Он берет меня на руки, мое лицо утыкается ему в грудь. Хочу к маме или, еще лучше, к папе. Я устала, надоело постоянно быть жертвой.
Джез спускается на кухню и, посадив меня на барную стойку, направляется к шкафчикам. Отыскав аптечку и лед в морозильнике, снова подходит ко мне. Но на этот раз я не съеживаюсь. Если он еще раз ударит меня, то больнее уже не будет. Пока он обрабатывает мои раны, я концентрируюсь на пульсации в пострадавших ребрах. Кости будто раскололись напополам. Господи, не сломал ли он их мне? Я не переживу такого. Может, я вообще не дотяну до больницы, кто знает. Сейчас Джез заботится о тебе, а через секунду бьет, не контролируя силу удара.
Мне нужен Блейн. Как же я хочу увидеть его лицо, почувствовать запах, оказаться в его крепких, больших руках, которые всегда дарят спокойствие и чувство безопасности.
– Сейчас мы тебя починим и продолжим играть, хорошо? – спрашивает Джез, глядя на меня с надеждой.
Он живет подобными извращениями.
Я опускаю голову, ничего не отвечая. Джеза это не устраивает, он хватает меня за подбородок и, до боли сжимая его, цедит сквозь зубы, смотря в мои глаза:
– Хорошо, Хейли?
– Да, – хриплю я, и только тогда он меня отпускает.
– Знаешь, в подростковом возрасте я клялся себе, что никогда не буду бить девушек. Резать до крови их тела – это совсем другое. Я не позволял себе распускать руки до одного момента, одной особенной девушки. После того как мы хорошо друг друга отколошматили, я понял, что нет разницы, кого ты бьешь – девушку или парня. Ведь тело и кожа у всех одинаковые. Какой-то придурок пытался доказать всем, что женщины – хрупкие создания, и многие на это повелись. Но это совсем не так, ты, вон, хорошенько мне врезала, похвально. Я веду к тому, что женщины почти ничем не отличаются от мужчин, просто кое-кто из них закален и может дать сдачи, а кто-то – тупые неженки.
Я не позволю себе что-то сказать в ответ. В этой ситуации лучше прикусить язычок и держать мнение при себе. Да и тем более половину его слов я просто прослушала, отвлекаясь на боль в бедре, ребрах и лице.
Джез откидывает испачканную кровью ватку и, протягивая мне пакет немного растаявшего льда, приказывает приложить его к ноге, а второй сам прижимает к ребрам. Помимо этого он говорит, что даст мне трехминутную передышку.
Я считаю каждую секунду, игнорируя болтовню психа. Когда дохожу до третьей минуты, распахиваю глаза и встречаюсь с акульей улыбкой Джеза, которая не сулит ничего хорошего. Судя по его виду, не только я следила за временем.
– Надеюсь, ты немного отдышалась, потому что сейчас у меня возникла другая идея, – подмигнув мне, Джез направляется к столовым приборам и вытаскивает нож.
Я напрягаюсь и съеживаюсь, забывая о боли. Что он собирается сделать? Заставит заплатить за непослушание плотью? Или просто заколет, не церемонясь?
– Ну, где тут ванная комната?
На ватных ногах я веду его наверх. Смотрю по сторонам, но нигде не нахожу путь к спасению. На парней я больше не надеюсь, на Блейна тоже. Я снова одна в сложную минуту. Никого не виню в этом, просто… привыкаю. Твои проблемы никто решать не будет. Никому не нужен чужой груз.
Опустив голову, обреченно шагаю в общую ванную, в которой когда-то давно встретилась с полуголым Джаредом. Тогда я даже подумать не могла, что все так обернется. Помню даже, как только въехала в этот дом, Дез стал просить помощи все реже, а потом и вовсе перестал. На этом наши занятия закончились.
Открыв дверь, прохожу внутрь и смотрю на Джеза. Он озирается по сторонам без особого интереса и поворачивает голову ко мне. Безобидно улыбнувшись, Джез вытягивает руку, отчего я слегка дергаюсь, и поглаживает мою щеку большим пальцем, думая, что это меня успокоит. Нет, я в ужасе.
– Я не сделаю тебе больно, если ты не вынудишь меня.
Так говорят все психи.
– А теперь полезай в ванную, родная, сейчас мы чуть-чуть тебя помучаем. Но обещаю, это не так больно, как получить ногой по ребрам.
Дрожа, я выполняю его приказ и смотрю на Джеза без каких-либо эмоций.
– Садись, – требует он, как ему кажется, мягко. Но голос все равно звучит грубо.
Я опускаюсь, продолжая наблюдать за ним.
Он открывает все шкафчики, потом ругается и выходит из ванной. Я слышу, как щелкает замок. Взял ли он ключи из двери Блейна? Не успеваю ничего сообразить, потому что спустя минуты две Джез возвращается, и я вижу в его руках моток толстых ниток. Что он придумал? Может, хочет задушить меня?
– Протяни правую руку, – спокойно произносит он.
Джез обвязывает нить вокруг моего запястья, затем отмеряет нужную длину и режет нитку кухонным ножом. Джез тянется к крючку, который висит с правой стороны и закрепляет на нем нить. Моя рука словно парит в воздухе.
– Что это? – сухо спрашиваю я.
– Сейчас узнаешь. Теперь дай левую руку. – Он проделывает такие же манипуляции, только использует крючок с левой стороны.
Теперь мои руки похожи на распахнутые крылья. Я чувствую, как во мне просыпается любопытство. Пытаюсь отогнать его, потому что мне страшно ощущать подобное, но ничего не получается.
Джез берет душевую лейку в руки и, засунув пробку в слив, наполняет ванну практически кипятком. К счастью, я привыкла к горячей воде. Ее становится все больше и больше, мы оба наблюдаем, как она затапливает мое тело, и, когда доходит до груди, парень поворачивает кран.
– Итак, – начинает говорить Джез. – Сейчас я позвоню брату и скажу, что у него ровно час на спасение твоей задницы. Если не успеет, не видать тебе будущего, малышка.
Если Блейн не успеет, он убьет меня, и его совершенно не заботит, что он вновь попадет в тюрьму. Я дышу неглубоко и часто, к щекам приливает жар, ноги сжимаются от страха, а вода теперь кажется слишком горячей, тело словно плавится.
Тем временем Джез нажимает на экран мобильника, который достал из повязанной на бедрах кофты, затем прикладывает его к уху. Он смотрит на меня самодовольно, обещая незабываемую, наполненную болями и страданиями, ночь.
– Привет, братишка, – произносит он спустя время и, включив громкую связь, кладет сотовый на столик под зеркалом.
– Что с ней?! Где она?! – злобно рычит Блейн в трубку, наверняка имея в виду меня.
Я слышу шум машин, что дает мне надежду – Блейн уже в пути. Хочу ответить ему, но Джез резко подается вперед и прикладывает ладонь к моему рту.
– Сейчас твоя зайка сидит в ванной, наполненной кипятком. Скоро я спущусь в кухню, разогрею подсолнечное масло и вылью ей на лицо. Я даю тебе час. Не успеешь, девчонка заплатит по полной программе и вскоре умрет.
– Ты!..
Джез его перебивает:
– Не трать время попусту и даже не смей зарекаться о тюрьме, брат. Приедешь с копами, я перережу ей горло прямо у них на глазах. Поверь, я сумею сделать это быстрее, чем они выпустят пулю, от которой я прикроюсь телом Хейли. У меня все продумано, а за решетку попадать мне не впервой. Зато, сидя в камере, я буду знать, что ты страдаешь не меньше моего, и наслаждаться этим.
