— А почему ты мне раньше не рассказала, что у тебя к Паше чувства?
Я только растерянно пожала плечами.
— Так все запутано! — честно призналась я. — Не знаю, что он чувствует ко мне… А если это на уровне физики? Вот так — вспыхнуло и все? Погасло, и больше ничего не будет…
Мама вздохнула и поднялась из-за стола.
— Все что запутано, можно рано или поздно распутать, — сказала она мне, унося в раковину грязную чашку. — Не накручивай себя раньше времени!
— Не накручиваю! — эхом отозвалась я.
Мама посмотрела на настенные часы.
— Мне пора на рынок!
Я, подавив зевок, все-таки покосилась на кофейник… После лучшей в жизни бессонной ночи невообразимо захотелось спать.
— А ты можешь сегодня остаться дома! — проследив за моим взглядом, усмехнулась мама.
— Нет, что ты! — снова смутившись, вяло запротестовала я.
— Мне в помощницы сонная муха не нужна! — отрезала мама. — Но пока ты не завалилась спать, помоги в машину коробки загрузить…
Когда мы складывали в багажник многочисленные ящики с фруктами, мама внезапно просияла.
— Ульянушка! — воскликнула она.
Я от неожиданного возгласа едва не выронила одну из коробок из рук… Она накренилась вбок, персики упали на землю и покатились по траве…
— Доброе утро, Лидия Аркадьевна! — лучезарно улыбнулась Шацкая.
— Доброе! — продолжала сиять моя родительница. — Ты какими судьбами здесь? Как мама?
— Родители уехали в Москву! — охотно сообщила Уля. — А потом в Италию слетают на восемь дней… На мамин день рождения! Хотят посетить Римини, Венецию, Пизу, Флоренцию, Рим, Неаполь…
— Какая красота! — ахнула мама. Она так умилялась, будто это ей предстояло посетить Рим и Флоренцию… Я только удивленно покосилась на родительницу. Что ж, искренне радоваться за других — качество, которое у моей мамы не отнять… — А вас троих, значит, на бедную бабушку оставили?
— Мы уже взрослые, — снова улыбнулась Уля.
— Конечно! — согласилась мама. — Да и что с вами может плохого случиться? Тем более, здесь, верно?
Мама засмеялась, а я осторожно выглянула из-за открытой двери багажника. Ульяна побледнела и слабо улыбнулась в ответ.
— И то правда! — ответила она.
Я усмехнулась и взгромоздила еще одну коробку с фруктами.
— Но что ты все-таки делаешь в наших краях? — снова задала вопрос мама.
— Вообще-то я к Полине, — робко отозвалась Шацкая.
Я замерла. Мама перевела удивленный взгляд с Ули на меня и пробормотала:
— Неожиданно!
Она всегда хотела, чтобы мы подружились. Чтобы я равнялась на умницу и красавицу Ульяну Шацкую. Я же обычно фыркала на все, что связано с Улей, как рассерженная кошка…
— Что ж, девочки, мне пора на работу! — вздохнула мама, захлопнув багажник. — Ульянушка, заходи в гости? Чай попьете, посекретничаете! — при этом родительница подмигнула мне, имея в виду мои завязавшиеся отношения с Пашей. Будто Ульяне было до нас с Долгих какое-то дело…
Когда мама уехала, мы с Улей остались топтаться на месте.
— Пройдешь в дом? — все-таки спросила я. Впервые начала разговор с Шацкой, не чувствуя к ней особой былой неприязни.
— Нет, спасибо, у меня не так много времени… — начала неуверенным голосом Уля.
— Думаю, на эту тему все-таки не стоит общаться здесь, посреди улицы, — настойчиво проговорила я. — Нас может кто-нибудь услышать!
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, о чем будет беседовать со мной Шацкая.
— Да, ты права! — кивнула Ульяна.
Мы зашли на наш участок и разместились под одной из яблонь на старых садовых качелях. Да, в нашем саду не было бассейнов, скульптур, фонтанов… Но эти старые качели я с детства любила…
Усевшись удобнее, одновременно оттолкнулись ногами от земли. Раздался тихий мерный скрип…
— Если ты мне снова скажешь, что не знакома с… — первой нарушила я молчание.
— Мы уезжаем! — выпалила Уля.
— Уезжаете? — удивилась я.
— Да! Вдвоем… И перед отъездом я хотела перед тобой извиниться…
— Извиниться? — еще больше удивилась я. Надо же!
— Конечно! — кивнула Уля. — После того, как ты рассказала, что с тобой случилось… Ты могла погибнуть из-за меня! Я теперь тем более не могу спокойно спать… Не знаю, как произошла вся эта путаница!.. — сбивчиво продолжила она.
Я покраснела. Сама-то прекрасно понимала, почему все так запуталось… Из-за ревности и любопытства.
— Мне очень жаль, Полина! — с отчаяньем в голосе проговорила Уля. — И если ты сможешь меня простить…
— Да ладно тебе! — пробормотала я. — Все обошлось! Ты лучше скажи, как тебя в это втянули?
Уля неопределенно пожала плечами и быстро заморгала, отгоняя непрошенные навернувшиеся слезы.
— Не знаю, — тихо произнесла она, бесцельно глядя перед собой, — не спрашивай…
Я поведала Шацкой о том, что на днях какой-то подозрительный мужик поздно вечером разыскивал своего младшего брата. Эта новость еще больше расстроила Улю.
— Вот видишь! — в сердцах воскликнула она. — Они не отстанут…
Кто «они», Уля не сообщила. Мы замолчали. Я уставилась на выгнутые ветви яблони, под которой мы сидели. Высоко-высоко, практически у самой верхушки, заметила паутину, в которую угодила маленькая бабочка. Опутанная липкими седыми нитями, она изо всех сил отчаянно билась за жизнь, стараясь выбраться из ловушки. Но тщетно. Пару раз обессиленно дернув крыльями, бабочка замерла и больше не двигалась. Такая участь — попасться в западню и быть съеденной пауком… Я поспешно отвела взгляд от блестящей паутины.
— И куда вы теперь? — спросила я. — Если не секрет…
— Нужно заехать за вещами к моей соседке, но я не могу сама зайти в квартиру… — вздохнула Уля. — Конечно, они не знают мой адрес, но не хочется лишний раз светиться в городе… Вот если бы был человек, который мне поможет!
Я вспомнила соседку Ульяны, ту самую, в бигуди… Мимо такой и муха лишний раз не пролетит.
— Это не опасно? — быстро спросила я
— Взять вещи? Нет, не опасно! — пожала плечами Уля.
— Тогда у меня есть человек, который тебе поможет и не будет задавать лишних вопросов, — сказала я. — Наш общий знакомый…
— Знакомый? — напряглась Уля.
— Ему двенадцать! — дала я подсказку. — Но он очень смышленый. И как-то уже выступал в роли посыльного…
— Ты про того славного мальчишку? Я думала, это родственник Паши! — озадаченно произнесла Уля.
