– Смотри! – Сталик указал рукой.
Чуть пониже нас проглядывало ущелье, где все было красным от бесчисленных кустов с перезрелой малиной, даже белые камни-валуны между кустами были обильно усеяны малиновыми пятнами. Мы спустились туда и стали по ущелью подниматься наверх, лакомясь на ходу, горстями набивая рты. Я отцепил ведерко и стал класть туда малину, довольно быстро наполняя ее. Погода тем временем стала быстро меняться, на солнце набежали быстрые кучкистые облака и подул ветер. Небо над верхним краем ущелья стало чернеть.
– Валим! – крикнул Сталик.
Мы повернули назад и стали быстро спускаться. Вдали громыхнуло долгим раскатом грома и на миг вновь показалось солнце, ветер стих, потом снова зашумел листвой деревьев и высоких кустарников. С ведерком в руке идти было неудобно.
Неожиданно справа от нас послышалось чавканье, а затем низкое угрожающее «у-у-ум». Мы замерли, Сталик предостерегающе поднял руку. От страха я почти перестал дышать и только спустя какое-то время начал глотать воздух открытым ртом, сердце колотилось как бешеное. Я смотрел в ту сторону, но ничего не видел. Сталик стал медленно стягивать с плеча ружье, как вдруг в кустах что-то затрещало и оттуда раздался жуткий густой рев, отзываясь эхом по всему ущелью. Я, не отдавая себе отчета, стремглав помчался вниз, не разбирая дороги. Рев не прекращался, краем глаза я увидел Сталика, который бежал рядом. Несколько раз я поскальзывался и падал, но, не чувствуя ничего, вскакивал и бежал дальше. Сверху послышался еще один рев, но он казался далеким и приглушенным.
Небо было черным, порывистый мокрый ветер хлестал по лицу со всех сторон. Вспышка молнии ярко озарила все вокруг и заставила меня остановиться. Только сейчас я заметил, что весь промок под ливнем, ведерка в руках не было. Сталик, тяжело дыша, нагнал меня. Капли дождя стекали по его лицу, белки глаз возбужденно блестели.
– Фу, еле поспел за тобой, – крикнул он, перекрывая шум ветра. Вытер мокрое лицо и поглядел по сторонам. – Хрен его знает, где мы, но лучше по ущелью! Айда за мной!
Мы продолжили спуск уже шагом, по камням вдоль руслу ручья, в которым набравший силу быстрый поток гнал землю вперемешку с листьями и ветками. По пути попалось поваленное дерево, и Сталик помог мне перелезть через него. Вскоре ветер стих и небо стало проясняться. Дождь почти прекратился, лишь иногда налетал с очередным порывом ветра, но нам, промокшим до нитки, уже было все равно.
Когда мы вышли к профилакторию и проходили мимо бассейна, погода уже совсем наладилась. Солнце, несмотря на то, что уже наступал вечер, жарило как ни в чем не бывало.
– Прыгаем в бассейн! – скомандовал Сталик, – одежду заодно простирнем, только сапоги и рюкзак скинь.
Вдоволь накупавшись и смыв с себя грязь, мы разделись догола и развесили сушиться мокрую одежду на лежаках. Мы повеселели и быстро вошли в раж, детально вспоминая все, что пережили в Красном ущелье. Я запоздало вспомнил совет папы стучать камнями друг об дружку, но не стал говорить об этом.
– Айда чай пить, пока сушится, – сказал Сталик.
Мы натянули трусы, захватили ружье и пошли в его комнатушку. Пока закипал чайник, я заметил, что настроение у Сталика поменялось. Возбуждение прошло, и теперь он хмурился, думая о чем-то своем. Я спросил его, все ли в порядке, но он не ответил, сосредоточенно разливая чай в граненые стаканы и размешивая сахар. Только после того, как закурил, он заговорил:
– Скоро валить мне надо отсюда, пацанчик. Дедуля дал сроку несколько дней, говорит, бригада заезжает, ремонт начнут делать.
– А куда ты пойдешь?
Он махнул рукой в сторону.
– За перевал, там деревня в соседнем районе, родичи есть. Займу денег на поезд – и в Россию махну, там другана найду, с кем на малолетней был, не пропаду. Так что оставлю вас.
Я подумал про Таю и решил, что сейчас удобный момент задать вопрос, который меня мучал.
– А Тая? – я запнулся. – Ты ее… Ну, как ты к ней относишься?
Его сморщенное лицо расплылось в ухмылке, отчего шрам на щеке стал еще белее.
– Что Тая? Хорошая девка, надо с ней решать что-то, вон у меня даже шампусик припасен для нее, – он кивнул головой в сторону шкафчика, потом взгляд его наткнулся на ружье, лежащее на кровати, и он покривился.
– Жаль, не прикончил этого медведя, – он сердито сплюнул, – деру дал за тобой сразу же. Сбежал, блин, как заяц какой-то…
– Да ты что? – горячо возразил я, пытаясь подобрать нужные слова.
Ведь получалось, что и я струсил, когда убежал.
– Любой нормальный человек тоже убежал бы в нашем случае!
Сталик как-то недобро сверкнул черными глазами из-под полуопущенных век.
– Я, пацанчик, – не любой. Ну да ладно, чего теперь кулаками махать. – Он взял ружье и погладил по стволу. – Ничего, еще поквитаюсь, через Красное ущелье уйду за перевал.
Сталик сунул ружье под кровать и широко зевнул, не прикрывая щербатый рот.
– Спать охота! Завтра воскресенье, не получится у вас слинять, приходите в понедельник, поплаваем напоследок.
Я попрощался, оделся возле бассейна и поднялся в лагерь, где меня тут же нашла Тая и стала расспрашивать. Было видно, что она волновалась за меня, и мне это было приятно. Я в двух словах передал события дня, она молча покачала головой и отпустила меня. Весь вечер я клевал носом, после ужина ушел спать в палату еще до вечернего горна, а утром проснулся затемно.
Я лежал с открытыми глазами и заново переживал события вчерашнего дня. Мне захотелось рассказать об этом кому-нибудь, я посмотрел на спящего Гарика рядом. Потом я стал думать про то, что скоро Сталик уйдет, и подумал о Тае. Что означали его слова о том, что с ней надо что-то решать? Я заворочался в постели. Что-то нехорошее было в его голосе, когда он это сказал. Может, он решил уговорить ее уйти вместе с ним? Не стоит ли мне предупредить Таю, кто такой Сталик и что его ищут? Но не будет ли это предательством по отношению к Сталику?
Днем, когда наш отряд, расположившись под орешником, закончил разучивать сценку для последнего праздничного концерта, Тая улучила момент и стала меня подробно расспрашивать, а я отвечал. В конце я добавил, что Сталик завтра зовет покупаться в последний раз, потому что ему нужно уехать.
Мне показалось, что Тая погрустнела.
– Как уехать? Что случилось?
Я подумал о том, что вчера, возможно, она волновалась больше за Сталика, чем за меня, и грубовато ответил:
– Откуда мне знать? Захочет, сам тебе скажет.
Тая откинула светлую челку и посмотрела мне в глаза. Какая же она красивая! Что-то в выражении ее глаз заставило меня изменить свое решение по поводу Сталика. В конце концов, это я познакомил ее с ним.
– Тая, ты ничего про него не знаешь, ну… кто он такой. Наверное, мне следовало тебе раньше рассказать.
