— Ну тогда пошли.
Весь оставшийся день, родители замечали за мной странное поведение, я часто задумывалась и отвлекалась. Мне каждый раз приходилось находить отговорки. Не знаю, насколько они были правдоподобны, потому что после каждой моей попытки выйти из неловкого положения, мама кидала на меня подозрительные взгляды. Ну, а я старалась не замечать их.
— У тебя точно все хорошо? — спрашивает мама.
— Да, все отлично. А что может быть не так?
— Мы понимаем, что тебе сложно это принять, — начала мама, — Но это нормально, все через это проходили и у каждого был первый раз.
После услышанного я давлюсь ужином. Она не могла этого видеть, она была на кухне. Или нет? О боже! Надеюсь, она говорит о чем-то другом, иначе это такой позор.
— Вот держи, — протягивает она мне стакан воды.
Сделав пару глотков, я спрашиваю. — О чем ты?
— О твоем отстранение. А ты о чем подумала?
— Ни о чем другом.
Я хочу провалиться сквозь землю, срочно.
— Мне пора собираться ко сну, — говорю я, вставая из-за стола.
— Но только 8:40, - удивляется папа.
— Я сегодня очень устала. Перепалка в столовой, разговор у директора, да еще и этот случай в комнате.
— Какой случай? — тут же спрашивает мама.
Черт! Молодец, Анаис, снова нужно придумывать какую-то тупость. Почему я не умею держать язык за зубами?
— Да так, ничего интересного, — пожимаю я плечами.
За свои 12 лет я так и не научилась врать. С одной стороны, это хорошо, но сейчас мне бы пригодилась эта супер-способность.
— Всем сладких снов! — говорю я и целую маму, папу и Дженни.
— Сладких, солнце, — отвечает папа.
Уже в своей комнате я падаю на кровать. Он испортил мне весь день своими выходками, начиная со словесных перепалок и заканчивая этим дурацким поцелуем. Что у него на уме? Хотя вопрос в другом: «Есть ли у него там хоть что-то?». Думаю, там все отбили во время игры в баскетбол. Я не знаю, что мне делать, мне даже не у кого спросить совета. Маме я рассказать не могу, Дженни еще маленькая, а Мария просто убьет своего брата. Как все сложно. Зачем ты это сделал, Дэвид?
***
Два дня я не ходила в школу из-за этого чертового отстранения. Два дня я пыталась понять, что тогда произошло в моей комнате, но так и не нашла внятного ответа. И вот сейчас, когда я стою на улице и жду машину миссис Герреры я неистово волнуюсь, и это не ускользает от Дженни.
— С тобой все в порядке?
— Да, а что не так? — пытаюсь улыбнуться я.
— Ты сейчас оторвешь себе подол платья, — указывает она на мои руки, — У тебя точно все хорошо?
— Да, просто волнуюсь из-за этого отстранения. Что теперь обо мне думают учителя и мои одноклассники.
— Думаю ничего не измениться, — обнимает она меня.
Через пару минут напротив нас останавливается машина миссис Герреры. Я сразу же глазами ищу Дэвида, чтобы как можно дальше оказаться от него. Но мой план рушится, так как Дженни первая запрыгивает в машину. И мне остается сесть на единственное свободное место за переднем пассажирским сидением, на котором расположился Дэвид.
— Можем ехать? — уточняет миссис Геррера, смотря на меня через водительское зеркало.
— Да, — коротко отвечаю я.
Всю дорогу Мария пытала разговорить меня, но мои мысли были заняты другим. Действием человека, который постоянно смотрел на меня через боковое зеркало автомобиля. Я старалась не замечать этого, но у меня не получалось. Представьте, что на протяжение 20 минут на вас будут то и дело смотреть. Как бы вы себя чувствовали и повели? Я бросала на него ответные взгляды, но он не отводил своего. Я раз за разом бросала эту дурацкую игру, а он продолжал пялиться. И тогда я не выдержала.
— Может хватит!
Все дернулись от неожиданности, кроме Дэвида, он даже и глазом не повел.
— Анаис, о чем это ты? — недоумевает миссис Геррера.
— Ни о чем, не обращайте внимания, — покрутила я головой, — Можете остановить, я хочу немного пройтись.
— Да, конечно, — съезжает она к бордюру, — Ты точно в порядке?
— Да, все хорошо, — открываю я дверь.
— Села живо на место! — резко рявкает Дэвид.
Я пропускаю его фразу мимо ушей и захлопываю дверь.
— Я знаю, что ты слышишь меня! Сейчас же вернись!
— Отвали. От. Меня. — показываю ему средний палец.
Мне уже без разницы что подумает обо мне миссис Геррера. Я хочу, чтобы он наконец-таки отстал от меня.
— Извините и спасибо что подвезли, но дальше я своим ходом, — благодарю я миссис Герреру, — А с тобой увидимся в классе.
— Хорошо, — с шоком на лице отвечает подруга.
Я вставляю наушники в уши и направляюсь в школу. Через пару секунд мимо меня проезжает машина мамы Марии и Дэвида, и я с облегчением вздыхаю. Но как оказывается зря. Оборачиваясь назад, я вижу Дэвида, идущего за мной. На его лице нет ни капли веселья, он зол, а это значит, я попала. Я чуть ли не перехожу на бег, но он догоняет меня и хватает за руку.
— Ты совсем уже? — рявкает он.
— Отпусти меня, мне больно.
— Ты хоть немного думаешь своей головой или тебе на футболе там все отбили?
— Заткнись и отпусти меня!
— Ты хоть понимаешь, что ты делаешь?
— Да, понимаю, а вот ты нет! Сейчас же отпусти меня!
Его хватка стает все сильнее, и рука начинает неметь. К глазам подступаю слезы от этой боли.
— Отпусти! Мне больно!
После этой фразы он отстраняется от меня, его пошатывает как после пощечины. Я не понимаю, что с ним происходит. Он смотрит на меня сожалеющим взглядом, но при этом там мелькает гнев.
— Прости я… я не хотел сделать тебе больно.
— Но сделал.
— Прости меня.
— Уходи! Просто уходи!
— Нет!
— Дэвид, оставь меня в покое! — толкаю я его, — Я не успеваю за твоим изменяющимся настроением. Я устала от постоянных оскорблений и насмешек. Просто оставь меня в покое. Найди себе какую-то дурочку, которой нравится твое внимание, таких в школе куча, и издевайся над ней. Но не лезь ко мне!
— А мне никто другой не нужен, — говорит он с похабной улыбкой.
Вот снова. Пару секунд назад он смотрел на меня извиняющимся взглядом, а теперь в его глазах прыгают чертики и эта отвратительная улыбка. Почему с ним все так сложно?
— Иди ты к черту, Дэвид.
Я разворачиваюсь и собираюсь уходить, но он хватает меня за руку, разворачивает к себе и целует. Он снова меня целует, но на этот раз на глазах у проезжающих и проходящих мимо людей. Я начинаю вырываться и бить его по груди, но это не помогает, он, наоборот, еще сильнее прижимает меня.
