– Лиза, ты меня пугаешь, – пробормотала наставница. – Твой взгляд… он страшен.
Я не ответила, вместо этого сделала то, что должна была сделать еще в прошлый раз. Залезла в потайной карман куртки и вытащила фотографию, с которой почти никогда не расставалась.
– Посмотрите, – протянула карточку видящей. – Прошу, посмотрите внимательно и скажите: знаете ли вы ту, кто здесь изображен?
Улыбка подслеповато прищурилась, рассматривая фотографию:
– Да, я знаю, кто это. Это Лиана, видящая. Мы обрели помощников на одной церемонии и дружили. Но она погибла во время стычки с чуждыми много лет назад. Так сказал Булат. Откуда ты ее знаешь, дорогая?
– Это моя мама, Елена Корде, – глухим незнакомым голосом ответила я и, помолчав, добавила: – Она умерла за день до того, как мне исполнилось восемь.
Наставница ахнула и вдруг изменилась в лице. Ее пальцы разжались, фотография упала на стол.
– Я столько времени провела в пыльных архивах, натолкнулась случайно… Я знаю, что ребенок умирающего вершителя забирает и его помощника… Лиза!
Она посмотрела на меня, потом медленно-медленно перевела взгляд на Кьяку. Долго на нее глядела, пока наконец не поднялась с кресла и не подошла ближе к жерди.
– Я все-таки не ошиблась тогда, это и вправду ты, – пробормотала она. – Ну что ж, здравствуй, Кармель.
Кьяка расправила крылья и закричала: пронзительно, жалобно, будто плача. Улыбка сняла ее с жерди, прижала к груди и заплакала сама. А я до рези в глазах смотрела на них и не могла пролить и слезинки. Чувства заледенели, эмоции пропали, только в голове билась одна мысль: я убийца.
– Ты знаешь, кто твой отец? – спросила Улыбка, когда мы с Кьякой уже уходили.
– Нет.
– Ты врешь.
– Вру. – Я не стала упорствовать во лжи.
– Скажи.
– Нет, простите. Я… мне нужно иди.
– Иди, Лизонька, – с тоскливым вздохом сказала наставница.
Я открыла дверь кабинета.
– Лиза! – вновь окликнула она.
– Да.
– Не показывай никому фотографию. В чужих руках эта информация может быть опасной.
– Вы правы.
– И… Лиза, береги себя.
Глава двадцать седьмая
В нашей соте полным ходом шло переселение народов. Пустующие комнаты занимали угрюмые члены пригоршни Молчуна. Хорь уходил тихо, никто не бросался к нему на грудь, не желал удачи. Члены уже бывшей пригоршни пожали ему руку и отпустили с миром.
Новеньким видящим, моим коллегой, оказался субтильного вида молодой мужчина лет двадцати пяти, с бледно-голубыми глазами чуть навыкате и изогнутым орлиным носом. Он оглядел нас с Кьякой и вынес вердикт:
– Способные малявки.
А потом скрылся за дверями своей квартиры.
Искусница, девушка лет двадцати, оказалась куда разговорчивее и жизнерадостнее. Высокая, тоненькая, словно тростиночка, с беленькими кудряшками, обрамляющими лицо, она выглядела как кукла. Кукла поманила нас с Иглой пальчиком и, заговорщически подмигнув, сказала:
– Ну что, девочки, мы здесь нынче в меньшинстве, но мы не дадим этим мужланам помыкать собой. Ведь так?
– Угу, – ответила я.
Игла только ухмыльнулась и убежала помогать таскать коробки. Кстати, ей и Молчуну пришлось поселиться вдвоем в одной квартире. Владетель, видно, просчитался, наша пригоршня была больше обычной на одного вершителя.
– Вам будет удобно вдвоем? – спросила я Иглу, подхватив выпавший из ее рук сверток.
– Нормально, нам привычно.
– Он твой Идущий рядом?
– Нет, что ты, – рассмеялась она. – Отец!
Я на некоторое время зависла, а потом вспомнила объяснения Улыбки. М-да, долго мне привыкать к молодым лицам старых вершителей, долго.
Вернулся Карат. На меня он не смотрел, не заговаривал. Зато активизировался Тюлень.
– Лиза, никуда не уходи, сегодня у нас общие занятия. История.
– История? – удивилась я.
– Угу, – поморщился творец. – Она, родимая. Как же все-таки хорошо, что у меня сильный креатор, иначе я бы точно свихнулся с этими уроками.
Оказалось, сильным вершителям давали лишь необходимый минимум знаний, тогда как слабым – полный набор. Честно говоря, такое разделение меня немного покоробило, потому что все труды мамы пошли насмарку. Вместо отличной школы и обеспеченной, сытой жизни в будущем меня ждали ускоренные курсы и вечные сражения с монстрами. Наверное, это круто, но я не хотела такой радости. Но боюсь, без умений видящей одну меня точно сожрали бы в ближайшее время. Хотя, возможно, для убийцы матери такой путь самый верный.
Не сдержавшись, я тоскливо вздохнула и прижала к себе Кьяку.
Вновь прибывшие поселились, а те, кому нужно было идти в школу, приготовились. Кроме нас с Тюленем, на историю отправились Игла и Карат. Остальные члены пригоршни обучение уже завершили. Мы дружно поднялись на нулевой этаж и через специальный охраняемый вход вышли вначале к подземному переходу, а потом по нему прошли на территорию «Будущего». Со стороны это, наверное, выглядело занятно: четверо подростков появились в школьном парке будто бы из-под земли. Впрочем, удивленных воплей я не услышала, а значит, местные давно привыкли к такому вот появлению юных вершителей.
Территория школы была обнесена по периметру высоким кирпичным забором. Само здание располагалось в центре, его окружал ухоженный школьный двор, среди высоких деревьев прятался небольшой стадион, возле ворот – стоянка. Помимо учеников и учителей, по пришкольной территории бродили охранники. Только на улице я насчитала десятерых, думаю, и в рекреациях их было не меньше. Все охранники как один – вершители возрастом от двадцати пяти до тридцати лет.
– Средние по силе, – правильно поняв мой интерес, прошептал на ухо Тюлень. – И к чуждым не отправишь, и в офисах штаны просиживать им тоже смысла нет. Хотя в процентном отношении мало их, обычно либо слабые, либо сильные, а потому всем находится работа. И я бы от такой не отказался: сытно и спокойно. Чего еще от жизни надо.
– Угу, – согласилась я.
Внутри школа выглядела внушительно: свежий стильный ремонт, кругом камеры, пропускной пункт с магнитными картами и прочее.
– Тюлень, у меня карты нет, – всполошилась я. – И как теперь?
– У меня тоже нет, не волнуйся. Карты только для сапиенсов.
Так и получилось, стоило творцу подойти к пропускному пункту, над будкой зажглась зеленая лампа, а на турникете, наоборот, погасла. Тюлень прошел первым, я замешкалась.
– Не спи, Лиза, иди, – раздался позади хриплый голос. – Не загораживай проход.
Пришлось поторопиться. Дальше мы забрались на второй этаж и вошли в крайний кабинет. Небольшой, он выглядел вполне обычным, только хорошо укомплектованным всякими новомодными штуками.
