Перед нами стояла тарелка с нарезанным красным арбузом. На вид он казался таким сладким, сахарным… Аж слюнки потекли. Ульяна первой потянулась за небольшим кусочком.
— Для арбуза у нас есть вилка и нож, — проследив за движением внучки, проговорила бабушка Ули.
Я только укоризненно качнула головой. Эх, Уля! Голова ты садовая! Для арбуза — вилка и нож! Стыдно такое забыть! Обычно я вгрызаюсь в арбуз, будто это последняя оставшаяся еда на планете… Чтобы сладкий розовый сок тек по щекам, подбородку, рукам… Но, пожалуй, сегодня от арбуза откажусь.
— Полиночка, как дела у Лидии Аркадьевны? — вывел меня из задумчивости голос Улиной бабушки. Черт возьми, а как ее, кстати, саму зовут?
— У мамы? Спасибо, у нее все хорошо!
— Как она проводит свой отпуск?
Пришлось рассказать, что родительница свой продолжительный отпуск проводит преимущественно в саду, а потом на продуктовом рынке…
— Какая хозяйственная женщина! А у нас Лара все лето в разъездах, — укоризненно покачала головой Шацкая-старшая, имея в виду свою невестку.
Моя мама, как и отец, работала в сфере образования… И, волею судьбы, наши с Улей родительницы трудились в одном учебном заведении.
Ларисе Валентиновне, учительнице начальных классов, в молодости весь город косточки перемыл, когда она «подцепила преуспевающего бизнесмена и богатого наследника». Давно это, конечно, было… Мне мама рассказывала.
А теперь Лариса Валентиновна на каждой перемене в учительской трещит о том, какая у нее дочь умница да красавица… А моя мать все мне Ульяну в пример ставит… Надоело!
В столовую вошла невысокая миловидная женщина с большой тарелкой, на которой была та самая долгожданная шарлотка. Разумеется, у Шацких и прислуга есть… Такой огромный дом! Блюдо с выпечкой поставили на середину стола. Я краем глаза успела подглядеть, какой прибор взяла Ульяна…
— А где Геля? — спросила я, дабы поддержать беседу. Конечно, больше меня интересовало, где Матвей… Но вряд ли бы получила ответ на этот вопрос.
— Целый день на пляже пропадает, — ответила Ульяна.
Я поднесла ложку с десертом ко рту. Мать моя женщина! Никогда не пробовала такой вкусный пирог… Он таял во рту! Это просто чудо какое-то!
— Расскажите же, как вы доехали? — спросила вдруг бабушка Ульяны.
Мы с Улей одновременно перестали жевать.
— Кто? — с сожалением проглотив кусок шарлотки, вопросила я.
— Как это кто? — удивилась пожилая женщина. — Вы!
— Мы? — в свою очередь, поразилась я. — А куда?
— Бабуля, ну ты вспомнила! — нервно хихикнула Уля, искоса поглядывая на меня. — Это было так давно… Поля уж позабыла!
Сложно позабыть то, чего никогда не знал…
— А напомните мне, пожалуйста! — попросила я. — Память, действительно, девичья…
— Полина, бабуля спрашивает о нашей совместной поездке домой… на поезде!
У меня лицо вытянулось от удивления. Хотя, о чем это я? В моей жизни уже ничему не поражаешься… Я встретилась глазами с Ульяной. Глазами, полными отчаянья и мольбы о помощи…
— На поезде-то? — снова переспросила, еще не решив, что именно ответить… Со стороны, наверное, создаю впечатление не очень понятливого человека, до которого с первого раза вопрос не доходит. — Хорошо доехали. — Для убедительности я даже кивнула. — Только Ульяне постельного белья не досталось… А меня чуть мужик не раздавил!
— Какой мужик? — ахнула бабушка Ули.
— Который с верхней полки ночью упал! — сообщила я.
Уля как-то странно промычала.
— Хорошая шутка! — расслабленно рассмеялась ее бабушка. — Моему сыну пришлось приложить много усилий, чтобы в сезон добыть вам двухместное купе…
Я замерла с десертной ложкой в руках. Ульяна сверлила меня взглядом.
— Тогда Уля сообщила, что это необходимо ее подруге, — продолжила женщина, — что же за необходимость такая, Полиночка? Если не секрет, конечно!
— Ох, да какие секреты… — проговорила я, направив на Ушацкую не менее убийственный взгляд. — На меня ведь и правда мужик с верхней полки упал… В детстве. И собаку любимую раздавил…
— Собаку? — ахнула пожилая женщина.
— Ага… белую такую, маленькую… болонку! — сказала я, отчетливо представив себе выдуманную «любимицу». — У меня теперь психологическая травма!
— Бедная девочка! — схватилась руками за лицо бабушка Ули. Как прониклась моей историей!
— Она так скулила… — продолжила я, «убитая горем».
Десертная ложка звякнула о блюдце.
— Полине пора! — громко сообщила Уля. — Ты опаздываешь, Поля, забыла?
Я поспешно стала дожевывать шарлотку…
— Ульяша, ты выгоняешь свою подругу? — удивилась женщина.
— Что? Нет! Просто Поля всегда забывает о важных встречах, а я ей напоминаю… Полина, ты хотела книжку свою забрать? Пойдем, отдам!
Шацкая буквально вытянула меня из-за стола. Признаться, и мне не особо хотелось у них задерживаться. Пирог, конечно, вкусный. Но сидеть, как на допросе, и выгораживать Улю у меня не было никакого желания…
— Бабуль, мы еще посекретничаем в коридоре! — бросила на ходу Ульяна, ведя меня под локоть в коридор. — О своем, о девичьем!
— Что ж… — вздохнула ее бабушка.
Я поспешно обернулась:
— До свидания!..
— До свидания, Полиночка! Заглядывайте к нам еще…
Ага! Обязательно! Как мне показалось, бабуленька проводила нас хитрым взглядом… Такую женщину не обманешь. А Ушацкая, наверное, думает, что самая умная? По-моему, ее давно уже «рассекретили». А байка про гадание и свечи… Кто в это поверит? Умора!
Ульяна довела меня до открытой входной двери и отпустила мой локоть. Из сада доносился птичий гомон.
— Уходи, — сказала она, воинственно скрестив руки на груди. На ее запястье звякнули браслеты.
Впервые я видела Ульяну такой рассерженной. Честно, не думала, что когда-нибудь с нее спадет эта напускная приветливость.
— Уйду, — согласилась я, — когда ты скажешь, где Матвей!
— Какой Матвей? — не моргнув глазом, поинтересовалась Уля.
— Не смеши меня! Такой Матвей! Который втянул тебя в какую-то темную историю!..
Ульяна воровато оглянулась. Пустой светлый коридор был пуст.
— Я не знаю, о чем ты… — вновь повернувшись ко мне, сообщила она. — И Матвея никакого не знаю!
— А Мишу? — не отставала я.
Уля побледнела.
— Полина, правда, уйди! — взмолилась она.
— Значит, ты ничего мне не расскажешь? — спросила я.
