Сергей Константинович насупился.
— Ты, Виталь, раньше времени моего компаньона не хорони — может, он и сейчас жив-здоров… в отличие от священника. Но вообще, да — неожиданный поворот. Значит, вечером Семен был уже возле дома? Надо же, а полиция вовсю лес прочесывает. Ведь именно туда они днем с отцом Даниилом направлялись.
Детектив доел бутерброд с паштетом и развил бурную следовательскую деятельность.
— Если священника убили в девять, — принялся рассуждать он, — а продавщица видела их с Семеном Семеновичем в восемь, выходит, еще час они где-то находились. Вопрос — где?
— Может, так и простояли возле памятника, — предположил Долохов.
— Исключено. Марья Петровна видела их без пяти восемь, случайно выглянув из окна. А уже в пять минут девятого, когда она закрывала кафе, никого на площади не было. Значит, за эти десять минут Тормакин и священник ушли куда-то с площади. Вопрос — куда?
— Я не знаю, — честно сознался Эммануил Венедиктович.
— Я тоже, — поддакнула ему Вика.
Детектив вздохнул.
— Знали б вы — цены вам не было бы. А так…
Помрачнев, он стал расковыривать вилкой устричную раковину. За столом повисло тягостное молчание. Виктория решила, что для нее завтрак на этом окончен. Она распрощалась со всеми и поспешно вышла из столовой.
Перед тем как спуститься в подземелье, девушка заскочила на второй этаж — за записями Лангсдорфа. «Пусть все старинные документы будут в одном месте», — резонно рассудила она, направляясь с тетрадями в архив.
Вика сидела за рабочим столом и оглядывала лежащие перед ней раритеты. Записи Лангсдорфа… Дневник графа… Пиктограмма колдуна… С чем разбираться в первую очередь? Голова шла кругом. В конце концов выбор пал на пиктограмму. Нужно изучить рисунок, пока свежи воспоминания о сегодняшнем сне.
«Детские фигурки — это жертвы оборотня, — размышляла девушка. — Во сне было четыре убийства, а фигурок на пиктограмме шесть: пятеро младенцев вокруг женщины, а шестого она держит на руках. Если женщина — это Светлана Тормакина, и держит она собственного сына…» Виктория замерла от внезапной догадки. «Ну, конечно: туземец-оборотень убивал ровесников графского первенца с единственной целью — добраться до сына Светланы. Гибели бедной кормилицы мстительному колдуну оказалось недостаточно, и он решил уничтожить ее маленького сына. Вот почему Светлана являлась графу во сне, вот о чем она молила его каждую ночь. Защитить Васеньку от оборотня!» Девушка тяжело вздохнула. Судя по рисунку, граф не сумел уберечь малыша. Колдун расправился и с ним, и с еще одним ребенком. Кто из них стал последней жертвой? Этого Вика пока не знала…
В столовую тем временем заявились Смолины. Едва они сели за стол, детектив проинформировал их о времени кончины священника.
— Значит, я никак не мог предотвратить убийство, — вздохнул генерал. — В девять вечера мы еще стояли на дороге.
В комнату быстро вошел Долохов.
— Свежие новости из полиции. Во-первых: на ладонях отца Даниила найдены частицы ракушняка.
Виталий Леонидович припомнил грязно-белый порошок, на который обратил внимание, когда обнаружил труп. Ракушняк — вот, значит, что это было!
— Совершенно непонятно, откуда он взялся, — продолжал Долохов. — Полицейские перерыли дом священника и церковь, но ракушняк имеется только на руках покойного.
— А про убийцу уже что-то известно? — поинтересовался Смолин.
Сергей Константинович покачал головой:
— Ничего нового. Только то, что он высокий и сильный.
Детектив нахмурился.
— Под ногтями священника что-то нашли?
Сергей Константинович опять отрицательно мотнул головой.
— Нет, ничего.
— Совсем ничего? На ладонях ведь есть ракушняк.
Компаньон банкира раздраженно передернул плечами.
— Да, на ладонях есть ракушняк, а под ногтями — нет. Полицейские говорят, что священник, похоже, только ладонями к нему и прикасался. Как такое может быть — они не знают. Вообще полиция сбита с толку этим убийством. Никаких улик, никаких зацепок. Не убийца, а призрак какой-то.
Быстрицкий понурил пушистую голову.
— Все так же, как было со Светой Бугримовой. Возле заброшенных сараев убийца тоже никаких следов не оставил.
Генеральша испуганно уставилась на старичка.
— Вы правы, мой милый. Сначала он Светочку убил, потом отца Даниила… Может, скоро окажется, что и Семен Семенович — его жертва.
На глазах у Быстрицкого и Ирины Дмитриевны выступили слезы.
— Маньяк! — застонали они в один голос и кинулись к Долохову.
— Сергей Константинович, это правда маньяк?!
Тот устало отмахнулся.
— Я что — справочное бюро? Пусть Виталя шагает к следователю и выясняет для вас подробности. Это его работа, между прочим. Я рассказал только то, что мне передали из полицейского участка.
Детектив пристально глянул на компаньона банкира.
— А что было во-вторых?
— Во-вторых? — не понял Долохов.
— Вы когда зашли в комнату, сказали — во-первых, на ладонях священника обнаружен ракушняк. А во-вторых?
Сергей Константинович хлопнул себя по лбу.
— Как я мог забыть?! Во-вторых — это кровь на затылке отца Даниила!
— Что еще за кровь? — всполошился генерал. — Священника перед смертью избили?
— В том-то и дело, что там даже раны нет. Согласно экспертизе, кровь, обнаруженная под головой отца Даниила, ему не принадлежит!
Детектив многозначительно приподнял бровь.
— Ну вот, а вы говорите, что совершенно отсутствуют улики. Если кровь на затылке не священника, то, возможно — убийцы?
В комнате повисла звенящая тишина.
Ее разорвал душераздирающий крик Насти.
— Милош!!! — взвыла служанка, свешиваясь с лестницы второго этажа. — Беги скорее наверх — тут потоп!
Наверх бросились все. Включая даже Викторию, которая в этот момент поднялась из архива за бутылкой минералки.
В коридоре, под одной из дверей, стремительно растекалась большая лужа.
— Таки настоящий потоп, — всплеснула пухлыми ручками генеральша. — Открывайте дверь!
Дворецкий, даже в такой ситуации не теряющий достоинства, сунул в щель замка универсальный ключ-карточку. Ожидаемого щелчка не последовало. Милош повторил попытку — результат тот же.
— Из-за повышенной влажности микросхема вышла из строя, — глубокомысленно изрек он.
Все растерянно переглянулись.
— Хреновы сверхтехнологии, — буркнул Сергей Константинович. — Раньше замки легко с помощью шпильки открывались. А теперь что, дверь ломать?
