— Ай! Павлюченко! Вот дурак! Кофе разолью…
Вдвоем мы доплелись до столика у окна. Здесь так ярко светило солнце, что я недовольно вздохнула. На стекле красовались грязные разводы от дождевой воды.
— Долгих, предупреждаю, у меня через полтора часа йога! — Я демонстративно постучала по спортивным наручным часам.
— Целых полтора часа! — усмехнулся Паша.
— Ты ведь знаешь, что я все время опаздываю! — покачала я головой, впиваясь зубами в свежий круассан.
— Короче, — не стал томить Павлик, — ты помнишь Ульяну Шацкую?
Я закашлялась. С чего бы мне позабыть своего врага номер один? Ведь мы только сегодня утром столкнулись с ней у расписания… Шацкая будто невзначай наступила мне на ногу. Да так больно, что я чуть не взвыла. Своим милым каблучком-рюмочкой. Наша миленькая правильная девочка…
— Ай! Нельзя ли поаккуратней? — прошипела я девчонке.
— Извини! — невинно захлопала голубыми ясными глазками Шацкая. — Не сразу тебя заметила… Алина, кажется?
Ну какая же стерва! Ведь мы учились в одной школе! Только в параллельных классах… Вечно делает вид, будто не помнит мое имя.
— Алевтина! — проворчала я, нарочно подтолкнув ее в ответ плечом.
— Ты чего? — охнула Ульяна.
А вот ничего! Терпеть ее не могу! Всю свою школьную жизнь только и слышала от учителей: «Ульяночка Шацкая из «А» класса ну такая замечательная девочка! Отличница, спортсменка… и просто красавица!» А какая отзывчивая? Всех уличных котят домой перетаскала. Когда и моя родительница дома нахваливала Улю, у меня от злости пар из ушей валил. Как оказалось, она работала вместе с мамой Ульяны, а та ей только и докладывала новости о своей доченьке.
— У Шацких Ульяна каждую субботу делает генеральную уборку, — как бы между делом сообщала мне мама. Всякий раз в тот момент, когда я усаживалась за ноутбук, чтобы порубиться в игру.
— Ага, — рассеянно отвечала я, натягивая наушники…
— У Шацких Ульяна каждое утро мусор выносит!
— Ага! — опаздывая в школу, злилась я, перешагивая через услужливо оставленный мамой пакет с мусором у двери.
— У Шацких Ульяна занимается балетом…
И так до бесконечности! Мясо не ест, мех не носит, спорт любит, с детишками соседскими нянчится, конкурс красоты выигрывает, клубнику в саду выращивает… Как кот Матроскин: «Подумаешь, я еще и вышивать могу… и на машинке тоже».
«У Шацких Ульяна» да «у Шацких Ульяна»… Эта «ушастая Ульяна», лучшая дочь маминой подруги, мне за годы учебы поперек горла встала. А самое ужасное во всем этом то, что Уля будто не подозревала о моем существовании! Вряд ли ее маман каждое утро назидательным тоном напоминала: «А вот у Ковалевых Полиночка в выходные спит до обеда и вечно жуется у компьютера! Да-да! И еще еду в постель тащит, да так, что все вокруг в крошках… Опаздывает на занятия, перебивается с тройки на тройку, которую неделю ленится разобрать свой платяной шкаф, прогуливает физкультуру и чипсы любит. Особенно с зеленью и сметаной… Учись!» Ну, ужас же! Конечно, хвалить меня особо не за что…
Наши враги делают нас лучше. Что ж, в чем-то это и сработало… Конечно, балет я не потянула, но вот йогу искренне полюбила. А записалась я на нее лишь потому, что у Шацкой Ульяны такая осанка… Словно прекрасный черный лебедь она плыла по школьным коридорам… А потом той же лебедкой перелетела и в наш славный универ. Уезжая из родного курортного городка, я и подумать не могла, что судьба снова сведет меня с Шацкой. Но мы поступили в один университет. И деканаты наших факультетов находились на одном этаже…
— Широкая что ли? — толкаясь у расписания, спросила я.
— У тебя проблемы с воспитанием, Алевтина! — заключила Уля, ничуть мне не уступая.
Моему внутреннему возмущению не было предела! Как она смеет? Ну, погоди, подруга! Поэтому, когда Пашка поинтересовался у меня насчет Ульяны, я заметно напряглась.
— Как ты сказал? Ушацкая?
— Я сказал Шацкая, — поморщился Пашка, потянувшись за вторым круассаном. — Поля, не валяй дурака!
— Ну, припоминаю такую, — вздохнула я. — В нашей школе училась. А в чем дело?
Пашка принял самый серьезный вид.
— Понимаешь, мы в эти выходные в клуб закатились с пацанами…
— Ну? — нетерпеливо перебила я.
— Что «ну»? — удивился Паша. — Там Ульяна была с подругами…
— Ну? — снова воскликнула я.
— Что ты меня перебиваешь? — рассердился Пашка. — Парни к ним подкатили и за наш столик пригласили… Ну?
— Ну! — подтвердила я.
— Тусовка, если честно, была так себе, — продолжил Паша. — А я весь вечер Ульяной любовался… И, знаешь, Поля, я понял, что эта девчонка — то, что мне нужно. Несколько дней только о ней и думаю…
— Да ладно, — разочарованно проговорила я. Аппетит, если честно, совсем пропал. Поэтому я великодушно предложила: — Можешь доесть мой круассан…
— О, серьезно? — обрадовался Паша. И сразу же потянулся за выпечкой… Почему у парней все так просто? Никаких душевных переживаний! Или это только со стороны так кажется?
Настроения не было. Я уставилась в заляпанное огромное окно, мимо которого туда-сюда шныряли студенты. После недавно прошедшего дождя черный асфальт блестел от солнца. В глубоких мутных лужах отражались вечерние лучи. Пашка влюбился в моего врага, скоро экзамены, у меня еще долг за второй курс висит… Совсем грустно. Превратиться бы в грозовую лужу… Разлиться по асфальту, чтобы меня все обходили стороной, и никто никогда не трогал…
— Пришел к решению, что мне нужны серьезные отношения! — огорошил меня Пашка.
Я подняла на него удивленные глаза. К решению он пришел… Архимед.
— С этой Ушацкой?
— С ней, — согласно кивнул Паша.
Вот и все. Сначала стало жарко. Потом я озябла. Сердце жалобно заныло. А если мне и самой в унисон ему разрыдаться в шумной столовой?..
— Ну и пожалуйста! — даже не попытавшись скрыть злость в голосе, проговорила я. — Мне-то зачем это докладывать?
— Тут одна проблемка есть, — неуверенно начал Пашка. — Понимаешь, я ей вроде как совсем не нравлюсь…
Долгих выглядел озадаченным. Я, пытаясь скрыть грусть, наигранно рассмеялась. Как злодей в мультфильме.
— Рано или поздно это должно было произойти! Нельзя всем нравиться, это нормально! Расслабься…
— Нет уж! — запротестовал Пашка. — Я к такому не привык! Обычно девушки…
— Ой, это, кстати, в репертуаре Шацкой! — перебив друга, начала ворчать я. — Забудь свое «обычно девушки»… Уля ведь у нас не такая, как все… Идеальная. Голубоглазый холодный ангел, куда деваться…
Я прикусила язык. Но Пашка уже внимательно рассматривал меня:
