— Жрать хочу, — пожаловался Паша. — Устал…
— Верю! — хмыкнула я, постучав Долгих по плечу. Приободрила. Я же за последние полчаса, что Паша нес меня на себе, очень даже отдохнула. — Так и быть, поймаю нам машину… Включу свое природное обаяние!
Хотя со стороны я, скорее, походила на попавшую в беду путану. Какое уж тут обаяние…
Мы с Пашей выползли на пустую трассу. Вокруг ни души. Непруха!
— Как думаешь, который час? — спросила я, поглядывая на светлое небо. Зевнула. Страшно подумать, что скажут про мои ночные «гулянки» родители…
— Солнце взошло… — зевнул в ответ Паша. — Полшестого?
— Мама набьет из меня чучело и в сервант поставит, — проворчала я.
Впереди показалась огромная фура. Правда, насколько мы с Пашей смогли сориентироваться на местности, ехала она совершенно в другую сторону от дома. Тем не менее я тут же выскочила на пустую трассу и бесстрашно замахала руками.
Выяснилось, что большегруз, действительно, едет в противоположную сторону. Но сердобольный дальнобойщик пригласил нас в машину и даже в одноразовые стаканчики чай из термоса разлил. Мы с Пашей накинулись на напитки, будто провели в диком лесу месяц, а не одну ночь…
— Значит, ограбили? — охал водитель, с сожалением поглядывая на нас. — Дорожные бандюганы! А я гоню всю ночь, даже не торможу… И много украли?
— Мне экран разбили на телефоне! — пригубив еще сладкого чая, поспешила сообщить я.
— Тачка пропала, — устало подал голос Паша.
Ах, да… Мы до сих пор не знали, где была брошена колымага Долгих. Ведь перед тем, как нас из нее насильно вытащили, мы и сами петляли по лесу…
— Вы не дадите карту? — попросил Паша. — Я вырос в этих местах, но сейчас, не спавши сутки, честное слово, не пойму, где мы конкретно находимся…
Дальнобойщик закивал и протянул Долгих дорожный атлас.
— Что там? — заглянула я в карту.
— Мы вот здесь! — указал пальцем Пашка. Я только присвистнула. — А нам надо сюда… Разрешите позвонить?
Мужчина тут же протянул свой телефон.
— Звони сразу ментам! — со знанием дела посоветовал он. — И тачку быстро разыщут…
Мы с Пашей только переглянулись. Было бы все так просто…
— Нас бы сначала кто отсюда забрал, — покачал головой Долгих.
С минуту он сидел с задумчивым видом. Мы с дальнобойщиком с пониманием помалкивали. Чтобы не спугнуть Пашкину мыслишку…
— Прости, но на память приходит только один номер телефона, — виновато проговорил Долгих.
Я нахмурилась.
— Ты ведь хочешь отсюда выбраться? — спросил Пашка, уже набирая номер…
— Валяй! Звони! — вздохнула я.
Сердечно поблагодарив водителя, мы с Пашей выбрались из фуры. Большегруз чихнул, поднял облако коричневой пыли с обочины и с грохотом поплелся вдоль дороги. Мы с Пашей дошли до фонарного столба, на котором еще не потухла лампочка, и уселись прямо на землю.
— Платье можно выбрасывать! — грустно проговорила я, разглядывая порванный подол и свои грязные ноги. — Мать поди все больницы обзвонила…
— Полинезия, тебе двадцать лет, ты ушла на всю ночь на вечеринку…
— И морги тоже, — вздохнула я. Долгих будто мою маму не знает!
Завидев издалека красную спортивную машину, Пашка вскочил на ноги. Я, нехотя, тоже поднялась. Отряхнула платье, которое уже больше походило на половую тряпку… С блесточками. Машина резко затормозила рядом с нами. Водитель выскочил из автомобиля и осмотрел нас с ног до головы:
— Первое правило Буравчика: не бросать друзей на произвол судьбы! — завопил Герман. Вид у него был заспанный… Светлые волосы торчали во все стороны. — Мать моя женщина, что с вами?
Мы с Долгих молчали. Так просто, в двух словах, не объяснишь…
— Вы ведь были на вечеринке у этих мажориков Шацких? — спросил Буравин.
Мы закивали.
— Улька, стерва злопамятная, меня не позвала… Все дуется… А вы, я смотрю, нехило погудели, — заключил Герман. — Между собой подрались что ли? Вас будто кто-то пожевал и выплюнул… Как вы в этой стороне оказались?
Буравин засыпал нас вопросами. Мы с Пашей, игнорируя возгласы Германа, молча направились к машине. Я, свернувшись калачиком, расположилась на заднем сиденье… Глаза слипались.
— Ты лучше пристегнись! — сев за руль и выглянув из-за водительского кресла, посоветовал мне Буравчик. — Я на своей спортивной ласточке несусь по серпантину как ветер!
Я приняла обычное сидячее положение и вяло потянула на себя ремень безопасности.
— Выглядишь неважно, карапуз, — доверительно сообщил мне Буравин. — Слегка помято!
— Веришь, нет, — вполне искренне начала я, — но я очень рада тебя видеть!
Буравин заулыбался.
— Значит, ты больше на меня не дуешься, сладкая конфета?
— Зови меня хоть мясной котлетой, — великодушно отозвалась я, — только к маме, домой увези!
— Понял вас, мэм! — весело отозвался Герман. А затем пихнул локтем уже задремавшего Пашку. — А ты че расселся как барин? Тоже пристегивайся! Я несусь по серпантину…
— Как ветер! — вразнобой ответили мы с Долгих.
— Слышали уже! — со смехом добавила я.
По пути Герман пытал, что же с нами произошло… Мы все-таки рассказали, что нас, по всей видимости, с кем-то спутав, похитили. А, разобравшись в чем дело, хорошенько припугнули и отпустили восвояси… С кем именно спутали, само собой не сказали.
— Зная, что ты не умеешь держать язык за зубами… — начал Паша.
— Еще и приукрасить можешь! — встряла я, намекая на ту некрасивую ситуацию, что произошла между мной и Буравиным.
— Друзья мои, я все осознал! — закричал Герман. — Когда вопрос касается жизни и смерти…
Прозвучало высокопарно, но это, действительно, так. Только сейчас я поняла, что мы с Пашкой могли погибнуть от рук каких-то отморозков. Волосы дыбом встали… И опять захотелось плакать.
— У Буравчика новое правило — не болтать лишнего? — все-таки решил уточнить Паша.
— Определенно! — закивал Буравин. — Что за фигня вообще творится в наших краях? Я такого беспредела не припомню… Значит, заявлять не будете?
— Пока не хотелось бы, — честно сказала я, — страшно…
— Тачку бы отыскать! — вздохнул Паша.
Буравчик с задумчивым видом пялился на дорогу, изредка косясь на Пашку, а потом предложил:
— Давай, Пабло, отоспишься, и я тебя днем подброшу к тому месту, откуда вас из тачки вытянули!
— Еще бы найти то место, — озадаченно проговорил Долгих.
— Я найду! — убежденно проговорила я, подавшись вперед к парням. — Возьмите меня с собой!
