Тень тихо засмеялся:
— Да, я порой оказываю такой эффект.
Его рука лежала у меня на лопатках, и я ощущала его жар сквозь тонкий шёлк халата. Хотела ли я, чтобы его пальцы коснулись голой кожи? Чтобы он…
Нет. Нет, Дара. Просто — нет. Прекрати.
Но я не хотела прекращать. Я хотела…
Тень вдруг рывком встал.
А в следующую минуту за дверью послышались шаги.
И очень тихо — робкий стук в дверь. Я бросила взгляд на занавесь, отделяющую спальню, где мы сидели, и небольшую переднюю.
— Явно это не Церон так скребётся, — пробормотала я.
Тень бросил на меня предостерегающий взгляд и подошёл к двери.
— Я велел не беспокоить меня сегодня, — раздался его спокойный голос из-за полупрозрачной занавеси. Ни капли раздражения, но я бы попятилась от такого тона. — Тем более ночью и в моей спальне.
— …Распорядительница велела прислать… — донёсся до меня дрожащий девичий голос. — Для новой рабыни.
«Новая, — кисло подумала я. — А что, интересно, сделалось со старыми?»
— Словно я меняю их каждый день, — пробормотал Тень, будто услышав мои мысли. — Что ж, показывайте, раз уж вы здесь.
Мне вдруг стало ужасно любопытно. Что именно темнокожая распорядительница решила прислать Тени для меня? Вряд ли букет цветов и свадебную вуаль.
Лёгким шагом я пересекла зал, ступая по циновкам. Выскользнула за занавесь и с интересом выглянула из-за плеча Тени, приподнявшись на носочки.
И чуть не поперхнулась.
На огромном серебряном подносе, который едва удерживали две прелестные девушки в нарядах хейко, главное место занимали плётки. От самой большой из них, кожаной, с металлическими бляшками на хвостах, у меня глаза на лоб полезли, но вторая, с серебряными хлыстами, тоже весьма… впечатляла. Захоти Тень их использовать, смог бы здорово испортить мне ночь.
Здесь были баночки, по резкому отчётливому запаху которых я узнала сильнейшие возбуждающие средства из Янтарного квартала — для женщин и для мужчин. Кожаные браслеты с защёлками и гибкие вытянутые кляпы и пробки необычной формы, о назначении которых я, честно сказать, понятия не имела, пока не побывала среди хейко.
Я кашлянула:
— А могу ли я узнать, гм… Распорядительница прислала вас обеих сюда, чтобы вы… ммм… присоединились?
Лица девушек мгновенно просияли, и обе уставились на Тень с надеждой.
— Вон, — коротко сказал он. — Когда я решу, как наказать вашу хозяйку, я вызову её. Если она попадётся мне на глаза, тем лучше: я приму решение очень быстро.
Так. Кажется, южанке-распорядительнице, которая устроила этот цирк, не позавидуешь.
Девушки смиренно поклонились и, едва удерживая поднос и путаясь в одеяниях, стремглав бросились прочь. Тень запер за ними дверь и покачал головой.
— Я не люблю оставаться во дворце на ночь, — произнёс он. — Когда я у себя, никто не смеет устраивать мне такие… сюрпризы.
— Так почему мы не у тебя? — негромко поинтересовалась я.
— Потому что пока Конте Мореро не будет казнён, я остаюсь во дворце, — с досадой отозвался Тень. — Думаю, маски просто боятся вернуться сюда утром и узнать, что он сбежал.
— То есть, если ты будешь спать здесь, Триумвират будет чувствовать себя спокойнее?
— Что-то вроде того.
Я сглотнула. Конте… Конте будет казнён. Совсем скоро.
Неужели я ничего не смогу сделать?
— Тень, — нерешительно сказала я, коснувшись его плеча. — Ведь это унизительно и гнусно — видеть, как твоего врага пытают, а потом казнят. Ты всегда хотел сойтись с Конте в честном бою, так почему хотя бы не дать ему шанс?
Тень устало провёл рукой по лицу.
— Какой именно шанс, Дара Незарис? Развязать его и дать ему в руки меч?
— Да!
— Церон на это не пойдёт.
— А ты?
— А я — тем более, — жёстко отрезал Тень. — Побеждает сильнейший. Конте Мореро не смог даже сбежать, чтобы зализать раны и попробовать вытащить тебя.
В голосе Тени слышалось такое разочарование, словно Конте здорово его подвёл.
— Ты как будто надеялся, что Конте выберется, залечит свои раны и вернётся за мной.
— Ну, тогда бы у меня появилась возможность его убить в честном поединке, — промолвил Тень. — Так, как должно.
— Ты правда настолько хочешь убить его сам?
— Да.
Я покосилась на его упрямый подбородок и вздохнула.
— Иногда мне кажется, что вы оба — двое двенадцатилетних мальчишек.
Тень прищурился:
— А ты хочешь, чтобы я стал… шестнадцатилетним мальчишкой, к примеру? Сколько лет было твоей первой любви, Дара-Закладка?
— А твоей?
— Я рос полукровкой среди демонов и ненавидел людей. Как ты думаешь?
— Думаю, что первой любви у тебя не было вообще, — вырвалось у меня.
— И нет до сих пор.
— Грустное же у тебя было детство.
Мы смотрели друг на друга в молчании, и я вдруг поняла, что ни он, ни я не знаем, что делать дальше. Сидеть на подоконнике, молчать, держаться за руки и ждать, пока я усну? Или мне стоит устроить истерику, побить всю посуду и вцепиться Тени в волосы?
— Я не знаю, — прошептала я. — Что мне сказать, что сделать? Выпить снотворное, чтобы всё быстрее закончилось? Держаться и не спать всю ночь? Или…
В глазах Тени что-то мелькнуло. А потом, прежде чем я успела что-то сказать или сделать — он подхватил меня на руки.
— Пожалуй, ещё не поздно вернуть тот поднос с цепями, — произнёс он, задумчиво разглядывая мою грудь в вырезе халатика. — Или мне придумать что-нибудь самому?
Я попыталась запахнуть халатик, но он остановил мою руку:
— Нет. Ты принадлежишь мне, помнишь? Я хочу полюбоваться.
Я невольно засмеялась. Могла ли я, охотница на демонов, представить когда-нибудь, что Тень, чемпион Триумвиата, будет носить меня на руках? Отдаст свою катану, чтобы обладать мной?
