственная, что-то сказала новобрачным своим хриплым голосом. Она взяла одной рукой Джульет за подбородок, другой держала за руку Брайена и сказала: «Ох, будь счастлива, дорогая». Потом Брайен поцеловал ее в щеку и еле слышно прошептал: «Твоя бабушка хотела бы быть здесь, дорогая моя. Ты ведь знаешь ее».
Скоропалительная свадьба по ошибочной причине.
– Джульет, по-моему, ты потрясающая, – спокойно сказал Сэм. – Ты никогда не жалуешься.
– Ха-ха! Нет, я жалуюсь.
– Мне ты не жалуешься. Хотя тебе наверняка тяжело.
– Дело не в этом. Просто я понимаю, что не смогла все сделать правильно.
– Что?
Джульет смотрела себе под ноги.
– Надо было суметь сделать так, чтобы все было хорошо. Вот о чем я все время думаю.
– Я знаю.
– У других все получается, так почему вы оба не смогли перешагнуть через ваши разногласия? Простить и забыть? – Она подняла голову. – Но я знала, что не смогу. И так у меня все время. Какая это травма для детей, как рухнула вся их прежняя жизнь…
– Ох, Джульет. – Он покачал головой и ласково улыбнулся. – Судя по твоим словам, с тобой все в порядке. Ты пыталась. Из вас двоих это у него ничего не получилось, а не у тебя.
Она пожала плечами:
– Возможно. Но ведь все равно винишь себя, правда?
– Нет. Перестань.
– Все нормально, – отозвалась она, жалея, что вообще заговорила об этом.
– Эй, не переживай. Послушай, то, что ты сделала здесь всего за два с лишним месяца, просто замечательно. Нам очень повезло с тобой.
– Это мне повезло, – заверила она, тронутая его словами и добротой, с какой он их сказал. – Но мне действительно пора идти. Желаю хорошо отметить Пасху. Я уверена, что барашек будет потрясающим. Спасибо, Сэм Хэм. – Она улыбнулась ему, прижав к груди полотняную сумку.
Но Сам взял ее за запястье. Она вздрогнула от неожиданного физического контакта и посмотрела на его загорелую руку с сильными пальцами.
– Послушай – скоро все пройдет, останется позади. Ты сможешь жить дальше. Я опять говорю банальность, но это так. Все равно помни об этом. Желаю тебе приятно провести Пасху с детьми.
– Спасибо. Конечно. – Ей захотелось обнять его. В знак благодарности, которую она испытывала к нему, потому что с его помощью она снова сидела за столом и могла думать о живописи. Ей иногда приходилось напоминать себе, что это Сэм Хэмилтон, ее однокурсник по колледжу, что темноволосый, хмурый чудик-всезнайка превратился в темноволосого, проницательного чудика-всезнайку, компанией которого она по-настоящему наслаждалась. Прошлое сожжено и кануло в небытие, подумала она с грустной улыбкой, когда шла к своей машине.
Глава 29
Ответчик не проявлял должной финансовой ответственности и не поддерживал Истца и их общих детей. Ответчик покинул семейный дом и увез детей Истца, предварительно не уведомив его. Истец не несет ответственности за ремонт нового дома Ответчика, а также финансовую ответственность за все, что содержится в доме, и отказывается от всех прав на всякие будущие доходы от упомянутого дома, именуемого Соловьиный Дом. Истец готов платить алименты на детей, но надеется, что вышеупомянутые факты будут приняты во внимание судом при определении ежемесячной суммы выплат Ответчику.
Эти мелкие выпады против нее и обвинения в недееспособности, словно он один годами содержал семью, а не они совместно – хотя что значит «совместно», если на самом деле Джульет была занята полный рабочий день и вкладывала в семью больше денег, но при этом выполняла большую долю ухода за детьми и домашней работы. Сейчас она ехала по узким дорогам, а перед ее глазами плавали слова и фразы из бракоразводных бумаг, и у нее кружилась голова от воспоминаний.
Он сделал ей предложение недалеко от этого места. Потом Грэнди встала в дверях и с указующим перстом заявила: «Вон отсюда!» Больше Джульет не приезжала в Соловьиный Дом при жизни бабушки.
Они уехали отсюда, остановились по дороге, чтобы Джульет стошнило в живой изгороди. Мэтт держал ее за руку, тер ей спину, утешал.
