Нужно время, детка. Время все залечит и исправит.
— Ты просто еще не поняла этого.
— Ну конечно, — смеется она истерически, — Как я могла забыть, что нужно немного подождать.
— Анаис…
— Вот только от этого ничего не изменится!
Она выкрикивает это с такой громкостью, что даже ее родители на первом этаже услышали это. Она вложила в эту фразу всю свою боль, все то, от чего она хотела бы избавиться. Но это была не только боль, там было еще что-то большее. Вместе с криком в меня летит стакан с водой, на который я не успеваю среагировать.
От куда он, мать твою, взялся?
Теперь я мокрый по пояс.
— Можешь идти!
— Анаис…
Но он не дает мне и слова вставить.
— Уходи!
Мне не остается ничего, кроме того, как последовать ее просьбе. Я открываю дверь и уже одно ногой стою за пределами ее комнаты, как на останавливает меня вопросом.
— Надеюсь хотя бы с работой у тебя все получится.
Все обязательно получится. Вот увидишь, однажды, через пару лет мы встретимся с тобой в зале для пресс-конференций или на одном из интервью. Ты удивишься, а я лишь улыбнусь, наконец-то дождавшись лучшего журналиста.
— Скоро сама все увидишь.
Закрываю за собой дверь и направляюсь к выходу. Проходя мимо столовой, ловлю на себе взволнованные взгляды мистера и миссис Холл, а также Дженни.
— Все в порядке. Она будет в порядке.
Не знаю, успокоил я их либо наоборот, но я больше ничего не смог сказать. Возможно, я сам понимаю, что ничего хорошего не будет. А если и могло бы быть, то я все сам испоганил.
Сейчас я понимаю, что сделал правильный выбор. Когда меня нет, всем вокруг намного лучше. Сажусь в мотоцикл и набираю последний номер, чтобы дать свой окончательный ответ.
— Добрый вечер, мистер Геррера, — слышу я мужской голос в трубке.
— Добрый вечер, я согласен.
— Отлично, тогда на следующей недели мы ждем вас на подписание контракта в Миссисауге.
Звонок сбрасывается, а по телу проходит холодок. Я буду тренировать баскетбольный клуб. Некоторые парни из команды старше меня и это заставляет волноваться. Я не знаю, как они меня примут, но я докажу всем, что они сделали правильный выбор. Они не пожалеют о своем решение.
Подъезжаю к дому и вижу, что вся семья в сборе. Это идеальный момент, чтобы объявить им о моем скором отъезде. Загоняю мотоцикл в гараж и захожу в дом. Из зала доносится шум телевизора, а из кухни голоса мамы и Марии. Направляюсь именно к ним.
— Привет.
— Привет, сынок.
Сестра игнорирует меня.
— Я должен вам кое-что сказать, — присаживаюсь на стул.
Мама меняется в лице.
— Все в порядке, мам, — посылаю ей улыбку, чтобы успокоить.
Мария в это время достает расставляет чистую посуду.
— Я переезжаю в Канаду.
— Что? — вскрикивает мама.
Тарелка соскальзывает из рук Марии и разбивается на мелкие осколки.
— Зачем?
— На следующей неделе я лечу в Торонто для подписания контракта с баскетбольным клубом.
— Ты будешь…
— Да, мам, твой сын будет тренером.
— Я так рада за тебя, Дэвид, — в ее глазах стоят слезы.
— И ты решил сказать нам об этом в последний момент? — встревает сестра.
— Мария, я…
Но она просто сбегает не дослушав.
— Она рада за тебя… просто ей нужно время.
Очень на это надеюсь.
— Я должен поговорить с ней.
— Чуть позже сынок, чуть позже.
Мама поднимается, чтобы продолжить раскладывать посуду и в кухне появляется отец. Ему эта новость должна понравиться больше всего, ведь уже через неделю меня здесь не будет.
— Я съезжаю, через неделю, так что можешь начинать танцевать свой победный танец, — прохожу я мимо него.
— Неужели, — насмехается он, — Ну и куда же ты переезжаешь?
— А Канаду, — отвечает за меня мама.
— В Канаду?
В его голосе слышны отголоски волнения или мне кажется?
— И почему же?
— Мне предложили работу.
— Поздравляю, я надеюсь она стоит того.
— Еще как, — усмехаюсь я.
— Он будет тренером, — счастлива мама.
— Я горд за тебя, сын, — протягивает он мне руку.
Я мог протянуть свою в ответ и пожать ее. Мог начать закапывать топор войны или начинать раскуривать трубку мира. Но я поступил совершенно по-другому, потому что он предал меня. Он водил меня за нос и шантажировал многие годы, а такое простить я не могу.
— А я за тебя нет, — шепчу я и просто выхожу из кухни.
Я знаю, что он слышал меня, знаю, что меня слышала мама, но я не могу ответить ему взаимностью.
— Какого черта происходит? — старается как можно тише говорить мама, но я слышу ее даже в гостиной.
— Спроси об этом своего сына.
Я усмехаюсь его фразе. Он сейчас серьезно? Он выгнал меня из дому, даже не поинтересовавшись есть ли у меня деньги, чтобы найти себе жилье. И после этого он смеет говорить, что виновник всего происходящего. Да, моя часть вины здесь имеется. Мой взрывной характер и гордость только все портят, но, разжег костер он. Я лишь изредка подливаю туда масло.
Подымаюсь к себе в комнату, но вижу приоткрытую дверь Марии. Ей нужно время чтобы все принять, но у меня его почти нет. Через неделю я улетаю, а мне нужно все уладить. Стучусь к ней в дверь и получаю согласие на вход.
— Как ты мог? — с порога спрашивает она.
Я молча прохожу и присаживаюсь рядом с ней на кровать.
— Все решилось буквально около часа назад, Мари.
— Ты мог раньше сказать о своих вариантах.
— Я не хотел говорить об этом при родителях, а наедине не мог, потому что ты обижалась на меня.
— Ты снова улетишь от нас.
— Да, но в этот раз мы будем видеться. Я буду прилетать к вам, мы будем общаться по видеосвязи, — беру ее за руку, — Я не брошу вас.
— Кто-то еще знает?
Я даже знаю на кого она намекает. Как обычно, они не могут перестать волноваться друг за друга.
— Нет, — кругу я головой, — Ни она, ни кто-либо другой не знает.
— Почему ты не скажешь ей?
— Не сейчас, Мари, ей нужно время.
— Она закрылась от всех нас, говорит, что все в порядке, а на самом деле она страдает, — в глазах ее стоят слезы.
