Расплачиваюсь и выхожу. Дождь постепенно прекращается и к вечеру дохожу до нашего захудалого райончика, захожу в обшарпанное здание. Лестницы неприятно скрепят под ногами, когда спускаюсь на подвальный этаж и прохожу в съемную комнату.
Сразу выхватываю спертый запах. Прохожу к окну и открываю его нараспашку. Впускаю воздух, насыщенный озоном после дождя.
Скидываю мокрую одежду, переодеваюсь. Тяну время, страшусь подойти к Эри. Пока еще не коснулась ее, есть надежда, что все хорошо и температура спала.
Заливаю в джазве немного воды и ставлю на огонь. Теплое питье нужно не только Эри, но и мне. Многочасовая прогулка под дождем может аукнутся и мне гриппом или все тем же бронхитом.
На всякий случай выдавливаю таблетку и пью. На пустой желудок глотать лекарство еще то удовольствие. Собираюсь с духом и подхожу к спящей Эри. Кладу руки на горячий лоб. Сердце пропускает удар. Температура не спала.
— Нужен врач. — выдыхаю тихо, рвано, а кажется, что кричу.
— Ты уже пришла, Ада, — слабый голос в ответ.
— Ты пила лекарства?
— Да.
— Я принесла еще, Эри. Ты должна много жидкости пить.
— Хорошо. — слабый ответ и темные веки прикрывают болезненно блестящие глаза.
Даю таблетку и заставляю Пышку выпить стакан воды. Наблюдаю, как она спит. Жду пока подействует лекарство и думаю. Голову ломаю, чувствуя, как молотом бьет по вискам.
Сижу у окна и наблюдаю за рассветом, который окрашивает ночное небо в багрянец, заставляя в самом горизонте отступать сумерки.
— Зарплата полторы тысячи на руки в неделю плюс чаевые. Поверь мне, девочка, это очень хорошие деньги…
Сжимаю кулаки, с силой вгоняю ногти в ладони. Я не собираюсь терять последнего дорогого сердцу человека. Моей названной матери нужны лекарства и лечение. И я могу ей это дать, зарабатывая пением в клубе.
Подхожу к Эйрин, кладу ладонь на теплый влажный лоб и улыбаюсь. Провожу пальцами по пухлой щеке и глажу по жестким волосам.
— Все будет хорошо, Эри. Я тебя вытащу. Все у нас с тобой будет хорошо. Я выцарапаю наше счастье из рук этой долбанной жизни! Я справлюсь. Клянусь. Я достигну всего и никогда мы с тобой больше не будем знать голода и нищеты.
Иду к шкафу и достаю одежду, когда-то подаренную богатеньким мажором. Одеваю вещи отгоняя порч воспоминания. Собираю волосы и закалываю пряди на затылке.
Выхожу из квартиры, осторожно прикрыв за собой дверь, чтобы не потревожить чужой сон.
Мой голос — моя карточка в жизнь. И я собираюсь использовать выпавший шанс.
Глава 50
Клуб встречает меня все тем же охранником на проходной. При виде меня амбал улыбается.
Этакая приветливая улыбочка акулы перед броском.
— Привет, цыпа! — весело начинает и подмигивает, — ты это… классно поешь. Вчера весь клуб сбежался тебя послушать.
— Спасибо, — растягиваю губы в фальшивой улыбке и пытаюсь по дуге обойти преграждающую путь гору перекаченных мышц.
— Ты не боись, краля, у нас тут все цивильно, хозяин зверь, конечно, но справедливый, армейская закалка, как-никак.
— Армейская?!
— Ты не знала, чоли?! — смотрит удивленно, но не находя от меня отклика продолжает, — Так Морпех он бывший. Суровый мужик, но с понятиями.
Киваю и прохожу в клуб, амбал услужливо открывает передо мной дверь. Шокирует. У меня стереотипы немного другие в отношении таких вот мордоворотов, но парень с бейджем Рок прямо взрывает шаблоны своей дружелюбностью.
На сцене под музыку с кошачьей грацией слаженно двигаются незнакомые девушки, вытворяя нечто невероятное. Пластика и гибкость роскошных тел танцовщиц безукоризненна.
На мгновение просто замираю и смотрю, восхищаюсь. Красавицы: ладные, стройные, все в один рост. Даже кажется, что лицами схожи, симметрией пропорций.
Рядом, покачивая округлыми бедрами проходит шатенка:
— Не подскажешь, где я могу найти хостесс? — Обращаюсь к незнакомке. Заставляю ее остановиться и устремить на меня змеиные зеленые глаза. Аккуратно подведенная бровь приподнимается и мне улыбаются холодно.
— Новенькая?
— Да.
— Гарпия у себя в кабинете.
Мое лицо видно вытягивается, потому что слышу звонкий сексуальный смех чуть с хрипотцой. Красавица кривит губы и выдает.
— Хельга на втором этаже обитает. Удачи.
Отвечает и обдает меня тяжелым шлейфом духов, когда проходит мимо. С голоду все запахи воспринимаются излишне остро, а от этого приторно — цветочного и вовсе тошнит так, что перед глазами на миг темнеет.
Перебарываю приступ и иду в указанную сторону, поднимаюсь по глянцевым лестницам. Останавливаюсь у кабинета с табличкой Хельга Беккер. Управляющая. Стучусь.
— Заходи! — крик в ответ.
Поворачиваю хромированную ручку. Солнце на мгновение ослепляет. Прикрываю глаза и дышу. Кажется, мне уже не далеко до голодного обморока.
— Я надеюсь, ты не припадочная? — слышу равнодушный голос и открываю глаза, столкнувшись с густо накрашенными смоки-айс на выкате.
— Нет. Все хорошо. Просто после полумрака коридора…
— Ну-ну, слушаю тебя.
— Устраиваться пришла. Буду работать певицей.
Вытаскивает из ящика стола образец договора и кладет на стол. Подхожу, сажусь на стул и забираю экземпляр.
Вчитываюсь, быстро листаю документ.
— Вопросы есть? — голос наполнен иронией.
— Пока нет. Все стандартно. — отвечаю, не отрываясь от прочтения.
— Образованная значит?
— Представьте себе. В Гарварде училась. — отвечаю на автомате.
Молчание напротив, и я поднимаю взгляд от бумаг. Хельга внимательно смотрит, скривив алый рот. Излишне узкий ярко бирюзовый костюм обтянул выдающуюся грудь и декольте не оставляет место воображению.
— Я надеюсь ты не собираешься тут права качать и проблемы устраивать, жизнь себе портить и мне нервы трепать?
— Никаких проблем от меня не будет. — отвечаю четко и тянусь к ручке, что лежит на столе. Ставлю подпись на экземплярах и говорю. — Я хочу увидеть мистера Кириана.
— Ни хрена себе! А Трампа не хочешь увидеть? — язвит женщина. — Мистер Кириан просто так ни с кем не встречается. Это во-первых! Во-вторых, у нас сеть. Хозяин — редкий гость. И в-третьих, здесь я главная и все вопросы ко мне!
— У меня обстоятельства, не терпящие отлагательств.
Хельга окидывает меня внимательным взглядом. Усмехается. Берет телефон и звонит.
Пауза и разговор.
— Тут вчерашняя певица требует встречи с Вами.
