И когда он говорит это, холодный блеск в его глазах вдруг открывает его с совсем другой стороны.
Ох и не нравится она мне.
— Будет проще, если вы перестанете говорить загадками, — прошу я, мысленно напоминая себе, что, если буду слишком дерзкой, меня, чего доброго, обратно разжалуют в служанки. А перспектива быстро подняться куда выше, хоть и появилась минуту назад, уже слишком глубоко пустила в меня корни. Если постараться и закрыть глаза, смогу услышать шум прибоя и теплую воду, которая щекочет мне пятки, пока я валяюсь топлес на собственном пляже тропического острова в Тихом океане. — Вы же сами сказали, что я сообразительная, но недостаточно умная.
Морозов перестает смотреть на меня, как голодный волк на мясо, и впервые за все время нашего разговора протягивает руку к еде. Лениво, как человек, который привык есть такое каждый день, отрывает огромную виноградину и откусывает от нее с видом человека, которому все это до чертиков надоело.
— Неужели вы думаете, что я стал бы связываться с вами, если бы думал, что вы не в состоянии понять некоторые вещи по одним только намекам?
— То есть вы будете намекать, а я буду догадываться, правильно ли в этот раз сработала моя интуиция?
— Интуиция — лучшее подспорье игроков. Особенно тех, кто собирается сорвать банк. Но сейчас мы больше ни о чем не будем говорить. Вам нужно время еще раз все обдумать, взвесить риски и возможные последствия. Сейчас все видится в розовом свете.
— О чем подумать? Хочу ли я и дальше жить на копейки? Вы же не серьезно?
— Я серьезно, — без намека на улыбку говорит Морозов. — Поверь моему опыту, а я все-таки намного старше тебя: очень многие вещи, которые сначала кажутся привлекательными и выгодными, имеют свойство превращаться в вонючее дерьмо у тебя под носом.
— Я ценю собственный опыт, — пытаюсь казаться более храброй, чем есть на самом деле.
Конечно, мне страшно. Даже сейчас, когда я мысленно валяюсь на мягком песке и потягиваю коктейль с золотой пылью, тот самый неприятный пугающий голос в моей голове шепчет: «Может быть, лучше остановиться?»
Он настолько реален, что я невольно озираюсь по сторонам. И виновато улыбаюсь Морозову, который заинтересовано следит за моей нервозностью.
— Просто показалось, — пытаюсь улыбнуться, но он снова смотрит на меня тем самым голодным взглядом. Не как мужчина на женщину, а как каннибал — на вкусный ужин. Я вскидываю руки в жесте «сдаюсь» и выкладываю карты на стол. — Я же не совсем безголовая и знаю, что в игре по-крупному и ставки соответствующие. Но на всякий случай напомню, что собиралась стать вашей любовницей, так что понимала все последствия.
— Что ты думаешь о Кирилле? — неожиданно резко меняет тему Морозов. Выплевывает виноградные косточки в салфетку, комкает ее и небрежно бросает около чашки с кофе.
— Он очень странный, — говорю почти не раздумывая, потому что одно воспоминание об этом мужчине заставляет меня зябко передернуть плечами. — Но он довольно красив. И еще у него не потные ладони.
— Есть проблемы с этим? — посмеивается Морозов.
— Терпеть не могу влажные руки. Говорят, это потому что у человека какая-то скрытая болезнь.
— В мире богатых людей, куда ты так стремишься, Золушка, очень много Влажных ладоней, и, если хотя бы одному из них покажется, что ты сочла его рукопожатие неприятным, это может очень сильно усложнить твою жизнь. Считай это первым советом и подсказкой. А теперь, извини, но у меня есть неотложные дела.
Морозов поднимается и мне ничего не остается, кроме как подняться следом.
Глава пятидесятая:
Катя
Наше время
Когда яркий свет перестает меня слепить, я вдруг понимаю, что уже не прогуливаюсь с Морозовым в парке, а сижу в теплом салоне его автомобиля. Мужчина сидит рядом с водителем и, заметив, что я пришла в себя, жестом выпроваживает его вон.
Жутко болит голова. Намного сильнее, чем было в тот день, когда я очнулась в кровати с разбитой головой. Тогда казалось, что каждый звук расколет череп на части. А сейчас мне кажется, что вместо головы у меня старое испорченное радио со сломанной автонастройкой: у меня то старые новости, то сериал о пришельцах, то дайджест радиожурнала «Наука и техника» или аудиоспектакль в духе «Богатые тоже плачут».
Что происходит?
Почему все так внезапно закончилось?
Я как будто смотрела увлекательный детектив, но на экране вдруг появилась надпись «Конец». Не логично, не правильно, не понятно.
— Что я тут делаю? — Бросаю взгляд в сторону дверцы. Если бы Морозов хотел удержать меня силой, он бы не стал похищать жену Ростова у всех на виду.
— Рад, что тебе уже лучше. Ты потеряла сознание. В твоем положении и после… травмы эти встряски ни к чему. — Он как будто просит прощения за то, что ему пришлось вытащить наружу воспоминания, которые я даже в страшном сне не хочу называть своими. — Поэтому я так не хотел, чтобы этот разговор состоялся.
— Это ведь не правда. — Я так старательно мотаю головой, будто именно от этого зависит, будет ли «увиденное» просто шумом в моей несчастной голове или окажется моей реальностью. — Я вас не знала. В глаза не видела! Я люблю мужа! Я очень сильно люблю Кирилла! Я вышла замуж, потому что не могла без него жить, задыхалась без него, хотела, чтобы мы всегда были вместе!
Меня мутит.
Я бью себя по щекам, чтобы прийти в чувство, но, когда понимаю, что это не помогает, буквально вываливаюсь из машины, падаю коленями в грязную серую жижу. Через несколько секунд Морозов оказывается рядом: пытается помочь мне встать, но я кричу, как ненормальная, слепо бью его по рукам.
— Не прикасайся ко мне! — Слезы мешают видеть, реальность размазывается грязными потеками, сквозь которые проступают мерзкие очертания моего мира.
Как будто кто-то старательно сдирает с окон фальшивый цветущий вид, за которым — проклятая мерзкая матрица, а я просто еще один клон в коконе, и мне не повезло родиться с дефектом.
— Хорошо, я не буду тебя трогать! — тоже орет Морозов и отступает. — Встань сама. Ты заболеешь. Подумай о ребенке.
— Тебе не все равно, что будет с моим ребенком?!
— Мне не все равно, что будет с тобой!
— Деточка, тебе плохо? — хлопочет надо мной какая-то пожилая женщина и протягивает сухую руку, чтобы помочь мне встать. — Может, в больницу? «Скорую»?
Я принимаю ее помощь с немой благодарностью и мне плевать, что сейчас я больше похожа на неадекватную грязную алкоголичку, а не на жену Кирилла Ростова. Только поэтому нужно поскорее убраться с глаз, чтобы меня в таком виде не сделал звездой ютуба досужий зевака. Вежливо благодарю и, кивнув в сторону Морозова, обещаю, что отец обо мне позаботится. Морозов пытается улыбнуться, хоть и выглядит таким измученным, будто это его жизнь только что перевернулась с ног на голову.
