Сейчас был один из переломных моментов операции — если кто-то успеет открыть огонь до того, как они достигнут здания — будут потери. Это в лучшем случае.
С крыши пришлось прыгать — благо второй этаж, а дома здесь невысокие и крыши плоские. Болью на прыжок отозвалось все тело, топот, казалось, слышен на другом конце города — но Николай все же перебежал через улицу, прижался к стене. За ним шли американцы.
Один из американцев хлопнул его по плечу — он сменил магазин в автомате на полный. Тридцать патронов… раньше на двадцать были дефицитом, и всё равно ведь как-то справлялись.
С другой стороны улицы отсигналили узким, направленным лучом света — чисто. Две группы — начали сближение…
Не иначе, фартит им…
Двери, ведущие в Джамахирия-банк были стальными, чуть ли не из корабельной стали. Николай знал, что открываются они наружу.
Он приготовил светошумовую — не «Зарю», а более мощный, британский аналог. Раджив кивнул…
Николай начал — сам — открывать дверь. Не украдкой — а как человек, имеющий на это право. Дверь поддалась тяжело, левой рукой он открыл ее — а правой просунул внутрь цилиндр гранаты.
— Бойся!
Ослепительно яркая вспышка… он рванул первым, потому что только он не раз бывал в этом банке и отлично помнил, что и где есть внутри. Банк небольшой… по центру большой зал для клиентов, справа гостевой уголок с чайной… там даже кальян есть. Сбоку, слева — стеклянный кабинет менеджера и две лестницы. Вверх и вниз, в хранилище. Хранилище большое — здесь многие не верили банковским счетам и предпочитали помещать свои сбережения во что-то осязаемое, например — в золото или бриллианты. Здесь обслуживались представители местного среднего класса — шейхи держали свои сбережения либо в Италии, либо в Швейцарии, а у бедных сберегать было совсем нечего.
В холле людей было много, намного больше, чем он предполагал… но отступать было уже поздно. Световая граната сделала свое дело — многие инстинктивно обернулись к двери и получили по полной программе…
Длинной автоматной очередью на две трети магазина он окатил плотную группу стоявших, падающих, тянущихся к оружию людей, во виду офицеров или каких-то главных — и тут же ушел влево от двери, падая на пол, чтобы не попасть под огонь. Дверь едва не захлопнулась — но здоровяк Боб бронированным мамонтом протиснулся в нее. Впереди стреляли… но у него был автомат с барабанным магазином и бронежилет. Длинная прицельная очередь окатила тех, кто был справа, заставив — кого упасть, кого залечь. Полетели стекла…
— Граната!
Боб, не отстрелявшись, бросился вправо и на пол — но взрыва не последовало. Ублюдки!
В Николая выстрелили — кто-то прятался за стойками — но не попали. Хотя прошло совсем рядом. Николай выбил туда остатки того, что было в магазине, продемонстрировав разницу между укрытием от обнаружения и укрытием от огня. Белая поверхность легкого пластика пошла дырами, из одно брызнуло красным…
Все?
— Справа чисто!
— Слева чисто!
Хорошо, что магазин не поленился, сменил.
Что-то увесисто стукнуло, покатилось по полу.
— Граната!
Все упали, где были, спрятались, за что могли. Грохнуло, больно ударило по ушам, звякнули остатки стекол, которые ещё не были выбиты пулями.
— Слева! Они слева!
Загремели очереди.
— Прекратить! Прекратить!
Гранату выбросили снизу — кто-то был внизу, в хранилище.
Николай сменил магазин — и остальные сделали то же самое. Держа под прицелом лестницу вниз — они начали приближаться, рассчитывая каждый шаг.
— Джим, — едва слышно сказал Николай, — готовь световую.
— Может, осколочную им забросить? — так же тихо поинтересовался сержант.
— Тогда всё бабло, что пропадет — с твоей доли, окей?
Сержант начал готовить гранату.
— Текила…
— Слушаю.
— За нами не идёшь. На второй этаж, затем на крышу. Уничтожай всё, что движется, но сначала доложи, понял? Справишься?
— Да, сэр.
— По отсчету! Три — два…
Внизу видимо что-то поняли — шансов у них по-любому не было…
— Аллаху Акбар! Аллаху Акбар!
— Делай!
Сержант бросил гранату в проем. Полыхнуло.
* * *
Сработали чисто. Проскочили вниз сразу, как полыхнула граната, и положили всех. Можно было нарваться на труп, или на растяжку — но у духов просто не было времени, чтобы минировать проход…
И все равно они открыли огонь — правда, неприцельный, слепой. Тем не менее — Николай получил пулю в грудь. Хорошо, что не в ногу — грудь бронежилетом защищена, а если в ногу — считай, отвоевался…
Боевиков было трое. Все трое вооружены автоматами Калашникова, старыми. Они не закрыли высокую, частую решетку, закрывающую проход в зону депозитария, с ячейками. Пахло дымом, гарью, кровью, и было темно, на хрен… Только лучи фонарей прорезали тьму…
Кто-то из американцев сломал осветительную палку, бросил под ноги. Николай сделал то же самое, но бросило свою палку вперед, в депозитарную зону, сопроводив ее стволом автомата. Она ударилась об пол, покатилась. Остановилась у каких-то ящиков, стоящих в проходе между шкафов с депозитарными ячейками. Николай готов был поклясться, что банковские клиенты это здесь не хранили…
— Чисто! — на автомате сказал он.
Пулемётчик-американец шагнул вперед…
— Это что за мать твою, а?
Никто не ответил.
— Что это за хрень такая?
Боб пошел вперед.
— Осторожнее!
Не отвечая, он наклонился — и тут же выпрямился.
— Твою мать. Там знак радиации, на боку!
Они бросились вперед, лучи подствольных фонарей скрестились на ящиках. Ничего не было видно — сильно отсвечивало…
— Это что, атомные боеголовки? — потерянно спросил один из американцев.
— Твою же мать…
Николай — сделал два шага в сторону, боксерским крюком поддел Раджива — тот успел уклониться. Но от удара Боба — он не ушел.
— Брось автомат!
Русский и американцы — сориентировались, моментально перегруппировались, взяв индуса в кольцо. Ослепительно яркий свет подствольных фонарей бил прямо в лицо, пальцы лежали на спусковых крючках.
— Бросай или стреляю!
Индус бросил автомат. С вызовом посмотрел на окружавших его. Невысокий, меньше ростом, чем любой из них — он не смотрелся сейчас маленьким.
— Во что ты нас втравил козел!? Что здесь такое?
— Я не знал, что они привезут.
