– Ты видишься с ней?
– Нет… она меня не любила… не хотела… пыталась за бутылку продать какому-то алкашу… Анька меня увезла…
– Она спасла тебя?
– Нет… она хотела, чтобы я стала, как она… а я другая… мне неинтересно…
– А какая ты? Расскажи мне.
– Я веселая… мне нравятся мужчины… Анька холодная, расчетливая… она и с Валеркой спит, чтобы тот с комбината не ушел… Анька без него пропадет… думает, я не знаю…
– Она не любит его?
– Она любит Владлена… но он мертвый почти… а Валерка красивый, классный… я с ним хотела замутить… а он меня вышвырнул… дурак, я совсем другая… ему бы со мной хорошо было… никто не жаловался в «Красной сове»…
– В «Красной сове»? Что это?
– Клуб… но для тех, у кого бабки есть, там бордель… мы с Сылдыз туда часто ныряем… бабки-то нужны… Анька мне под отчет только выдает, боится, что на алкоголь потрачу… дура, да я за ночь намолачиваю столько, что потом месяц могу в «Красную сову» не заглядывать…
Яна поморщилась – ей всегда были отвратительны такие откровения, она, хоть и прошла, по собственному выражению, «Крым и Рим», все-таки умудрилась не растратить себя на постельные удовольствия, и Игорь был ее единственным мужчиной – если не считать самого первого, из-за которого все в ее жизни пошло не так.
– И тебе нравится, когда посторонние мужики тебя лапают? – не сумела она сдержать своей неприязни, но погруженная в гипноз Дарина, конечно, не уловила в вопросе насмешки.
– Да фиг с ними… какая разница… деньги платят же…
– Расскажи мне еще об Анне. Она хорошо разбирается в делах комбината?
– Не знаю… мне неинтересно… пропадает там постоянно… сейчас какие-то проблемы у нее…
– Какие? – Этот вопрос интересовал Яну сильнее всего – раз Игорь попросил обработать девушку и обмолвился, что это ускорит выполнение какого-то заказа, сулящего большие деньги, ей просто необходимо знать об этом.
Впервые за все время Игорь не сказал, что за заказ, от кого, и это Яну насторожило. Конечно, ей не составило бы труда погрузить Игоря в транс и выведать у него имя заказчика и суть заказа, но это было бы слишком просто.
Иной раз любовь к усложнению пути мешала, но Яна упрямо двигалась в выбранном направлении. И получить необходимую информацию у Дарины казалось ей более сложным.
– Я не знаю… наехал кто-то вроде… хотят комбинат отжать. Владлен же теперь ничего не может… Анька сопротивляется, Валерка ей помогает… Анжела погибла…
Яна зафиксировала в памяти это имя, решив, что поищет в интернете информацию о гибели женщины с таким именем, имевшей отношение к комбинату в Уйгууне, вряд ли это будет сложно.
– Почему ты все время говоришь о Владлене так, словно его нет в живых?
– Потому что его как бы нет… на него вагонетка упала три года назад… Анька не разрешает аппараты отключить… мучается сама и его тоже мучает…
Это имя Яна тоже запомнила, подумав, что ночь сегодня придется провести в интернете, отыскивая информацию по крупицам.
– Как фамилия Владлена?
– Мецлер.
«Ох ты ж… – едва не воскликнула Яна в полный голос. – Так вот в чем дело… девочка – сестра жены Владлена Мецлера, владельца золотодобывающего комбината в Уйгууне! Теперь мне все понятно… и даже понятно, что Игорь имел в виду, говоря о заказе… ах ты жук… хотел меня надуть? Ну ничего…»
– Слушай меня, Дарина, – зажурчала она снова низким голосом. – Когда ты откроешь глаза, то забудешь все, о чем мы говорили. Забудешь Анну, забудешь Владлена, забудешь Валерия. Ты забудешь все, что было в твоей жизни. Тебя зовут не Дарина. Ты – Майя. Запомни – тебя зовут Майя Семенова, ты никогда не жила в Уйгууне. Ты не знаешь никакую Сылдыз. Ты случайно оказалась в ее машине. Ты – Майя, ты всегда жила в небольшом поселке под Уйгууной, туда в гости приезжала. А сейчас твой дом здесь, в Листвяково. Ты – примкнувшая. Для тебя нет ничего важнее, чем нести людям радость… нести людям радость… ты слышишь меня, Майя?
– Слышу, – вяло откликнулась девушка.
– Как тебя зовут?
– Майя…
– Где ты живешь, Майя?
– В Листвяково… я несу людям радость…
– Кто такая Анна?
– Не знаю…
– Кто такая Сылдыз?
– Я не знаю…
– Отлично, – пробормотала Яна и произнесла громко: – Сейчас я сосчитаю до десяти, и когда произнесу слово «десять», ты проснешься и не будешь помнить ничего, кроме своего имени – Майя. Один… два… три… – Она внимательно наблюдала за тем, как лицо девушки начинает розоветь, словно у нее поднимается температура. – Девять… десять! – Она хлопнула в ладоши, и Дарина открыла глаза:
– Что… где я?
– Ты в моем доме, Майя. Я позвала тебя, чтобы дать урок на следующую неделю. Ты будешь помогать Клавдии Васильевне в доме. Делать будешь все, что она скажет. Поняла?
– П-поняла…
– Поняла, Прозревшая, – поправила Яна, пристально глядя ей в глаза, и Дарина медленно повторила:
– Я поняла, Прозревшая…
Удовлетворенная своей работой, Яна нажала кнопку звонка, и через пару минут вошла Клавдия Васильевна.
– Принимайте помощницу, – указав на Дарину, сказала Яна. – Это новая примкнувшая, ее зовут Майя. Она будет пока помогать в доме. Жить будет рядом с вами, в маленькой комнате. Позаботьтесь о ней, пожалуйста, Клавдия Васильевна.
Та ничуть не удивилась, согласно кивнула и протянула девушке руку:
– Идем, Майя, я тебе комнату покажу, – и улыбнулась ласково, как родной дочери.
Когда за ними закрылась дверь, Яна, сев в кресло и закинув ноги на угол стола, вдруг расхохоталась, представив, как вытянется красивое лицо любовника, когда он обнаружит, что принял девушку за кого-то другого.
Уйгууна
Тина ехала в дом Анны впервые. Нет, она, конечно, видела фотографии, которые подруга иногда присылала, и даже успела нарисовать в голове какую-то картину, но даже самые смелые предположения оказались просто детской ерундой в сравнении с тем, что открылось ее взгляду за отъехавшей в сторону металлической створкой ворот.
Такси уже уехало, а Тина так и стояла, открыв рот и задрав голову, рассматривая огромный особняк из красного кирпича и темного стекла.
– Так и будешь там стоять? – Анна шла по дорожке к воротам, укутавшись в длинную белую шаль с красными цветами.
Тина потрясла головой, словно надеясь, что сказочное видение ее покинет, но особняк никуда не исчез, и подруга оказалась рядом, взяла за руку, так что сном это быть никак не могло.
– Офигеть… – выдохнула Тина, обнимая Анну. – Вот это да… я, конечно, подозревала, что ты не в хрущевке прозябаешь, но такое…
