После нескольких обсуждений император окончательно одобрил этот проект, и на 4 марта 1881 г. было назначено заседание Совета министров, на котором и должно было состояться его утверждение.
Это дало повод ряду историков фантазировать на тему, что Александр II де хотел дать России конституцию, да вот злодеи-народовольцы сорвали сей прекрасный замысел. Увы, проект Лориса-Меликова давал России не конституцию, а совещательный орган при совещательном органе, каким являлся Государственный совет. Понятно, что теоретически Александр II мог потом объявить о принятии конституции, создании колхозов, отмене дворянских привилегий и т. д. – тут фантазировать можно сколько угодно!
Другой вопрос, что к 1 марта 1881 г. Александр II сам готовил Россию к большим потрясениям. Еще в 1866 г. царь завел себе очередную любовницу – двадцатилетнюю княжну Екатерину Долгорукову и прижил с ней четверых детей, один из которых, Борис, умер в младенчестве.
22 мая (3 июня) 1880 г. императрица Мария умерла от чахотки. На отпевании супруги в Петропавловской крепости Александр горько плакал, а через 40 дней, 6 (18) июля, царь тайно обвенчался с Екатериной Долгоруковой в церкви Царскосельского дворца. Одновременно он подписал тайный указ о предоставлении ей и ее детям титула князей Юрьевских.
Тут я сделаю маленькое отступление. Для современного читателя сказанное – просто ненужная информация. Но ведь в 1213–1340 гг. существовало Юрьевское (Юрьев-Польское) княжество. Присваивать фамилии княжеских родов Рюриковичей не смел никто из московских князей и царей, включая Петра Великого.
Ну а в XIX – начале XX века наши цари успешно «возрождали» древние роды князей Рюриковичей. Тот же Александр III в марте 1884 г. по просьбе брата Алексея дал его внебрачному сыну от Сашеньки Жуковской, дочери поэта и воспитателя цесаревича Александра В.А. Жуковского, имя и титул – граф Алексей Алексеевич Белевский-Жуковский. Белевский – по названию имения В.А. Жуковского вблизи города Белева. Сам Жуковский был внебрачным сыном помещика Бунича и рабыни-турчанки, которые никакого отношения не имели к белевским удельным князьям
[2]. Так Романовы глумились над памятью наших князей Рюриковичей, присваивая их титулы своим бастардам, по-русски – бастрюкам.
Сын Александра II Павел прижил детей и решил жениться на довольно скандальной даме Ольге Пистолькорс. Николай II немного пошумел, а в 1915 г. она и ее дети от Павла – Владимир, Ирина и Наталья – получили титул князей Палей.
Почему Палей? Николай II любил давать титулы, отдававшие стариной, но, увы, он слишком плохо знал историю. В конце XVII – начале XVIII века в Правобережной Малороссии прославился лихой полковник Семен Палий. Замечу, что настоящая его фамилия была Гурко, а Палий – просто прозвище, в переводе с малороссийского «поджигатель». И действительно, Палий в этом ремесле мог дать фору самому Стеньке Разину.
Во Франции или в Англии в ходе военного бунта могло быть казнено не 5, а 50 офицеров. Но никого, ни короля, ни премьера, не интересовало, поедут ли жены осужденных офицеров к местам их заключения. А в России царь Николай I лично решал, что из нижнего белья могут взять с собой в Сибирь декабристки.
В этом и разница самодержавия западного и восточного. В Европе самодержец имел исключительное право издавать законы, а затем правил согласно им. Ну а Российскую империю Лев Толстой не без оснований сравнивал с Кокандским ханством.
И вот Александр II взял да и задумал короновать княгиню Юрьевскую. В Москву были отправлены чиновники с секретной миссией найти документы, касающиеся церемониала коронации Екатерины I. Россию ждали изрядные потрясения, но тут вмешалась «Народная воля».
В доме на углу Малой Садовой улицы и Невского проспекта на первом этаже сняли помещение под сырную лавку некие супруги Кобозевы. Это были опытные террористы Юрий Богданович и Анна Якимова. Из сырной лавки народовольцы начали рыть подкоп под Малую Садовую. В этих работах участвовали самые опытные революционеры. С ноября 1880 г. там трудились Желябов, Колодкевич, Суханов. В подкопе поместили 89 фунтов (36,4 кг) динамита.
Но в ноябре 1880 г. один из руководителей «Народной воли», Александр Михайлов, был арестован, а всего за несколько дней до даты запланированного покушения, 27 февраля 1881 г., полиция арестовала и Андрея Желябова. Это заставило народовольцев действовать без промедления, назначив день покушения на 1 марта 1881 г.
Руководила операцией Софья Перовская. На совещании ИК, проходившем на квартире Григория Исаева и Веры Фигнер, решили завершить подготовку к покушению немедленно. Еще раз обсудили кандидатуры метальщиков. За одну ночь Николай Суханов, Николай Кибальчич и Михаил Грачевский изготовили четыре бомбы, которые утром 1 марта передали Гриневицкому, Михайлову, Рысакову и Емельянову.
Григорий Исаев в ночь на 1 марта заложил мину в подкопе под Малой Садовой. Все покинули сырную лавку. Осталась лишь Анна Якимова, которая, стоя у окна, ждала появления кареты Александра II. Заметив карету, Якимова должна была дать сигнал Михаилу Флоренко, который находился в соседнем помещении и должен был взорвать мину.
И вот появился царский кортеж. Но в последний момент он изменил маршрут и, минуя Малую Садовую, поехал другим путем. Тогда Перовская приказала метальщикам перейти на набережную Екатерининского канала.
Александр II, заехав после развода караула в Михайловский дворец, направился по Инженерной улице на Екатерининский канал.
Карета царя неслась «так шибко, что казачьи лошади принуждены были скакать». Впереди кареты скакали два казака, с каждого бока еще по два и один сзади. «Вслед за экипажем Государя ехал в санях, запряженных парою в пристяжку, полицмейстер 1-го отделения полковник Дворжицкий, а за ним – начальник охранной стражи отдельного корпуса жандармов капитан Кох и командир лейб-гвардии Терского казачьего эскадрона ротмистр Кулебякин в отдельных санях, запряженных в одиночку»
[3].
Первым в царский экипаж бросил белый узелок с бомбой Рысаков. «Взрыв был настолько силен, что он разбил заднюю стенку экипажа Его Величества, оставил глубокий след на земле и поранил лошадей полковника Дворжицкого, который следовал тотчас же за каретою Государя Императора. О силе взрыва можно было судить по воронкообразному углублению в промерзлой земле, это углубление имело аршин грубины и аршин с четвертью в диаметре. Как только раздался взрыв, весь царский поезд сразу остановился и как бы замер»
[4].
Александра II погубило собственное любопытство. Вместо того чтобы немедленно мчаться во дворец, он пошел смотреть на схваченного полицейскими Рысакова. Пока царь читал мораль террористу – «Что тебе нужно от меня, безбожник» и т. п., к нему приблизился на два аршина Игнатий Гриневицкий и, подняв высоко узелок, кинул бомбу между собой и царем.
