Кондом – странное слово.
Кондом.
Кондом.
Кондом.
Кондом.
Оно похоже на королевский домен
[26], королевство – то есть землю, которой правят короли, так что получается кондом – это земля, которой управляют коны!!!!!
[27]
А кон – это обман.
Тикающие Часы
Я собирался убить Дядю Алана на выходных, у меня появился новый план, но я забыл, что поеду в Сандерленд с Мамой. Так что мне пришлось отложить это дело до возвращения, и это было НОРМ, потому что мы уезжали всего на одну ночь, и в запасе оставалось ещё немного Времени Небытия, потому что до Дня Рождения Папы было ещё далеко.
Сандерленд – худшая часть Англии. Это место, откуда Мама родом и где живёт Бабуля. Мама твердит Бабуле, что пора перебраться поближе к Ньюарку, но та не хочет. Она хочет оставаться в Сандерленде, а Мама всегда говорит:
– Ты просто боишься уехать из своего дома.
Бабуля отвечает:
– Так везде же одно и то же.
Мама спорит с ней:
– Нет, Мам, это не так.
Бабуля говорит:
– Как бы то ни было, я не могу бросить Джорджа.
Джордж – мой дедушка, он умер в 2002 году 10 сентября, но Бабуля всегда говорит так, будто он всё ещё жив, но она знает, что он на самом деле умер.
Бабуля любит меня всегда. Я не знаю почему. Я ничего не делаю для этого. Я просто сижу и ем печенье. Она постоянно улыбается мне, будто сидеть и есть печенье – особый трюк.
Была суббота, мы добрались до её двери к 11:00, а она открыла дверь в 11:05 и поцеловала меня.
Мама была как наглухо зашнурованный ботинок с двойным узлом, потому что она боялась рассказывать Бабуле о Дяде Алане.
И Мама поначалу не говорила о Дяде Алане. Она говорила обо всех магазинах и домах по соседству с домом Бабули, которые вымерли, и все их окна заколочены досками, а Бабуля говорила:
– Так везде одно и то же.
Бабуля у себя дома как-то делает дни длиннее. Она делает это с помощью часов. Часы стоят на полке над камином. Круглый циферблат с римскими цифрами, а вокруг него золотой ободок, и подставка в форме могилы. Они белые, на них нарисованы цветы, растения и бабочки и они идут, ТИК-ТАК-ТИК-ТАК, весь день, но это самые медленные часы в мире, и в двадцать минут первого они останавливаются на полчаса.
Бабуля ничего не делает целый день, у неё только вышивка по клеточкам, и кроссворды по клеточкам, и сердитое лицо, когда она смотрит новости по телевизору или в окно, когда девушки проходят мимо с малышами.
Потом, когда время остановилось на двадцати минутах первого, Мама сказала о свадьбе с Дядей Аланом, и Бабуля рассмеялась, словно это была шутка. Только вот Бабуля никогда не смеётся, поэтому я думаю, она знала, что это было взаправду.
Мама сказала:
– Мам, я серьёзно.
Бабуля сказала:
– Ох, милая, да, конечно.
Мама сказала:
– Мам, пожалуйста. Послушай. Мы женимся.
Бабуля закашлялась сквозь мамины слова и сказала:
– Это всё у меня внутри. Никак не выйдет.
Она достала салфетку, поднесла её ко рту и выплюнула комок мокроты с зеленью. Из её рта тянулись струны слюны, похожие на провода фуникулёра, а потом струны оборвались и упали на салфетку, и она сказала:
– Прости, милая.
Мама сказала:
– Алан сделал мне предложение, и я согласилась.
Бабуля сначала ничего не сказала, а потом произнесла:
– Ни за что на свете.
Мама ответила:
– Теперь я знаю, что ты об этом думаешь.
– Я ничего не думаю, – сказала Бабуля.
– Ты думаешь, что это слишком рано, – сказала Мама.
– Месяц? Почему бы и нет, – сказала Бабуля.
Мама сказала:
– Два месяца. Прошло два месяца.
Бабуля ответила:
– Ну, тогда два месяца. Почему меня удивляет, что ты ещё помнишь имя своего Брайана после двух месяцев?
– Мам, пожалуйста, – сказала Мама.
Бабуля сказала:
– Что ж, у Брайана достаточно времени для того, чтобы перевернуться в гробу. И вообще, совершенно логично выйти замуж за его брата. Я имею в виду, тебе даже не придётся менять фамилию.
Бабуля посмотрела на меня, а затем на Маму, и взгляд её стал колючим, и она сказала:
– Вот что ты собираешься устроить бедному парнишке?
– Что устроить? – спросила Мама.
– Мне от всего сердца жаль бедного мальчика, – сказала Бабуля.
Теперь я был мальчиком. Я был мужчиной после похорон, но теперь я был мальчиком.
– Мам, не надо, – сказала Мама.
– Его Отец умирает, а потом ты связываешься с его Дядей, и я спрашиваю – что ты с ним творишь? – сказала Бабуля.
Мама сказала:
– Филип, иди поиграй во дворе.
Я выглянул за оконное стекло во внутренний дворик, белые полоски жалюзи шли прямо вниз, как тюремные решётки.
Двор был ни о чём, и ничего в нём не было. Даже мяча. Там явно было холодно, и я посмотрел на небо с большими облаками, похожими на мозги, и сказал:
– Там холодно.
Бабуля посмотрела на мою футболку и сказала:
– В такую погоду ему нужно что-то посерьёзнее футболки.
– У него есть куртка, – сказала Мама.
– А, та хлипкая тряпка. Ты могла бы с тем же успехом завернуть его в мусорный мешок, а не заставлять его это носить.
– В Ньюарке не так холодно, – сказала Мама.
Бабуля сказала:
– Ну конечно. Вы же там практически как в Египте, в вашем Ньюарке. Трент впадает в Нил.
Мама сказала:
– Филип, выйди на минутку в другую комнату, пока я поговорю с твоей Бабулей.
Так что я вышел в другую комнату, которая была на том же этаже, потому что весь дом Бабули состоял из одного этажа. Это БунГаЛо, потому что Бабуля не может подниматься по лестницам из-за сустава в бедре, сделанного из металла.
Металл называется ТИТан, и если достать действительно большой магнит, то можно было бы Бабулю к нему притянуть, и даже если поместить магнит рядом со стеной в другой комнате, то можно было бы притянуть её к стене, даже из другой комнаты. А если бы магнит был высоко, он бы поднял её над землёй, и она бы прилипла к стене и не могла бы ничего поделать, потому что стены тонкие, как бумага. Большие белые листы бумаги.
