— Двадцать тысяч.
Я вздрогнула. Это был знакомый мне голос начальника дворцовой стражи.
Венде засмеялась:
— Надо же. Впечатляет. Ты даже на стражников произвела впечатление.
— Я едва не убила его, — спокойно сказала я. — Уверена, он хочет повторения этого интересного опыта.
— Я могу устроить тебе интересный опыт в любой момент, — бесстрастно сказал Церон. — Опусти взгляд, молчи и жди, или твоему Конте и впрямь отрубят палец. Указательный. На правой руке. Уверен, ты этого не захочешь.
Я молча отпустила голову.
— Сто тысяч, — произнёс Гирен. — Честная цена, я думаю.
— Ммм… — произнесла Венде. — Жертвоприношение… Я бы взяла её. Я отдам за неё особняк под Сал Галогом. Теперь, когда я в Триумвирате, я буду редко там бывать. Кстати, тамошние кузнецы делают великолепную сталь. Я заинтересовала тебя, Церон?
— Великолепную сталь, — согласился Церон. — Увы, с мечами из императорской сокровищницы она не сравнится.
— Нет предела совершенству.
— Верно. — Церон поднёс палец к щеке, задумавшись. — Что ж…
— Будет ещё ежегодная церемония жертвоприношения, — произнёс Гирен внезапно. — В этот раз силу жертвы получу я, и я хочу эту девушку. Тебе она как раз успеет наскучить. Я хочу посмотреть, какой любовницей она будет, особенно если надавить на её привязанность к Конте Мореро. Я выбираю жизнь, которую она может мне дать.
— А я выбираю твою.
Конте рванулся из рук охранников, и я с изумлением увидела, что он успел избавиться от верёвок. В следующее мгновение Гирен захрипел.
— Он не сможет обернуться демоном, — сообщил Конте, вдавливая в грудь Гирена крошечный железный штырь правой рукой. — Это сложно сделать, когда твоё сердце не бьётся. Вот моя ставка: его жизнь.
Церон прищурился. И засмеялся, хлопая в ладоши:
— Хорошая попытка. Венде?
— Ммм. Даже не знаю, что и придумать, — произнесла Венде. — Может быть, подарим ему маску и примем в Триумвират?
— Вы отпустите Закладку, — мрачно произнёс Конте. — Сейчас же.
— Это уже было, — уронил Тень. — И на этот раз уйти тебе не дадут.
— Это как?
— Просто.
Тень неслышным призраком скользнул ко мне. И легко, не целясь, глядя Конте прямо в глаза, ткнул мне пальцем в горло — точно так же, как это делал Церон.
Я пошатнулась. Не от ожидания неизбежной агонии — от чудовищного, непростительного предательства.
А потом меня пронзило изумление. Мне совершенно не было больно. Лёгкий тычок вскользь, не больше.
Дыхание Тени коснулось моего уха:
— Не стоит меня злить, — шепнул он. — Тебе очень больно. Покажи это.
Иначе следующий удар будет настоящим. Я дёрнулась, словно меня пронзил спазм, и Тень придержал меня за плечо.
— Мне отойти? — поинтересовался он у Конте. — Или продолжить? Церон указал, чтобы она жила, но забыл добавить, как именно. Думаю, фантазия у тебя богатая.
Штырь выпал из руки Конте.
— Я убью тебя, — прошептал он. — Убью.
— Думаешь, ты бы выбрался, убив Гирена? Да тебя бы зарубили на месте.
Стражники скрутили его и бросили ничком на пол. Конте хрипло застонал.
— Не нужно, — быстро сказала я. — Вы ведь здесь, чтобы купить меня, верно? Так покупайте.
Гирен выдохнул.
— Я покупаю её, — произнёс он, и в его голосе слышалось торжество. — Церон, я нашёл твою белокурую рабыню, которую ты так хотел принести в жертву. Точнее, теперь та девица — моя рабыня, и никто не посмеет возражать, менее всего она сама. Твой начальник стражи опознал её. Мне стоило предложить её тебе сразу.
В глазах Церона вспыхнул интерес.
— Эта рабыня не стоит особняка или горы золота, — произнёс он.
— Но она стоит твоего удовольствия.
Голоса доносились до меня словно из-за ватной завесы. Гирен меня купит: я знала это холодным знанием обречённой. Церон хотел ту светловолосую девушку, и его желание значило куда больше, чем какое-то там золото или земли. Он получит её.
А Гирен получит меня. Демоны знают, как я проведу эту ночь и что от меня и от моёго платья останется утром.
Церон усмехнулся:
— Это верно: она стоит моего удовольствия. Хм… Должен сказать, что ты нашёл путь к моему сердцу, если бы оно у меня было.
Моё сердце остановилось.
Всё. Моя судьба была решена.
— Что ж, очень хорошо, — медленно произнёс Церон. — Гирен, ты можешь…
Внезапный шелест ножен вывел меня из оцепенения. Катана Тени, прозвенев, упала на пол перед ногами Церона.
— Думаю, — произнёс голос Тени, — эта ставка устроит всех.
Я не верила своим глазам. Тень отдаёт за меня свою катану? Свою катану?!
Венде в изумлении подошла ближе.
— Меч из императорской сокровищницы, — прошептала она. — Кто угодно выкупит его у тебя за любые деньги… Ты отдаёшь его? Его?
Тень не произнёс ни слова.
— Как ты вообще смог сохранить его? — с любопытством сказал Гирен. — Мальчишка, полукровка…
— Никто не знал ценности этого меча, — ровным голосом сказал Тень. — Конте, я слышал, очень хотел завладеть своей семейной реликвией, но оказался слишком слаб. Впрочем, у Конте слабость вошла в привычку, не так ли?
Конте поднял голову и сплюнул кровавой слюной.
— Трус. Купил безоружную девушку. Тебе мало её снов? Ты так мечтаешь превратить её жизнь в пытку, что готов отдать за неё что угодно?
— Я могу себе это позволить, — насмешливо произнёс Тень. — Я могу позволить себе всё. Любой меч и любую женщину. А ты жалок — и не сможешь помочь своей протеже ни в чём.
— Ты…
Тень с успокаивающим видом вскинул руку:
— Впрочем, не волнуйся: я сделаю из неё отличную юную хейко. Думаю, ей понравятся наши тренировки. Церон, что скажешь?
Церон медленно, словно не веря своим глазам, поднял катану.
— Забирай её, — произнёс он, не глядя на меня. — Сейчас, пока я не передумал. И не отходи от неё ни на шаг этой ночью. Она нужна мне живой.
Конте вдруг рванулся — из последних сил, не жалея себя. И врезался в Тень плечом, заставляя того пошатнуться и потерять равновесие.
Почти. Тень удержался на ногах — но что-то маленькое и круглое выпало из кармана его плаща. Кажется, портрет. Женский? Мужской? Я не видела.
А потом Конте повернул голову, и Тень быстро, не раздумывая, припечатал портрет каблуком, превращая его в каменную крошку и пыль. Резкий толчок — и Конте отлетел в противоположной конец комнаты.
