– К Джорджу? – переспросил Мэтт.
– Это тот шотландец, который живет с Фредериком. Она любит его.
– Когда она уехала?
– Я не могу сказать время. – Айла пожала плечами. – В какое-то время в этом году.
Джульет встала.
– Мне все равно нужно поехать в Годстоу и поблагодарить Фредерика за мебель. – Ей казалось, что она скоро начнет орать благим матом, если не увидит как можно скорее нормального взрослого человека, а не Мэтта. – Я привезу ее домой, если понадобится. Слушайте, сейчас я соберу все, что нужно для купания, и положу яблоки; обещайте мне, что Санди будет все время купаться в нарукавниках. А потом можете есть сколько угодно мороженого. Папочка хочет устроить для вас настоящий праздник, – коварно сказала она и вышла, унося грязную посуду.
Дети продолжали есть, стуча ложками, а Мэтт догнал ее и взял за локоть.
– Джульет, вчера мы с тобой так и не договорили до конца, – сказал он вполголоса и сильнее сжал пальцы. – Я просто хочу убедиться, что ты поняла мое предупреждение. Я подам на тебя в суд.
Джульет стряхнула его руку.
– Ох, подумаешь, напугал. – Она откинула с глаз волосы, зашла на кухню и со стуком поставила посуду в раковину. – Гляди, я знаю, что я самая плохая в мире мать и не имею права растить твоих детей и что удивительно, как они все еще не стали наркоманами и не попали в тюрьму. Только все же хватит бормотать угрозы, как какой-нибудь третьеразрядный злодей, и перестань говорить загадками. Ты полнейший мудак, раз ничего не сказал мне про Би.
– Не обзывайся…
– Мэтт! Ты нарочно скрыл от меня эту информацию. Она наша дочь, и ее ужасно травили из-за ее нетрадиционных отношений с девочкой, а она боялась сказать мне… Ты узнал об этом, но ничего не сообщил мне, чтобы мы вместе подумали, как ей помочь… ты не сказал мне ничего, чтобы сохранить над ней власть. Так что ты на себя посмотри.
– Не придумывай, все не так, – пробормотал Мэтт, но прятал от нее глаза.
– Слушай! – Она покачала головой: – Ты сам знаешь, как было ужасно. Я не могла оставаться с тобой. Ладно. – Помолчав, она посмотрела на его бесстрастное лицо и вздохнула. – Замечательно, что ты отвезешь их в аквапарк. Они просят меня об этом с первого дня, когда мы приехали сюда. – Она вытерла руки о полотенце. – О’кей? Мы поняли друг друга?
Мэтт вытер лицо рукавом и помолчал, крутя в руках телефон.
– Извини, я вынужден так поступить… – сказал он, убрал телефон в карман и кашлянул. – Ладно, я не буду говорить загадками. Но я вот что думал все это время. Я не понимаю, как тебе достался этот дом. Тут что-то не так. Как ты могла позволить себе такое приобретение?
– Дом? Мне он достался по наследству. Я говорила тебе.
Он наклонился к ней ближе:
– Что ты нашла? Ты нашла картину?
– Что?
– Оригинал «Сада утрат и надежд»? – нетерпеливо спросил он. – Или эскиз? Вот почему ты ушла от «Даунис»? Потому что это была твоя собственность? Так ты заплатила за все это? – Он похлопал себя по ноздре.
Джульет закрутила волосы в тугой узел и заколола, а сама удивленно глядела на Мэтта.
– Что ты несешь? Почему вдруг ты задаешь мне эти вопросы?
– Роберт провел расследование насчет тебя. Он уверен, что ты знаешь больше, чем говоришь. Потому что концы с концами не сходятся.
– Роберт – это муж Тесс?.. О боже мой! – Джульет попятилась и открыла кухонную дверь, впустив в дом порцию свежего и нехолодного октябрьского воздуха, яркого солнечного света и несколько желтых листочков. – Его еще не хватало. Вы трое хотите выяснить, как вам слупить с меня что-нибудь, да? – Она улыбнулась – это было так очевидно.
Мэтт допил кофе.
– Я знаю, что ты врешь.
Джульет снова вдохнула воздух полной грудью. Он был слегка приправлен древесным дымом.
– Господи! Значит, он не хочет платить алименты, и ты не хочешь платить алименты, и вы втроем решили прибрать к рукам чужие деньги, так? – Она рассмеялась. – Ну прямо-таки современная банда с Лавендер-Хилл, только во главе ее мужик с кофеваркой «Гаджия» и черным «Лендровером». – В дверях появился Санди и с любопытством смотрел на отца. – Слушай! Извини, что разочарую тебя, но дом мне оставила Грэнди. Ты можешь взглянуть на крышу и водостоки. Позволь тебя заверить, что он в плачевном состоянии и, скорее всего, разорит меня. Эскиз был куплен бездушным миллиардером, который ненавидит публичность и нигде не показывается.
– Вообще-то, он давний приятель Роберта.
– Кто? Джулиус Айронс? – Джульет поняла, что она бы расхохоталась, если бы не беспокоилась так за Би. – Конечно! А как же иначе?
– Джульет, Роберт потрясающий мужик, если узнаешь его поближе. Я и забыл, что ты полна снобизма.
– Мэтт, у тебя с кем любовь, с Тесс или с ее мужем? – Она закрыла дверь и вышла через столовую в холл. Санди плелся за ними. Утреннее солнце лилось на них через световой колодец.
– Ты такая наивная. Думаешь, я тебе поверю, что она оставила тебе дом через пятнадцать лет после своей смерти и что за этим ничего не стоит! Ладно тебе, Джульет!
Джульет понизила голос, чтобы не слышал ребенок.
– Нет, – ответила она с широкой кошачьей улыбкой. – Я думаю, ты поверишь, что я ушла от тебя, потому что больше не хочу быть рядом с тобой. Потому что ты идиот. А в остальном ты и друг миллиардера Роберт можете думать все, что вам угодно.
Она взяла яблоко из ящика, откусила от него и стала подниматься по лестнице наверх.
* * *
– Дж-Джульет? Привет!
– Привет-привет. – Джульет остановилась возле двери «Паскаль & Со» и улыбнулась, пытаясь вспомнить имя окликнувшей ее женщины. – Я Джульет, – зачем-то сказала она через несколько секунд.
Женщина рассмеялась.
– Да. Да, я знаю. Я Джо, мама Эмили.
– О, привет, – сказала Джульет. Она протянула руку и тут же спохватилась, что поступает неправильно, но за последнее время она абсолютно растеряла все социальные навыки. Слишком много времени она проводила, общаясь только с детьми. Она с энтузиазмом потрясла руку Джо. – Айла часто вспоминает Эмили. Она виделась с ней позавчера возле дома престарелых.
– Да, вообще-то, мы живем почти напротив церкви в одном из новых домов на Милл-Лейн. – Джо повесила на руку холщовую сумку. У нее было круглое лицо с острым подбородком и широкая улыбка. – Как вы устроились. Ведь вы живете в старом доме Уолкеров, да? Говорят, что он удивительно красивый.
– Да, – ответила Джульет и после некоторых колебаний пояснила: – Вообще-то, это дом моей семьи. Моя бабушка умерла пятнадцать лет назад, и ее… это было… ну, я просто пытаюсь навести там порядок. – Как объяснить ей все это? Не надо объяснять. Эта женщина просто проявила вежливость. Ей не интересно знать про сожженную картину и развод. Ты тоже говори с ней приятным тоном, просто будь нормальной. – Кстати, мы можем когда-нибудь пригласить к нам Эмили?
