Но все это казалось слишком взрослым для перешептываний и сплетенных ладошек. Я чувствовала себя слишком взрослой.
Неужели так много времени прошло с тех пор, как мы бегали друг за другом по вересковым пустошам и прятались среди разрушенных ферм?
Я вспоминала, как близки мы были с Лаоном, и внезапно осознала, что такого, возможно, никогда больше не будет. В чем же причина? В расстоянии, что пролегло между нами, когда меня отправили в школу? Но ведь я писала ему всякий день, подмечала для него каждое мгновение, и он так же добросовестно отвечал мне. Или все произошло позже? Однако и тогда мы продолжали обмениваться письмами, хотя работа и не позволяла ни одному из нас оставаться столь же прилежным в переписке. А потом, оставшись без места, я вернулась и нашла брата…
Это не важно. Он по-прежнему был моим братом. И ничто не могло этого изменить.
В дверь постучали, следом раздался вопрошающий голос мисс Давенпорт.
Мой испуганный взгляд метнулся к записям, все еще разбросанным по комнате.
– Минуточку, пожалуйста!
Я постаралась ответить как можно спокойнее, а сама торопливо собирала бумаги и прятала их среди своих собственных. Задела аккуратную стопку книг, которые привезла с собой, те рассыпались по письменному столу и с глухим стуком упали на пол.
Тихий скрип оповестил о вторжении мисс Давенпорт. Я попыталась унять дрожь в руках и успокоить дыхание.
– Вас не было за завтраком, – весело произнесла она, придерживая дверь бедром, и внесла большой и тяжелый поднос. По комнате разнесся аппетитный запах бекона и смазанных маслом тостов. – Вот я и решила принести его сюда. Не думаю, что стоит доверить заботу о вас Саламандре. Пусть даже она экономка.
С тихим звоном она поставила поднос и, пританцовывая, приблизилась ко мне:
– Что там у вас?
– Уч-учебники, – ответила я, захлопывая бювар и с несколько излишней решительностью запирая его. – Я их разбирала.
– Учебники? – Она наклонилась и подняла одну из книг.
– Их прислали из Общества.
Раскрыв книгу, мисс Давенпорт, запинаясь, прочитала на титульном листе:
– Право… писание… учебник для… начинающих или… первая книга для… детей…
– Полагаю, Общество хотело найти мне достойное применение.
Она рассмеялась, и на сей раз насмешка у нее в голосе угадывалась безошибочно. Он сделался пронзительным, точно у плохо настроенной скрипки.
– У меня есть кое-какой опыт учительницы, – уязвленно произнесла я.
– Неужели они полагали, что здесь не будет отбоя от жаждущих учиться детей безбожников? – Ее рот растянулся в широкой улыбке. – Чумазые брауни
[18] и очаровательные маленькие пикси
[19] соберутся вокруг мисс Хелстон и попросят научить их благороднейшему английскому языку?
– Не думаю, что у меня были какие-то особые ожидания.
– О, но вы же наверняка хотели учить их, рассевшихся на шляпках грибов и попивавших из лютиков крапивный чай. – Заливаясь смехом, она обхватила пальцами воображаемую чашечку и притворилась, что изящно пьет из нее. – Мы бы делали вам реверансы в своих изысканных платьицах из лепестков ромашки и приподнимали шапочки из руты. И были бы до того благодарны за переданные вами знания…
– Я ожидала, что познакомлюсь больше чем с двумя фейри. И отправлюсь дальше дома своего брата. – Я скрестила руки на груди. – Я ожидала каких-нибудь ответов.
Смех мисс Давенпорт резко оборвался.
– Вам нет нужды…
– Простите, – непроизвольно произнесла я, заметив ее беспокойство. Слишком легко было увидеть в мисс Давенпорт моего тюремщика.
– Нам надо поесть, – объявила она, и в ее голосе снова зазвучали радостные нотки. – Я весьма проголодалась.
Я кивнула, желая поскорей заключить между нами перемирие. Затем помогла ей переставить предметы в круглой комнатке, чтобы тут смогли пообедать двое. Мисс Давенпорт накрыла скатертью мой сундук и выгрузила на него все то, что принесла на подносе.
Почистив целую дюжину вареных яиц, она удовлетворенно вздохнула. Затем сунула их мне под нос и протянула соль.
– Посыпьте для меня, – попросила она.
– Прошу прощения?
– «Ты соль скорей сгреби в щепоть и над едой тряхни, – процитировала она народный стишок. – А следом повторяй: Господь, мне душу сохрани».
При слове «душу» в ее голосе появился саркастический оттенок.
– О, конечно, – сказала я и посыпала солью яйца. Всякий раз во время наших совместных трапез она настойчиво просила меня об этом, но мне не удавалось спросить зачем. Расспросы о подменышах казались немного навязчивыми, особенно учитывая то, как она избегала церковных служб. – А что вы делаете, когда меня нет?
– Не ем.
– О, – сказала я, смягчаясь. Интересно, как долго она голодала после отъезда моего брата? – Разве вы не…
– Можно снова вас попросить? – перебила она. – Я очень голодна.
Я кивнула и, выполняя ее просьбу, посолила фруктовые пироги, кекс, сливочное масло и шоколадный кофе в чайничке. Клубника на лимонно-желтом корже отливала зеленым, но от прикосновения соли сделалась розовой. Кекс словно выдохнул и опустился на тарелке плотной влажной массой.
– Есть ли новости о моем брате? – спросила я, заранее зная ответ. Этот вопрос я задавала почти каждый день.
Мисс Давенпорт покачала головой:
– Боюсь, что нет, он все еще… я не знаю, где именно. В глубине страны. Там же, где двор.
– Двор?
Прежде она рассказывала куда меньше. Я пригубила пряный шоколад и добавила еще одну ложку сахара. Никак не удавалось привыкнуть к привкусу соли во всем, что я ела.
Под моим пристальным взглядом мисс Давенпорт заерзала:
– Я в самом деле не знаю. Политическая жизнь Фейриленда не так проста.
– Но вы, по крайней мере, признаете, что она есть. А значит, есть и политики, – я отставила шоколад и внимательно посмотрела на нее, надеясь, что она вздрогнет, если мои слова окажутся близки к правде. – Двор ведь подразумевает кого-то или что-то во главе? К примеру, монарха. Получается, единственное, чего мне недостает, это титул…
– Умоляю, не пытайтесь выманить у меня ответы.
– Если не хотите отвечать на этот вопрос, – произнесла я, рассудив, что фейри, как никто другой, любят сделки, – то расскажите хотя бы, как Рош исполнял свои обязанности.
