Кира возмущённо фыркнула.
— Да это же самое натуральное насилие!
— Поменьше счастья в голосе, мисс Риаз. Одевайтесь.
В вечернем парке на деревьях играла подсветка, сиреневая и розовая, бросая то синие, то зелёные тени на лица гуляющих.
— Как красив бывает мир, — проговорила Кира.
— И как повезло нам, взрослым, — сдержанно проговорил профессор. — До сих пор не понимаю, какого чёрта нам отказывали в этом в приюте. Такие простые вещи: прогуляться по вечернему парку, съесть немного чудовищно вредной еды, сходить в кино одному или с другом — с воображаемым, если нет настоящего. Проторчать пару часов в книжном магазине, а потом прийти туда ещё раз — и дочитать наконец полюбившуюся книгу. Право, я начинаю понимать Тёмного Лорда, который сделал всё, чтобы разрушить тот кошмар. Увы, система оказалась прочнее.
Кира нахмурилась, глядя на подсвеченное голубым ледяное ложе ручья и перекинутый через него ажурный мост.
Зрелище, недоступное ей, пока она не выбралась из приюта.
— Я бы сама с радостью увидела Серый Дом разнесённым по камешку, — сказала она вслух. — Но убивать ради этого?
— Если бы несколько убийств перекрыли долгие годы страдания для сотен детей, вы думаете, они не были бы оправданы? — светским тоном поинтересовался профессор. — Если убитые были бы виновниками их страданий, а другого способа защитить детей не было бы вообще?
Ей было его не переспорить, Кира знала.
— Может быть, иногда убийство оправдано, — тихо сказала она. — Когда ты должен защитить беспомощную женщину или ребёнка, или сражаешься насмерть и должен победить — или погибнуть. Но не как средство устрашения. И не как оружие.
Профессор покачал головой.
— Вы безупречно наивны, мисс Риаз. Поверить не могу, что вы мне нравитесь.
Он взял её под руку, и они вместе взошли на мост. Кира взглянула на профессора и увидела, что тот чуть улыбается.
— Нравлюсь? — уточнила она. — Только нравлюсь?
Он развернулся, подхватив её под подбородок, и поцеловал её.
Пошёл снег. Снежинки таяли у неё на носу и в волосах, пальцы сомкнулись за его спиной, губы, целующие её, были горячими и живыми, и Кире хотелось продлить эту секунду в вечность.
— Кто там говорил, что мы будем жить вечно? — пробормотал он, на миг отрываясь от её губ. — Иногда, когда я ловлю ваши эмоции, я чувствую себя обмирающим от счастья мальчишкой, который готов умереть прямо сейчас. Хороший же из меня выйдет боевой маг… — он снова коснулся её губ, — если вы будете рядом.
— Буду, — выдохнула Кира ему в рот, растапливая снежинки. И поцеловала его сама.
Они долго стояли на мосту, целуясь. Если бы только адепты видели своего грозного профессора сейчас, мелькнуло в голове у Киры. Такого уязвимого — и такого живого.
Им некуда было торопиться. Этот вечер принадлежал им.
И Кире совершенно не хотелось сейчас думать о том, что с понедельника часть её, рука и магия, будет принадлежать Райли Хили.
А ведь не встреть она профессора, она бы думала, что с Райли исполнилась её мечта. Несмотря на холодность его семьи, на действия его отца, на всё, что их разлучало.
Но кто знал, что оказавшись распятой в центре магического круга почти без одежды и с завязанными глазами, она почувствует себя по-настоящему собой? Свободной — и отдающейся в чужую власть целиком по своей воле?
— Приказывайте мне сегодня, — прошептала она, скользя ладонями по его груди к плечам. — И я с наслаждением исполню всё.
— Слово сказано, мисс Риаз, — прошептал он, касаясь губами её мокрого от растаявших снежинок носа. — И не беспокойтесь: даже если ваш внезапный приступ повиновения пройдёт, я позабочусь, чтобы вы были покорны. Ведь вы сами будете этого хотеть.
— Быть вашей игрушкой, — с лёгкой грустью проговорила Кира, отрываясь от него.
— Скажите спасибо, что не моей судьбой, — с внезапной резкостью произнёс он, отворачиваясь к замёрзшей воде.
Повисло тяжёлое молчание.
Наконец Кира нерешительно тронула его за плечо.
— Что с вами? Плевать на свидание, просто скажите мне.
Профессор покачал головой.
— Сейчас, — негромко сказал он, — вы выбираете. Простой, казалось бы, выбор — уйти или остаться. Но выбираю и я, и мой выбор не о вас — вы мне нужны всегда. Я выбираю, следует ли мне двигаться путём, которым я следовал все годы до лишения памяти. Не так, как раньше, разумеется. По-другому, другими методами. Но следует ли? Или мне стоит остаться скромным преподавателем и забыть о величии?
— По-моему, пост лорда-ректора Академии даст вам куда как много величия.
— Это величие марионетки. Я же хочу изменить мир.
Кира изумлённо посмотрела на него. Раньше она не слышала от профессора Деннета подобных планов.
— Как? — наконец сказала она.
Глава 50
— Так, чтобы этот мир устраивал меня. Возможно, я буду искать союзников среди учеников. Возможно, наберу последователей в кругах, близких к Министерству и Протекторату; скорее всего, сделаю и то, и другое, если пойду путём перемен. Но я всё ещё не решил, стоит ли.
— Вы хотите бороться против приютов вроде Серого Дома, — утвердительно сказала Кира. — И против родственных традиций, когда только свои пролезают наверх.
— И против много чего ещё. Да. Но, видите ли, мисс Риаз, у такой борьбы есть здоровенный подводный камень.
— Цена поражения, — тихо сказала Кира. — Вы снова потеряете память или умрёте.
— Умру, скорее всего, — спокойно подтвердил профессор, снова предлагая ей руку. — Если исчезнет один из сдерживающих факторов. Но наш разговор давно уже не для публичного места. Идёмте.
Кира послушно приняла его руку, и вместе они дошли до конца аллеи.
Она восхищалась им всё больше, подумала Кира. Ведь тот, кого она любила, был не просто талантливым магом, нет. Он обладал блестящим умом, адепты обожали его — и, обладая поддержкой следующего поколения боевых магов, будущий лорд-ректор Академии мог и впрямь добиться своих целей, какими бы амбициозными они ни были.
Возможно, именно этого и боялся лорд Хили и ему подобные? Нового Тёмного Лорда? Того, кто мог пошатнуть и опрокинуть существующий миропорядок, но без трагедий и убийств?
… И тот, кто обладал таинственной и страшной тёмной стороной. Сейчас её возвращение отсрочилось, но что произойдёт, когда она выйдет на сцену?
Кира сглотнула. Нет. Она подумает об этом позже. Ведь у них впереди целый год, правда?
Год, в течение которого они продолжат встречаться, несмотря ни на что. Тайная связь, от которой не откажется ни тот, ни другая. И никакой лорд Хили не сможет им помешать.
