Сталик появился на том же месте часа через два, известив меня таким же свистом, как в первый раз.
– Спасибо, – он сел на траву и тут же съел кусок хлеба с сыром.
Потом переложил пакет в карман широких штанов.
– За мной не заржавеет. Хочешь искупаться?
– А где тут можно купаться?
Он прищурился:
– Знаю местечко. Ну?
Я огляделся.
– Ну куда я сейчас пойду? Вообще из лагеря выгонят.
– И пускай. Со мной поживешь, не пропадем.
Я подумал про Таню.
– Нет, не могу. Родителям доложат, да и вообще…
Сталик сплюнул сквозь отсутствующие передние зубы, у него это ловко получалось.
– Да можно в любой день, во время вашего тихого часа. Чего тебе делать в палате, не малышня же – днем спать. Сам видел, как сбегают. Через окна.
Он был прав, некоторые отчаянные ребята сбегали на время дневного сна, в нашей палате этим постоянно занимался рыжий. Свидетели этих уходов-приходов через окно помалкивали, понимая, что тот, кто способен на такой дерзкий проступок, церемониться с ними не станет. К тому же в лагере было правило, что стучать друг на друга – последнее дело. Я подумал, что завтра мог бы во время тихого часа заниматься стенгазетой с Таей, и сказал Сталику:
– Хорошо, давай послезавтра. Где встретимся?
– Профилакторий внизу, минут десять ходу отсюда, – он кивнул головой влево, – на ремонт закрыт, но в заборе возле котельной дырка есть. За котельной и будет бассейн.
Сталик достал из заднего кармана бычок папиросы и зажигалку, прикурил и выдул дым в ладошку.
– Ну, покедова. Жду тебя послезавтра.
Сталик ушел, а я задумался. Эта история с магазином и сторожем… Почему его ребята свалили вину на него? Вроде бы в их среде такое осуждается. Так ли уж Сталик непричастен к этому? Я припоминал события того времени, когда я впервые встретился с ним. Тогда он внушал уважение, силу, и даже страх. Уверенность и бравада сейчас тоже исходили от него, но к этому примешивалось еще какое-то чувство. Вспомнив его взгляд и тон голоса, когда он попросил принести ему хлеба, я понял, что это чувство – жалость. Я всегда знал его как авторитета, и это подчеркивалось его постоянным окружением, верными подручными, крутыми ребятами. А что сейчас? Сбежал, живет один непонятно где, вынужден просить поесть. С другой стороны, на такое тоже не всякий способен: быть в бегах, скрываться, искать еду, при этом не падая духом.
Меня разморило от солнца, я передвинулся, чтобы укрыть голову, и прислонился плечом к шесту со знаменем. Решив для себя, что Сталик все-таки герой, я размечтался о том, как буду купаться в бассейне. Потом я стал думать о всяком разном, но в большей степени о Тае, про какую следующую книгу ей рассказать, когда и как нам с ней сделать «храбрый мацун» и как было бы здорово, если бы я нашел какой-то способ быстро вырасти, чтобы она не воспринимала меня как ребенка. Я стал вспоминать все, что читал о машинах времени и так размечтался, что остаток дежурства пролетел незаметно.
Вечером после отбоя мы немного поболтали с Гариком в постелях, затем я довольно быстро уснул, успев немного почитать под одеялом. Книгу я подсвечивал самодельным фонариком, сделанным из маленькой лампочки, прикрученной изолентой к батарейке. Посреди ночи я вдруг проснулся. Мне показалось, что рядом что-то происходит. Я вытащил фонарик из-под подушки и включил. Свет лампочки, хоть и неяркий, ослепил меня, помешав что-либо увидеть. Кто-то тихо вскрикнул, раздался шорох, топот босых ног по паркету, и все стихло. Так ничего и не поняв, я выключил фонарик и долго ворочался, пока снова уснул.
Следующий день прошел как обычно, мы с Таей так весело и плодотворно поработали над стенгазетой, что наутро я даже стал жалеть о том, что согласился променять Таю на бассейн. Но что-либо менять было поздно, Сталик меня будет ждать, и я не смог бы ему объяснить, почему променял его на посиделки с вожатой. Пришлось соврать Тае, что перегрелся на солнце и не смогу во время тихого часа прийти в Красный уголок, лучше полежу. Тая посмотрела на меня, пощупала лоб, но ничего не сказала.
В половине третьего, когда все лежали в палатах и занимались кто чем, я вслед за рыжим выскользнул через окно, перепрыгнул через небольшой ров и, прячась за кустами и деревьями, обогнул территорию лагеря и стал спускаться по лесной тропинке вниз. Солнце было такое же жаркое, как вчера, но в тени леса было хорошо. Мне показалось, что я иду довольно долго, и уже начал сомневаться, правильную ли выбрал тропинку, как слева внизу показалось большое здание из красного кирпича, профилакторий. Спустившись, я прошел направо вдоль забора из металлической сетки и нашел лаз. В жаркой тишине отчетливо слышался шум воды. Я прошел через заросшую сорняком волейбольную площадку и завернул за здание котельной. За ней была ровная площадка с бассейном – бетонная потрескавшаяся чаша не совсем прямоугольной формы. За ней, к небольшому зеленому пригорку, вплотную подступал лес. Поглядывая осторожно по сторонам, я подошел к краю бассейна. Небольшая лягушка сиганула у меня из-под ног в зеленоватую воду, которая не доходила до краев бассейна, несмотря на то, что из торчащей в стене трубы с напором била толстая струя. Дно в дальнем углу было частично покрыто илом. Из-за шума воды я поздно услышал шаги за спиной, и не успел оглянуться, как кубарем полетел вниз.
От неожиданности и ледяной воды перехватило дыхание, тело словно пронзили тысячи игл. Я вынырнул и, отфыркиваясь, увидел наверху Сталика. Он стоял на краю, в одних трусах, и ухмылялся. Затем подпружинился, плавно вошел ласточкой в воду и вынырнул рядом со мной. Мы стали брызгаться и бороться, но скоро я наглотался воды и сдался: Сталик был намного ловчее и сильнее меня. Вскарабкавшись по шатающейся тонкой металлической лесенке, я стянул прилипшую к телу одежду и расстелил на бетонном краю бассейна. Мы разлеглись на солнечном пригорке, разглядывая мурашки на руках и ногах, и быстро согрелись, а еще через пару минут стало даже жарко. Я передвинулся в тень, а Сталик сходил за куревом.
– Хорошо?
– Ага, – отвечал я, – лучше не бывает. А если бы я не умел плавать?
– Вот и научился бы. Меня так брательник научил плавать, кинул с лодки в реку, и все.
Потом мы искупались еще раз, высохли, и пошли смотреть жилище Сталика. С тыльной стороны основного здания, выходящей в лес, на уровне земли тянулись зарешеченные окна полуподвального технического этажа. Толкнув створку одного из окон, Сталик присел и нырнул туда, я вслед за ним. Когда глаза привыкли к темноте, я разглядел тахту возле стены, канцелярский стол и пару металлических шкафов. Стульев не было.
– Ну как? – спросил Сталик, включив свет и развалившись на тахте.
– Нормально, – я присел рядом. – А тут не опасно? В смысле – если обнаружится?
Он пожал плечами.
– Тут сторожем один дедуля, бати моего покойного корефан. Долго тут не проторчу, но пока что терпит меня, даже подкармливает, – он кивнул на стол, на котором стояли банки с консервами.
