– Жди здесь. Я позову, – Ольга кивнула и потупила взгляд. А я успел заметить, как она поджала губу. Злилась, но терпела. И с каких пор она стала собственницей? Ее никогда не волновал тот факт, что она лишь содержанка. Моя личная шлюха.
Не оборачиваясь, я приблизился к спальне. Тихо толкнул дверь. Светло.
Вошел в комнату и не сразу отыскал ту, ради которой приехал.
Варя сидела на диванчике и медленно расчесывала влажные волосы. Она была одета в простую футболку, хлопковые брючки и носочки. Домашняя. Такая, какой обычно видишь свою женщину после трудного вечера перед сном. Простая, нежная и тихая. Такая, какую я боялся увидеть.
– Добрый вечер, – она заговорила первой. Голос ровный, спокойный. Будто ничего и не было. Ни страха, ни прошлой сцены. Чужая.
– Добрый, – я сомневался, что слово было уместным. – Почему ты не готова?
Она повернула голову, на плечи упали влажные локоны.
– Потому что, – Варя посмотрела на меня. Оценивающе, долго. Будто изучала каждую деталь. – Потому что я занята.
– Не играй, – рыкнул я.
– Я никогда не играла с вами, Марат Русланович. Никогда.
– Что с тобой, черт тебя дери!
– Все в порядке, – она отложила на диванчик расческу и развернулась ко мне. Посмотрела в глаза. Черт, она впервые так посмотрела. Будто была выше. – Лучше расскажите, зачем вам эти игры? Зачем вам содержанки, шлюхи? Зачем клуб? У вас есть красавица-жена, которая вам ровня. Вот с ней вы и должны проводить вечера.
– Ты забываешься, – я дернулся, но не сдвинулся с места. Варя приподняла руку, будто останавливала меня. Я врос в пол и смотрел на ее длинные пальчики, на тонкое запястье.
Она промолчала. Я же резко развернулся, открыл дверь, позвал Ольгу и почти силком втащил женщину в комнату. Та уставилась на Варю, а девчонка испепеляющим взглядом смотрела. Не на меня. На Ольгу. Ненавидела. Она нас ненавидела.
– Раз забылась, то я напомню. И сегодня присоединишься к нам. Отработаешь все, что получила. Я преподам тебе еще один урок, сука. И надеюсь, его ты усвоишь лучше, – я смотрел на Варю, теперь она перевела взгляд на меня.
На ее потемневшем от гнева лице резко дернулась бровь. А потом Варя улыбнулась. Лицо просветлело, на щеках появились ямочки.
– Хорошо, Марат Русланович. Я согласна на ваш урок, – она кивнула и сделала шаг в нашем направлении.
Неужели получилось? Неужели в ней что-то, наконец, изменилось?
Глава 36.
Утром меня разбудил тихий перезвон мобильного моего старого телефона. Кое-как разлепив глаза, я отыскала его в прикроватной тумбочке. Я по-прежнему ночевала в маленькой комнате, и по-прежнему слышала недовольство от Таисии, потому что ей приходилось убираться и тут. И она даже слышать не хотела, что я могу сама заправить постель или помыть тут полы. Мне было запрещено даже мыть кружку за собой, и каждое утро Таисия проверяла посудомойку на наличие грязной посуды. И не дай бог, она там ничего не находила. Она начинала ругаться себе под нос, косо на меня поглядывать. Будто за каждую смятую простыню или грязную вилку ей доплачивали. Мне же пришлось смириться с такими правилами, и я честно оставляла за собой немного грязной посуды. Для галочки. Все остальное мыла и убирала сама, как бы женщина на меня не ворчала.
Поэтому приподнимаясь с кровати, я прислушивалась к шороху в коридоре. Значит уже на месте, а я проспала. Планировала проснуться пораньше, но после бессонной ночи чувствовала себя разбитой. И во всем был виноват Булат.
Булат. Его имя теперь казалось иным. Оно не вызывало в душе теплого отклика. А всё потому что… Нет, я даже не хотела думать о вчерашней беседе.
Телефон вновь издал трель.
Я посмотрела на экран. Входящее сообщение от сестры. Что опять понадобилось Маше? Мне стало страшно открывать сообщение. Внутри напряглась пружина, которая намеревалась лопнуть и больно ударить по легким и сердцу. Но я пересилила свой страх и нажала на кнопку. Сообщение открылось.
– Да ладно! – я готова была закричать, но сдержалась, зажимая рот ладошкой. Никто не должен узнать.
Подскочив на ноги, я осторожно выглянула в коридор. Тихо. Судя по шороху, Таисия где-то в спальне. Наверное, приводит в порядок хозяйскую опочивальню. Не удивлюсь, если Марат приедет сегодня. Его слишком долго не было. Вот только я по нему совершенно не скучала.
Вернувшись в кровать, я подхватила телефон и быстро перечитала сообщение. Не верила своим глазам. Я просто не могла поверить в то, что мне написала сестра. Она издевалась надо мной?!
Я набрала ее номер и стала слушать длинные гудки. Один, второй, третий. На пятый она ответила.
– Привет, Маш, – произнесла я, надеясь, что голос не выдал моего внутреннего напряжения.
– О, Варь, привет! Прости, наверное, разбудила. Или отвлекла? Ты на работе?
На меня посыпались вопросы, но в искренность я не верила.
– Да, на работе, – не знаю почему, но соврала. Так было проще. Теперь проще. Лгать, обманывать, выдумывать.
– Ой, отвлекла тебя. Ты же получила мое сообщение? – голос сестры был противоположен моему. Бодрый, веселый. Словно ничего и не произошло.
– Нет, все нормально. Я могу говорить. Я хотела узнать насчет твоего сообщения. Скажи, какой опять долг? Все же было закрыто?
– Ну, – протянула Маша, а я прислушалась к ее голосу. – Я с Дениской в новую клинику теперь хожу. У нас новый курс лечения. Нужно анализы было сдать. Пришлось опять в долг набрать. Сейчас платить нечем.
– И? Что ты хочешь от меня?
– Как что? Можешь помочь? Хотя бы часть сейчас покрыть. Остальное потом.
Вот так просто. Словно покрыть очередной долг мне ничего не стоило.
– Так что? Сможешь?
Я промолчала. Не знала, как ответить. Что ответить.
– Прости, – выдохнула я, собираясь с мыслями. – Не могу.
– Как так? – голос сестры стал звонким. Как пощечина.
– Пока не могу, – тут же добавила. – Я же на работе. А деньги смогу лишь перевести, но нужно идти в банк. Ты же не против, если чуть позже это сделаю?
– Ой, Варечка, конечно же, нет! Конечно, я подожду!
– Тогда я напишу, как переведу.
– Спасибо, сестренка! – она лепетала что-то еще, но я не слушала. Не хотела, не могла. В ушах стоял шум, а перед глазами – пелена из слез.
Сбросив вызов, я отложила телефон в сторону, а сама легла на подушку. Посмотрела на белый потолок и тихо вздохнула. Света была права. Я ничего не видела, кроме своей семьи. Я ничем так не дорожила, кроме тех, кто у меня остался. Но дорожили ли мной?
Я скрючилась, подгребая под себя ноги и одеяло. Было холодно. Или меня просто бил озноб? Схватила телефон, набрала новый номер. К черту, если разбужу подругу. Но я должна с ней поговорить. Чего бы мне это не стоило.
