И вот сегодня новый кошмар в мою копилку, и, что самое поганое, вряд ли последний.
Глубоко вздохнув, я постаралась успокоить разыгравшееся воображение, рисовавшее сцены одна хуже другой. Потрясла головой, чтобы наверняка избавиться от плохих мыслей, а потом поднялась. Переоделась, взяла Кьяку и вышла из квартиры. Находиться в одиночестве сил не было. Правда, в общей комнате никого не оказалось. Даже странно, обычно кто-нибудь да здесь отирался. Интересно, куда все делись?
Ну да ладно, посмотрю телевизор. Какое-никакое занятие. Впрочем, бездумно листать каналы надоело еще быстрее, чем журнал. Может, сходить к Улыбке? Вдруг еще не ушла. Хотя внутренний голос шептал: у видящей имелись и свои дела, и она вовсе не обязана вечно ждать Лизу в классе.
Тогда, может, намекнуть на новую экскурсию Коньку? Сделаю грустные глазки и попрошу. Все-таки нужно как следует исследовать территорию.
Сказано – сделано. Выключив телевизор, пошла к квартире чистителя. Поскреблась в дверь. Постучалась. Побарабанила. Тишина.
Блин, похоже, и он испарился в неизвестном направлении.
– Да пойми ты, Карат! – вдруг услышала я голос Чары. – Все только и ждут твоего решения! Ты должен, понимаешь?! Должен!
– Я не готов, – рыкнул воитель. – Время есть. И хватит об этом.
Я так и замерла с поднятой рукой. Вот ведь невезуха, опять подумают, что подслушиваю. У Чары хватит ума обвинить меня в том, о чем я даже не думала. Может, как-нибудь дать им понять, что не одни? Покашлять, например, или чихнуть. Точно! Так и сделаю.
Впрочем, я так и не успела ничего сотворить. Парочка вершителей вырулила из-за угла и наткнулась на меня. Благо, ведьмочка правильно поняла мою позу и ничего говорить не стала, только глаза закатила. Видимо, не ожидала, что разговор придется отложить. Однако в удовольствии многозначительно фыркнуть себе не отказала.
– Мы еще вернемся к этому разговору, – пообещала она воителю и, гордо подняв подбородок, ушла.
Я даже выдохнула украдкой. Но, оказалось, расслабилась зря.
– А, Лиза. – На лице Карата я впервые увидела улыбку, направленную на меня, пусть даже кривую. – Погоди, не уходи.
– Что ты хотел? – напряглась я.
– Сейчас.
Он закопался в бездонных карманах своей толстовки, явно что-то ища, и наконец вынул.
– Держи, пригодится. – Он протянул мне черную тряпку.
– Что это? – Я осторожно, будто ядовитую змею, приняла подарок.
– Повязка на глаза, – буркнул Карат и, свистнув Черепа, утопал к себе.
Я развернула тряпочку. Презент был сшит из плотной мягкой ткани и был похож скорее на узкий платок, чем на привычную повязку для сна. А еще по периметру с внутренней стороны его опоясывали малюсенькие вышитые птички алого цвета.
Кроме того, она явно была ношеной.
Размышляя, кому могла принадлежать раньше повязка, я вышла в общую комнату.
– Что это? – раздался напряженный голос Чары.
– Что именно? – подняла я глаза.
Взгляд ведьмочки был направлен на мой подарок.
– Ах, это! Повязка. Карат дал.
Чара подошла ближе:
– Можно посмотреть?
– Конечно, – пожала я плечами. – Держи.
Девушка расправила платок, некоторое время смотрела на птичек, а потом вернула. И, ничего не сказав, ушла.
Непонятная реакция, честно говоря. Всего миг, долю секунды я видела боль на ее лице, потом Чара совладала с собой. Если бы она вспыхнула, разразилась проклятьями, распустила руки, на худой конец, я бы поняла. А так… странно.
Интересно, что не так с этой повязкой? У кого бы спросить?
На мое счастье, мимо проходили-проползали Конек с Жуком. Не видя нависшей над ним опасности, вершитель махнул рукой, его помощник повернул голову.
– Добрый вечер, – широко улыбнулась я. – У тебя есть минутка? Хочу кое-что спросить.
– Конечно, Лиза, – кивнул чиститель. – Что ты хотела?
– Вот, – помахала повязкой возле его носа. – Ты, случайно, не знаешь, чья она?
Конек, точно ведьмочка, некоторое время разглядывал платок, птичек, а потом опустил мою руку.
– Ну, раз она у тебя, значит, твоя.
Я ожидала несколько другого ответа.
– Все? Вопросов больше нет? Раз так, мы пошли. А то что-то после сытного ужина спать страсть как охота.
И быстрехонько так потопал к своей квартире. Я опомнилась в тот момент, когда Конек открыл дверь.
– Погоди! Кому она принадлежала до меня?
Чиститель был вынужден повернуться.
– Светлой – матери Карата.
Гм, матери душегубца? Зачем он тогда мне отдал ее повязку?
– Конек, а она разве не против?
– Нет, Лиза. Ей уже все равно. Светлая мертва.
Я опешила, переваривая ответ. Потом открыла рот, дабы задать очередной вопрос, вот только Конек уже успел скрыться за дверями.
Ужас! Что случилось с бедной женщиной?
Потоптавшись в коридоре, вернулась в общую комнату. Улеглась на диван, прижав к себе Кьяку, будто кошку. Снова включила телевизор и некоторое время смотрела канал Discovery. Вскоре глаза сами собой закрылись, и я уснула.
Проснулась в темноте, только на стене напротив переливались потусторонним белым светом часы. Тут же стало жутко. Я судорожно сглотнула и резко села. Возмущенно закьякала птица, которой придавила крыло. От ее воплей стало еще страшнее.
И как же дойти до квартиры, если кажется, что в темноте притаились с десяток кровожадных чуждых? Да я с места не сдвинусь, просижу до утра не смыкая глаз.
Вдруг в коридоре зажегся свет, и знакомый хриплый голос произнес:
– Иди к себе, Лиза. Уже ночь.
Я тут же вскочила с дивана. Едва не рухнула на пол, наступив на ногу, которую отлежала. Зашипела, словно Тьма, ощутив, как миллиарды колючек впились в ступню.
– Ты в порядке? – поинтересовался Карат.
– Да, – отмахнулась я. – Все в норме. Споткнулась просто.
Он пожал плечами и направился к себе. Мне только и оставалось, что схватить Кьяку и быстрее преодолеть расстояние до двери, пока еще был включен свет. А потом, выдохнув, усадить птицу на жердь, раздеться и нырнуть в кровать. И к своей большущей радости, оставшуюся часть ночи проспать без приключений.
Глава шестнадцатая
Разбудила меня Кьяка. Соколица слетела с жерди и приземлилась точно на подушку. Я открыла один глаз, увидела когтистые лапки и снова закрыла. Ведену такое пренебрежение не понравилось. Недолго думая, она дернула клювом прядь.
– Кьяка! – возмутилась я. – Поаккуратнее, пожалуйста!
