— Что у нас по программе? — спросил и, увидев, как девушка облизнула губки, пояснил. — Я имею в виду развлекательную программу в отеле.
— Наверняка сиртаки и неуемные возлияние ракии. Потом какой-нибудь русский турист напьётся и упадёт в бассейн или затеет драку с туристами из Германии.
Макс хмыкнул.
— Ты предлагаешь что-то другое? Хочешь искупаться в море?
По ее округлившимся глазам понял, что и это не входило в ее планы.
— Там медузы, а я их боюсь.
— Да? — Максим наклонился, заглянул под диван. — А мышей тут нет?
— Макс… — Нина укоризненно поглядела на него.
Девушка вошла в ванную.
— Для начала надо принять душ с дороги и переодеться, — доносился из-за двери голос Нины. — Ну? Ты идёшь?
— Куда?
Дверь приоткрылась, и девушка выглянула в комнату.
— Душ полезно принимать вдвоём. Энергия воды проникает сквозь клетки двоих людей, надолго связывая их.
Макс поморщился. У него начинала болеть голова.
— Принимай сама, Нин.
Пока она плескалась, мурлыча популярную песенку, он переоделся в светлые шорты и рубашку. Вина в бутылке оставалось на донышке, и он, открыв холодильник, достал бутылку пива.
В эту ночь ему не удалось поспать. Едва он лёг в кровать и, накрывшись лёгким одеялом, повернулся на бок, девушка обхватила его торс руками.
— Забыл? Мне нужен на ночь протеин.
Макс притвориться, что уже провалился в сон, но Нина откинула одеяло и села на него верхом.
Они занимались сексом почти до самого утра, и когда Макс уже был не в силах держать глаза открытыми, Нина смилостивилась.
Утром проснулись поздно, опоздали на завтрак. Макс, еле волоча ноги, побрел на пляж и, едва улёгшись на лежак, провалился в глубокий сон. Теперь он спал только на пляже. Нина с упорством рекордсменки пользовалась его телом, каким-то образом вызывая у него эрекцию. Оставалось четыре дня до их отъезда, и Максим считал часы и минуты до тех пор, когда распрощается с этой нимфоманкой.
* * *
Августовский непривычно тёплый ветерок обвевал мое лицо, заставлял развеваться волосы. У меня было прекрасное настроение — то ли этому способствовали обливания ледяной водой, то ли то, что вчера Женька, наконец, подарил мне кольцо.
Поднесла руку к лицу, с любовью глядя на большой сверкающий камень. Евгений сказал, что это бриллиант. С сожалением улыбнулась — уже через пятнадцать минут мне придётся снять эту красоту и спрятать в нагрудный кармашек. А также собрать волосы в подобие пучка. Негоже продавщице рыбой сверкать бриллиантами, вызывая чёрную зависть товарок.
Я немного опоздала. Алина и Валентина недовольно зыркнули в мою сторону. Им пришлось самим таскать ящики и коробки. Обычно я приходила раньше, чтобы увидеться с Женькой, и у меня было время для организации рабочего места.
Быстро спрятав волосы под белоснежную шапочку и накинув халат, я принялась за работу.
— Вобла, вобла с икрой! Щупальца осьминога! — заголосила. Мои верные покупатели, откликаясь на бодрый крик, вставали в очередь. Погода стояла замечательная, и перед выходными многие не прочь были запастись вяленой рыбкой под пиво. — Брюшки семги! Жирненькие — пальчики оближешь! Килька малосольная! Проглотишь язык — вкуснота!
Торговля пошла. Наверное, у меня был особый дар к этому. Уже часа через два мне пришлось идти на склад за новой партией товара. Время от времени я поглядывала на часы. Обычно Евгений приходил сразу после открытия, а сегодня его почему-то не было. Неприятное чувство закралось в уголочек души.
Я заметно сбавила обороты рекламной кампании и продолжала бросать тревожные взгляды на служебный вход.
— Ульян, ты так распродашь все до обеда. Чем потом будешь торговать? — хохотнула Алина.
— Ульяна...
Отчётливо услышала женский голос и резко подняла глаза. Прямо передо мной стояла красивая молодая женщина, одетая с иголочки. Она смотрела на меня в упор, спокойно, будто изучая. На руках у неё был ребёнок — девочка, наверное, годовалая.
— Мила Валерьевна! — неожиданно за спиной воскликнула Валентина. — Давно вас не видели. Как Настюшенька?
— Спасибо, у нас все хорошо, — она улыбнулась Валентине, но ее взгляд по-прежнему не отрывался от моего лица. А я, сама не зная почему, застыла столбом, погрузив руки в коробку с брюшками семги.
Женщина отошла так же незаметно, как и появилась. Только видела, как мелькнул у выхода ее горчичного цвета костюм.
Алина и Валентина странно молчали.
— Кто это? Вы ее знаете?
Видела, как дернулись в саркастической улыбке губы Валентины.
— Знаем.
Так как я все ещё ждала ответа, Алина, наконец, выплюнула:
— Кто-кто?! Жена директора рынка!
— Какого ещё директора рынка? — у меня вдруг стало темнеть перед глазами.
— А у нас их много? Евгения Константиновича.
Я топнула ногой.
— Нет! Такого не может быть! С ума, что ли, сошли? Да вот он мне только вчера кольцо подарил, — я судорожно стала рыться в кармане. — У нас свадьба скоро...
Громкий смех тёток словно застрял у меня в ушах. Быстро измерив глазами расстояние от прилавка до выхода с рынка, я стащила с себя халат, вырывая с «мясом» пуговицы.
Эту женщину я увидела сразу. Она неторопливо шла к стоявшей на обочине машине. Чёрной. Такой же, как у Женьки.
— Постойте! — крикнула я.
Она медленно обернулась, и я увидела, как взметнулись ее красивые брови.
— Вы мне?
Она остановилась, спустила девочку с рук. Та улыбалась, и на щеках ее играли озорные ямочки.
— Простите, — я остановилась. Ну что я должна сказать, зачем бросилась за этой женщиной? — Ради бога, скажите, вы кто?
— Я? — он усмехнулась, слегка прищуриваясь. — Мила. Жена Евгения, директора этого рынка.
Я схватилась за голову, простонав. Женщина заинтересованно глядела на меня.
