Как же я счастлива. Поднимаю глаза на любимого.
- Миша… Миш… - заставляет его посмотреть на себя и встаю на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ. Целую. – Я люблю тебя, слышишь?
- Я тоже люблю тебя. – он стискивает мою попу и рвано дышит, немного рыча. Смеюсь, осознавая что он на пределе, ему хочется сейчас взять меня на руки и отнести в свою комнату. Послать всех к черту вместе с этим Новым годом, но нам нельзя заниматься сексом. Врач попросил потерпеть.
И любимый терпит. Разрывает груши в клочья, по одной в день. Если и дальше так пойдёт, то в этом городе не останется спортивного инвентаря.
Простыни прилипают к моему разгоряченному телу. Я задыхаюсь от раскалённого страстью воздуха. Мне не хватает кислорода, не могу даже сделать ни одного судорожного вздоха.
Мужчина придавливает меня к матрасу всем своим телом, продолжая терзать губы, шею, ключицы, грудь. Тело отзывается и жаждет еще его ласки, но я раскалена до предела. Еще немного и не справлюсь с этим бешеным ритмом.
Майлз двигается вместе с тем во мне медленно, стараясь растянуть своё удовольствие и мою агонию. Он таранит меня своим копьем, сжимая запястья над моей головой. Я в его абсолютной власти. Как и всегда. В полном подчинении.
Ноги послушно обвивают его торс, скользят по его вспотевшей коже. Хочется прижать его к себе еще сильнее.
Он пахнет пороком и на вкус солёный, но я бы всего его облизала.
Любимый.
Ему нравится меня раскачивать, возносить до небес, а потом скидывать в пропасть.
Он правит балом. Переворачивает меня, заставляет упереться руками о кованую спинку кровати и прогнуться в спине. Медленно очерчивает изгибы талии и ягодиц, трогает грудь. Рассматривает меня в этой порочной позе.
А у меня все ноет между ног, я кручу попой, желая насадиться на его член, который трется о складочки и вызывает жгущие спазмы внизу живота. Внутри невыносимо пусто. Хочу, чтобы он заполнил меня собой до отказа, вошёл в меня так, как ему хочется.
Мой мужчина, мой муж.
Без него внутри меня – так одиноко.
Наконец-то он меня покрывает, заходит сзади рывком, начиная двигаться более размашисто и дерзко. Я почти падаю вниз от нахлынувшего оргазма, уносящего меня куда-то в сказочную страну. Мир перестаёт существовать.
Прихожу в себя только, когда Майлз заботливо берет меня на руки и несёт в ванную.
- Это лето невыносимо жаркое. – с придыханием говорю я, пытаясь убрать со лба прилипшие пряди волос. – Только июнь, а уже больше сорока градусов.
Муж ничего не отвечает, просто укладывает меня в прохладную ванную с пеной и лепестками жасмина. Их аромат окутывает все тело, пропитывает кожу.
Люблю запах этих маленьких цветов.
- Я схожу, посмотрю на девочек и вернусь к тебе. – Миша целует меня в нос, игриво прикусывая кончик. Быстро накидывает на себя пижамные штаны и скрывается за дверью, оставляя меня в одиночестве в полной тишине.
Наши девочки, Стефа и Мила, родились ярко-рыжими, практически огненными. В кого они пошли было трудно угадать, они напоминали пожар. Но зато у них были веснушки, как того и хотел Майлз.
Они души не чаяли в своём папе и слушали только его. Для них он был беспрекословный авторитет. Иногда я даже ревновала их к нему.
Миша вернулся быстро.
- Стефа во сне нарисовала маркером усы Миле. Он не стирается. – докладывает муж, скидывая штаны и забираясь ко мне в ванну. – Я отвёл Милу к Агате, чтобы она что-нибудь придумала, а Стефе дал задание убрать всю комнату к возвращению сестры.
Агата была их няней. Милая немка, бабушка из сказки. Если бы не она, то я бы давно повесилась с этими бестиями.
Две такие похожие внешне девочки были не похожи по характеру. Мила всегда была такая прилежная и послушная, а ее сестра настоящая Дьяволица. Она умудрялась постоянно бедокурить.
Недавно она в шутку сбрила бороду Луке. Не всю, только часть. Было страшно смотреть на него. Мне казалось, что он сейчас зажмёт руки, в который держит девочку и сломает ей все кости.
Но Гроссерия справился с ударом. Перевёл все в шутку, и, кажется, даже не особо разозлился.
Страшно представить, что она будет делать, когда вырастит.
- Придётся идти к Агате и помогать ей оттирать усы. – пытаюсь встать, хотя мне хочется еще немного понежиться с мужем. Но Майлз, который судя по всему, тоже не хочет расставаться, удерживает меня на месте. – Мила будет плакать.
- Не будет. Я слишком сильно соскучился по тебе, Колибри. Побудь со мной еще немного.
Муж прижимает меня к себе еще крепче, стискивает с такой силой, что я ойкаю и притихаю. Его змей оживает и растёт в размерах, готовый снова ворваться в мою пещеру.
- Если я не трогаю тебя хотя бы несколько часов, то у меня уже начинается ломка и непреодолимое желание сожрать тебя.
- У тебя разве нет сегодня срочных дел?
- Я всё переложил на Лео. Пусть разбирается.
Майлз покусывает мою кожу, оставляя на ней метки. Засосы еще долго будут пестреть. Хорошо, что он выбирает места, скрываемые одеждой.
- Ну тогда у нас есть немного времени…
Обхватываю ладонью его член, сжимаю его и начинаю двигать. Мужчина откидывает голову. С закрытыми глазами Миша выглядит очень спокойным и умиротворенным. Мне нравится его видеть таким.
Наслаждаюсь своей маленькой властью над огромным и могучим телом моего мужа. Не даю ему прийти в себя, сажусь на него сверху, выгибая спину и издавая протяжный стон наслаждения.
Начинаю медленно двигаться, прикусывая губу и просто получая удовольствие. Майлз обхватывает мою талию руками и скользит ладонями по обнаженной коже. В его руках - я глина, из которой он лепит вазу. Руками обкатывает формы.
- Мишааа… - протяжно вою, сжимаясь и чувствуя яркий оргазм.
Мое тело становится воздушным, податливым и горячим.
***
- Зачем ты нарисовала сестре усы? – грозно спрашиваю Стефу важно восседающую на своём стуле.
- Потому что я хочу братика, Сестра мне не нужна.
- Стефа! Так нельзя говорить. Сестра твой самый родной человечек. Ты поймёшь это со временем. Когда в твоей голове появится мозг. – последнее предложение я добавляю совсем тихо, чтобы кроме Майлза меня никто не услышал. Если бы не утренняя гимнастика, то я бы сейчас очень сильно злилась.
Но сейчас меня охватила такая сильная нега, что было лень даже двигаться.
Мила сидела напротив сестры с красным лицом и припухшей губой. Агате удалось оттереть усы, но какой ценой.
Целую дочку в макушку, чтобы успокоить ее. Она немного хлюпает носом.
- Не обижайся на сестру, милая.
