* * *
Последующие два часа я была занята заполнением различных форм, меня нудно допрашивал майор. Приехали ребята из сопровождения и увезли Макса домой.
Березин подошёл ко мне, его брови были сомкнуты на переносице. Мне хотелось знать, что с Максом, но я даже боялась заикнуться. Только знала, что он жив и с ним ничего серьезного.
— Как ты допустила побег своего клиента? Разве ты не ведёшь круглосуточное наблюдение? По-хорошему я должен тебя уволить, — увидев как у меня задрожали губы, смягчился. — Я отстраняю тебя от работы с Соколовским. Даю тебе двадцать четыре часа на сборы.
Обратно ехала, давясь слезами. Шеф прав — я допустила непростительную ошибку, я никчемный телохранитель. Расслабилась.
К тому времени как подъехала к особняку Круглова уже приняла решение.
* * *
Макс стоял у окна своей спальни, бездумно уставившись перед собой. Потрясение от сегодняшнего происшествия постепенно отпускало, но оставался вопрос — кто хочет его убрать? Пока будет идти следствие, его уже десять раз убьют.
Макс достал из кармана оберег и надел его на шею Он действительно помог. Пуля отскочила, хоть и свалила его с ног. Максим поёжился при воспоминании о случившемся. Все произошло так быстро… Ульяна — настоящий профессионал, сегодня он в этом убедился.
Он подставил ее по крупному. Из-за него у девушки теперь огромные проблемы. Как искупить вину, что сделать? Максим помнил ее глаза, наполненные ужасом и отчаянием.
Да, он самый настоящий идиот — сбежал, как школьник с уроков. При мысли, что она могла погибнуть из-за его глупой выходки, внутри все похолодело.
В дверь постучали, он обернулся и замер.
Ульяна стояла в дверях, не решаясь войти. Макс смотрел в её растерянные чёрные, как ночь глаза, сделал шаг навстречу.
— Макс… — она закрыла дверь.
Он не мог больше ждать, обхватил за плечи, прижал к себе, уткнувшись лицом в макушку.
— Прости меня, я сволочь. Если бы я мог повернуть все вспять… — Пальцы девушки скользнули по его вискам, обхватили затылок. — Даже не хочу думать о том, что с тобой могло случиться, — обхватив ладонями лицо девушки, он прикоснулся губами к её щеке. — Ты права, что злишься на меня.
Ульяна, вздохнула, прикрывая глаза и чувствуя, как губы мужчины нежно прикасаются к ее векам.
— Больше не злюсь. Поцелуй меня… — прошептала.
Все чувства, которые он сдерживал до сих пор, хлынули водопадом. Скользнул губами по виску девушки.
— Ты такая вкусная. Настоящий дикий мёд. Хочу целовать тебя всю. Всегда хотел. Только тебя, — шептал ей на ухо, щекоча поцелуями. Прерывисто вздохнул, когда пальцы Ульяны соскользнули на его плечи, сдирая с них рубашку. Перехватил ее ладони, приник к ним губами. — Я хочу любить тебя как тогда…
Макс склонил голову, прильнул к ложбинке между ключицами. Чувствовал, как девушку сотрясает мелкая дрожь. Его рука потянулась к пучку на ее затылке — шпильки посыпались на пол, и роскошная волна залила плечи и грудь Ульяны. Макс глубоко вдохнул аромат полевых цветов, которыми пахли ее волосы. Его ладонь скользнула в вырез блузки девушки, лаская грудь. Возбужденные соски словно ожидали нежности мужских губ. Ульяна простонала, прижимаясь к Максу. Между ног вдруг стало влажно и горячо.
Блузка сползла на пол, сопровождаемая брючками девушки.
Макс целовал плечи Ульяны, грудь, всасывал соски, заставляя ее громко стонать от удовольствия. Какая же эта девушка сладкая, сколько в ней самых разных вкусовых оттенков — терпкая, пряная, медовая…
— Я люблю тебя, — прошептала она еле слышно, словно говоря это для себя, но Макс услышал. С нетерпеливым рыком подхватил ее на руки.
— Замечательная моя, родная... — положил драгоценную ношу на кровать. Пару секунд глядел на дивное тело перед ним. Такая красивая, страстная. Макс не мог понять, как он мог увлекаться какими-то ещё девицами. Вот она — его Ульяна! Самая красивая и сладкая девушка во всей Вселенной. — Я люблю тебя, Гречка...
Осторожно отодвинул кружево трусиков, обнажая нежный тёмный треугольничек. Такая готовая для него, влажная и, наверное, изумительно там сладкая. Ладонью провёл по внутренней поверхности бёдер, заставляя ее застонать. Пальцы окунулись во влажную глубину, поигрывая с бархатистыми складочками. Нащупал чувствительную горошинку. Девушка вскрикнула, выгибаясь.
— Макс, я... — ее голос прерывался вздохами. — Я... Макс, пожалуйста.
Попыталась остановить его, но он уже задыхаясь от восторга, приник губами к её ложбинке. Ульяна согнула ноги в коленях, слегка приподнимая бёдра навстречу его жадным губам и языку. Руки ее скользили по коротко стриженым волосам, по спине Макса, плечам. Ульяна вскрикнула, и Максим почувствовал пульсацию ее плоти.
— Я люблю тебя, родная. Никому не отдам. — Лёг рядом с ней. По коже пробежали мурашки, когда ее рука обхватила его уже перевозбужденный член, сжала мошонку. —Ох, — стиснул зубы, сдерживаясь. — Ведьма. Что ты делаешь?
Девушка тихо засмеялась.
— Теперь моя очередь тебя мучить.
— Сладостная пытка, — обхватив Ульяну за талию, приподнял ее и насадил на вздыбленный орган. Она ойкнула, зрачки ее расширились от удовольствия. Сначала медленно, словно раскачиваясь, Ульяна задвигалась вверх-вниз, вызывая у Макса хриплые стоны. Ее круглая упругая грудь покачивалась в такт движению. Ему хотелось мять ее, ласкать, пропускать между пальцами темно-вишневые соски. Макс вскрикнул, чувствуя, что в глазах темнеет, и неудержимый поток устремляется наружу. Ульяна судорожно выдохнула и, вскрикнув, упала на грудь мужчины, распласталась на нем. Ее мышцы внутри резко сокращались, вызывая у Макса стоны. Он крепко обхватил девушку, прижал к себе, и они перекатились на бок. Она обмякла в его руках, уткнулась лицом в его плечо, прижалась губами...
Они любили друг друга всю ночь. Только под утро уснули, сжимая друг друга в объятиях.
* * *
Я разглядывала спящего мужчину: его спокойное лицо, губы, которые так жарко целовали меня — ох! — везде. Прижала ладонь к своим распухшим губам. Как же хорошо! Осторожно, чтобы не разбудить своего мужчину, поцеловала его в плечо. Он не шевельнулся.
