Я спросил её:
– Где твоё кольцо? Где твоё кольцо?
Дядя Алан сказал:
– Она его не носит, потому что она не знала, как тебе сказать.
Мама сказала:
– Не обязательно было рассказывать это всему Пабу.
Дядя Алан сказал:
– Почему бы и нет? Нам нечего стыдиться.
Я посмотрел на мамины руки, которые впивались в спинку дивана, за которым она стояла.
Тут руки Дяди Алана схватили меня.
Они были настолько сильны, что у меня не было выбора, поэтому я бросил кочергу. Он посмотрел на меня и сказал:
– Теперь слушай, СЫНОК. Что ты собираешься делать с этим?
Я смотрел ему в глаза и думал, не рассказал ли ему Терри-Сонный Глаз о том, что случилось на Хэллоуин. Я задавался вопросом, не потому ли Дядя Алан рассказал Пабу о женитьбе до того, как сказать мне. Я спросил:
– С чем?
Он сказал:
– С подарком, который я тебе купил.
Голос его был очень тихим, от этого было страшнее, чем, когда он орал; его глаза ненавидели меня, и это была чистая ненависть, ненависть, как она есть.
Мама была там же, она сказала:
– Алан, пожалуйста. Он просто расстроен. Он просто…
Дядя Алан сказал:
– Расстроен? Расстроен!? Я его расстрою.
Я сказал:
– Отпусти меня.
Я видел по его лицу, что ему хотелось меня ударить. Он краснел, будто эта краснота и была тем ударом, что прятался у него внутри и должен был достаться мне, но при Маме он не мог ничего сделать. Мама сказала:
– Пожалуйста.
Это было всё, что она сказала.
Танцующая Королева
Руки Дяди Алана отпустили меня, я пошёл к себе в комнату. Я хотел увидеть Призрак Отца, но его нигде не было.
Я слышал, как Мама и Дядя Алан ругались из-за того, что он рассказал всему Пабу, и эта склока смешивалась с пением внизу, с песней группы ABBA. Снизу доносилось: «ТЫ ТАНЦУЮЩАЯ КОРОЛЕВА», это была мамина любимая. Это пела Барменша Карла, очень грустно. Я слышал голос Дяди Алана в соседней комнате, говорящий:
– Это слишком. Слишком… На этот раз он зашёл слишком далеко.
Мама сказала:
– На него столько свалилось.
Карла пела:
– Чувствуй ритм тамбурина.
Дядя Алан наговорил ещё кучу всего. Он сказал:
– Ему нужна дисциплина.
Ему нужно сказать, что он не может просто так разбивать вещи.
Ты слишком добра с ним, Кэрол.
Прости, но это так.
И это нехорошо для него.
Для всех не хорошо.
Ему нужна сильная рука.
А потом Мама сказала что-то, чего я не расслышал, а Дядя Алан ответил:
– Это ненормально, Кэрол. Это неправильно. Ему нужно…
Тут я закрыл уши руками, потому что его голос был как яд, и я стал напевать:
– ТЫ ТАНЦУЮЩАЯ КОРОЛЕВА.
Я посмотрел на Герти в аквариуме, плававшую в противоход с Гуппи и чёрными Моллинезиями. Когда Герти добралась до стенки аквариума, она повернулась и сделалась невидимой, но я знал, что она была там. В комнате не было света, кроме как от аквариума, мне не хотелось убирать руки с ушей, поэтому я оставался в темноте. За окном был Ньюарк и церковь с колокольней, которая возвышалась на окружающей плоскости, как линия сердцебиения на чёрном экране пикающего терминала, как в больницах по телевизору. Церковь была жёлто-золотистой от огней, это было красиво и грустно, не знаю почему, но это было так.
Через некоторое время я убрал руки с ушей и слышал, как Мама и Дядя Алан всё ещё разговаривают.
Дядя Алан сказал:
– Мы должны провернуть это и жить дальше.
– Что? – спросила Мама.
– Свадьбу, – сказал Дядя Алан.
– Свадьбу? – переспросила Мама.
Дядя Алан сказал:
– Слушай.
– Что? – спросила Мама.
Дядя Алан сказал:
– Если ты права в отношении Филипа, то последнее, что бедному парню нужно, это неопределённость и нестабильность в жизни. Если мы поженимся Быстро, Тогда Дело Сделано, и он будет знать своё место и сможет жить своей жизнью.
Мама сказала:
– Я не знаю.
Дядя Алан сказал:
– Ты и про Паб не знала, так ведь, но всё вышло отлично. Цифры говорят сами за себя. Мы добились того, что банк отстал от тебя.
Мама сказала:
– Я не знаю.
Дядя Алан сказал:
– Это разумно. Поверь мне. Уже через год он не будет крушить вещи и попадать в неприятности. Нам просто необходимо с этим разобраться, чтобы мы смогли, знаешь, жить дальше. Позволь мне сходить в ЗАГС.
Его голос изменился. Он говорил медленно и тихо, и я услышал поцелуи, а потом услышал, как Дядя Алан сказал:
– Если мы дойдём до ЗАГСа, всё можно сделать за месяц. Это то, чего мы оба хотим, правда? Ну же. Что же нас останавливает сейчас?
Это слово снова и снова врезалось мне в мозг. Сейчас, сейчас, сейчас, сейчас, сейчас.
Мама сказала:
– Я не… О, я не… Алан. Я не знаю.
Потом её слова перестали быть словами и стали шумом, и я знал, что это значило, что они целовались, а Дядя Алан ел её слова своим большим сухим ртом с запахом виски и чипсов.
Тогда я вышел из своей комнаты и тихо спустился вниз по лестнице с ковровым покрытием, чей рисунок менялся у меня под ногами. Большой Вик пел:
– СПЕШИТЕ СЛЫШАТЬ НОВОСТЬ ДНЯ, Я УЕЗЖАЮ СЕГОДНЯ.
На этих словах я и открыл заднюю дверь.
Призрачный Ветер
Я вышел к трём Контейнерам для Стекла, обошёл их справа и сказал:
– Я Филип Нобл. Мой Отец – Брайан Нобл. Он в вашем Клубе.
Ничего не произошло, поэтому я сказал:
– Я хочу поговорить с моим Отцом. Вы знаете, где мой Отец?
Призрак Отца мог быть в Муках, но я думал, что он злится на меня за то, что я ещё не убил Дядю Алана.
Я спросил:
– Рэй Гудвин, ты знаешь, где Призрак моего Отца?
Я посмотрел в небо, посмотрел на землю, на разбитое стекло, на пакет из супермаркета с надписью: Morrisons. Сразу после того, как я задал свой вопрос, пакет наполнился воздухом и всплыл. Он начал вылетать с парковки, и я последовал за ним, потому что это и был ответ.
