+3% к шансу критического урона.
Прочность: 200 / 200.
Требуется уровень: 20.
Цена продажи: 9 золотых монет, 45 серебряных монет.
Шанс потерять после смерти снижен на 90%.
— Больше ничего? — с тайной надеждой поинтересовался Инфект.
— Не-а, это все, — ответил Бомбовоз.
— Опять эпическая тряпка! — горестно высказал Инфект. — И опять Тиссе?
— Я бы не отказался взамен моего... Того эпика, что из меня выбила «Аксиома», — пробурчал Краулер. — Но важнее усилить хила! С уроном у нас, как я уже говорил, все в порядке!
— Эд… Может тебе? — засомневалась девушка.
— Он прав, — настал мой черед поддержать Краулера в его нелегком решении. — Шмоток мы еще набьем, урона хватает, а вот сильный хил нам нужен уже сейчас. Особенно на Арене.
— Согласен, — встрял Ханг. — Усиление эффективности лечения на восемнадцать процентов даст нам больше, чем усиление урона Краулера. Тисса, принимай…
Из инстанса мы портанулись напрямую в лагерь охотников. Громыхнувшее глобальное уведомление могло привлечь интерес, и терять очки славы за просто так не хотелось.
Когда мы выложили Засохшие жала Чаф перед Гэрром Альтом, он не сразу пришел в себя.
Ошарашенно изучая конечности, долго их изучал, обнюхивал, качал головой, а потом удовлетворенно кивнул и молча поманил за собой.
Охотник остановился у сундука, открыл его и бросил туда все жала. Пришло сообщение о выполненном квесте, о подросшей репутации с фракцией и городом, о трех тысячах очков опыта — Инфект после этого, кстати, догнал остальных и стал тринадцатого уровня, — а потом появилась и материальная награда.
— Вы — настоящие герои! — заявил Гэрр Альт. — Подумайте о карьере в нашей гильдии, молодые люди! Ваша отвага и умение находить выход из самых сложных ситуаций, ваше непримиримое желание служить на благо общества и бороться с опасными монстрами — все это получит достойную оценку. Я сегодня же вышлю в Дарант мои самые лучшие рекомендации каждому из вас! Будете там или в любом другом нашем лагере, коих по всему миру десятки, обращайтесь к моим коллегам, не раздумывая!
Закончив говорить, он выдал нам мешочки с золотом, а следом поочередно вытащил по одному классовому редкому предмету из комплекта «Охотник на монстров». Каждый из нас получил сапоги — я кольчужные, Бомбовоз — латные.
Инфект — кожаные, а маги — тканевые. Тиссе достались атласные, а Краулеру — шелковые. Предметы были на двадцатый уровень, и я свои сапоги отдал на хранение Бомбовозу.
Покрутив свои. Эд недовольно бросил их в сумку и в сердцах сердито заявил:
— Я в этом ходить не буду!
И лягушки квакали как-то иначе, и цапли жалобно подвывали совершенно не по-птичьи. Но все равно, удивительно было встречать нормальных нейтральных зверей и птиц, не обезображенных
извращенным воображением гейм-дизайнеров и не стремящихся вгрызться в твое тело. Я даже заметил настоящего белого аиста двадцатого уровня, и его метка тоже была нейтральной — такой не
нападет, если только не придется защищаться.
За пару часов до этого я снова использовал услугу «Туда и обратно», телепортировавшись случайным образом в Мраколесье, а оттуда Краулер вернул меня назад, к лагерю охотников. Навык Глубинной телепортации наконец-то подрос, и у меня появилась возможность выбрать две точки назначения из всех доступных. Этим вероятность попасть не туда, куда нужно, снизилась вполовину, а там, как когда-то писала мне Тисса, как повезет.
Мы продирались сквозь заросли камыша и осоки и двигались зигзагами — от пака к паку, которых я агрил выстрелами из лука.
Так мы забрели в самую глубь Болотины, употребив Зелья хождения по воде. Под ногами хлюпала застойная топь, поверхность которой застлало ряской, но ног мы не намочили — зелье работало
исправно.
— Здесь точно никого не встретим, — задыхаясь на бегу, сообщил Инфект. — Чисто на километры вокруг.
— Согласен, — поддержал друга Бомбовоз, замыкающий группу. — Сюда и хайлевелы не дойдут…
В сгущающейся тьме я увидел вдали знакомый островок, окаймленный редкими зарослями рогоза и тростника.
— Впереди суша, примем мобов там! — обернувшись, прокричал я.
За спиной мы оставили горы вражеских трупов, подняв всем бывшим «дементорам» по уровню, но главное нас ожидало впереди. Хотя, это как посмотреть. Для нас, взмыленных и бегущих на крохах
бодрости, пополняемой эликсирами, оно в прямом смысле было позади — наступало на пятки, грызло и впивалось в них, по мере возможности.
Уже через пяток километров от лагеря охотников агро встреченных паков начало работать по тому же принципу, что и у многоножек в Куцем Вражеке. Стараясь отойти подальше, мы собрали длиннющую стаю преследователей всяческой болотной живности: чрезвычайно агрессивных и шустрых двуногих Трясинных ящеров, плюющих ядом Камуфляжных жаб, крайне навязчивых Кислотных дракончиков.
Под ногами вились в мутной жиже Пиявки-бурдюки, уже известные мне Болотные голованы и светящиеся синим магические Шары-удильщики.
Добежав до маленького и единственного в округе островка суши с небольшим пригорком в середине, мы взобрались туда. Я остался чуть ниже, на откосе, чтобы перехватывать всех беснующихся тварей.
На сотню метров вперед бурлила живая река приближающихся монстров, и я переживал только за то, что под этой кишащей массой просто не смогу затащить все агро на себя. Проклятие нежити
поглощало урон, наплевав на биологию и анатомию, но соблюдало физические законы — если меня придавит парой тонн мобов, меня... прижмёт. Работать я смогу только боевыми приемами — этим законы физики до зелёного фонаря.
Так и вышло. Я успел выпустить с десяток стрел, прежде чем догоняющий мега-пак мобов добрался до меня. Первыми один за другим прыгнули Трясинные ящеры — этакие велоцирапторы человеку по бедро. С расстояния в десять-пятнадцать шагов они взмывали в воздух и летели нижними лапами вперед, готовые раздирать длинными крепкими когтями любого в багровые ошметки. Инерция скачка рептилий сбила меня с ног, и прежде чем я порешил первых, накрыло другими. Захлюпали плевки Камуфляжных жаб, с резким струящимся звучанием дракончики обдали мою гниющую тушку своим кислотным дыханием.
Серией разящих ударов я пробил пространство над собой, каким-то чудом лежа (!) совершил Оглушающий пинок и поднялся на ноги. Фреймы ребят отображались в цвете, но всматриваться и
оглядываться значило терять время, так что я продолжил биться.
Первыми ушли на перерождение ящеры. Они атаковали в ближнем бою, а потому вначале я бился только с ними. Подводные твари на берег вылезти не могли, как бы ни старались; жабы и дракончики расстреливали меня с дистанции, и тогда я, свернув Молотом вытянутую зубастую морду последнего динозавра, поднял лук.
