Я вспоминаю питерскую коммуналку, где было две плиты – одна с четырьмя конфорками, другая с двумя. Шесть столов (шесть семей), у каждой свой шкафчик (у некоторых даже буфет – у нас то есть), одна, вечно грязная, раковина (сколько бы я ее не терла, через пару часов возвращалась эта раковина в исходное состояние), ну, в общем, типичная коммуналка в центре Питера, год 1986.
Готовлю борщ, пеку пирожки (духовки в обеих плитах были жуть – в одной все горело снизу, в другой все горело сверху, и ни в одной не пропекалось то, что должно было. По-моему, никто, кроме меня, не решался ими пользоваться. Поэтому, наверное, духовки служили дополнительным шкафчиком для всякой кухонной утвари).
Так вот, вожусь на кухне. За мной наблюдает соседка. Пожилая умничка с ясными, необыкновенно синими глазами, интеллигентка и петербурженка в двадцать пятом поколении Мария Михайловна:
– Деточка, вы так все споро делаете. Так у вас замечательно получается. Я любуюсь вами.
Краснею от похвалы, польщенная. Как всегда, в таких случаях не знаю что ответить. Отвернулась к духовке, вытащила противень с пирожками. Румяные, душистые!
– Угощайтесь Мария Михайловна. Может быть, я тут так порхаю-летаю, а пироги не получились.
Берет пирожок. Разламывает его пополам, из пирожка идет ароматный пар. Кладет половинку на блюдечко:
– Это я Михаилу Аркадьевичу отнесу. А это попробую.
– Боже мой, Мария Михайловна! – хватаю горячие пироги, кладу на большую тарелку и протягиваю: – Угощайтесь на здоровье! Смотрите, как много получилось. Я же так и рассчитывала – всех угостить.
– Ой, детка, спасибо, – смущается Мария Михайловна и пробует пирожок. – Очень вкусно! Начинка картофельная. Вкусно. Что же вы туда кладете?
– Ой, да жменьку того, жменьку сего. Что было в доме, как говорила моя бабушка.
…Три дня спустя. Осторожный стук в дверь нашей комнаты. Открываю. На пороге Мария Михайловна:
– Деточка, я тут пироги завела. Хочу повторить ваш рецепт. Вы мне не одолжите вашу жменьку?
