Оленька Окунева была институтской подругой его двоюродной сестры Лильки, которая была младше Трофима на восемь лет. Девчонки только-только год как закончили биофак и работали в лаборатории научно-исследовательского института. Получали копейки, но не сильно-то парились по этому поводу – оптимистки обе непроходимые, на том и сдружились.
Лилька-то ладно, она девочка домашняя мамина-папина дочка, которые, к слову сказать, неплохо зарабатывали, а вот Ольга – сирота. Родителей потеряла в двенадцать лет, хорошо хоть родственники сохранили и сберегли для девочки квартиру и кое-какие финансовые накопления, оставшиеся от отца с мамой. Но в свою семью никто девочку взять не пожелал, и осталась она до окончания школы в интернате.
Но поразительная девчонка – на жизнь никогда не жаловалась, на судьбу не сетовала, хохотушка, заводная, веселая, с искрометным таким юмором. Они и познакомились смешно: Лилька, узнав, что братишка в Москве, вызвонила его с требованием немедленно встретиться и напиться-нагуляться по клубешникам.
Трофим, в общем-то, всегда был за движуху и любой продуктивный хипеж, согласился сразу, заехал в магазин, купил всего повкусней и подороже. Лилька намекнула на присутствие на их встрече с любимым братом подружек, что очень даже вдохновляло бравого летчика тридцати лет, вот он и старался понравиться девчонкам и произвести впечатление.
Приехал по адресу, который назвала сестрица, а к домофону никто не подходит и дверь открывать гостю долгожданному не торопится. Попробовал еще несколько раз набирать – ни ответа, ни привета. Достал телефон, собираясь звонить сестрице, но тут замок домофона запиликал, дверь открылась, и поспешно выскочила какая-то девчонка, но, споткнувшись о высокий порожек, полетела прямо на него. Девушку Трофим поймал, но та врезалась в него с такой силой, что они оба рухнули на землю, при этом благодаря своей реакции Разведов сумел сохранить все гостинцы целыми.
Девчонка захохотала, обдав его легким винным амбре, и сказала:
– Я за вами… Домофон… – И опять засмеялась.
– Вы домофон? – переспросил Разведов, начиная похохатывать в ответ.
– Нет, в том смысле, что в квартире слышно, как он пиликает, но не открывается, – объяснила девчонка.
И тут уж они расхохотались оба.
И вот как начали хохотать, лежа у подъезда на земле, так и просмеялись весь этот вечер и следующий день, когда встретились. И все время на свидании умудрялись попадать в комичные ситуации разной степени тяжести, в основном по вине слишком энергичной девушки.
Так, смеясь, и оказались в постели. И поженились к концу отпуска Трофима. А что тянуть – хорошая же девчонка.
И увез Разведов хорошую веселую девчонку Оленьку по месту своей службы в далекий гарнизон.
Очень быстро они оба поняли, что между ними нет любви. Той самой, настоящей, истинной, когда две половинки и все такое. Есть большая симпатия, есть легкая форма увлеченности, а любви нет. Ну, так бывает в семьях, и достаточно часто. Но что удивительно – им было хорошо вместе. Их характеры и сложившиеся взаимоотношения в гораздо большей степени располагали к крепкой, настоящей, глубокой дружбе, чем к истинной любви. Хотя физически они очень неплохо подходили друг другу и имели замечательный, здоровый, радовавший обоих секс.
– Мы с Ольгой ни разу не поругались за всю нашу совместную жизнь, – разоткровенничался Разведов. – Нет, на самом деле: ни разу. Ольга – она удивительная. Ты же знаешь, что у нее все в позитиве, все со смешком, улыбкой и в радость, нет в ней вот этой – как бы сформулировать? – тяжести бытия, что ли. Каких-то иллюзий, фантазий, которым непременно обязан соответствовать мужчина, а если не соответствует, то все – козел, загубил лучшие годы и жизнь в целом, список претензий прилагается. Да и по поводу жизни она никогда не витала в облаках, мол, жизнь не удалась, потому что чего-то в ней нет или что-то сложилось фигово, а не так, как представлялось, не заморачивалась такой ерундой. Она умница, хохотушка, оптимистка необычайная, ее любимая присказка: «Да ладно, все живы, все здоровы, голова, руки-ноги на месте, значит, все хорошо. А проблему решим как-нибудь, могло быть гораздо хуже».
– О да, – согласилась Глафира. – Это ее уникальное: «Могло быть и хуже!» Девиз оптимистов.
– Вот-вот, – улыбнулся Трофим, – стакан всегда наполовину полон, причем на бо́льшую. Благодаря легкости ее характера, как бы трудно мы ни жили, никогда не возникало такого гнетущего ощущения тухлого, полуголодного, тяжелого быта, что ли. Денег не хватает – посмеемся над этим, займем-перезаймем у друзей, протянем до зарплаты. Справлялись и все со смешком да шутками. Повезло мне с ней, что и говорить. К тому же Ольга – великолепная хозяйка.
– О-о-о, – кивнула, соглашаясь, Глафира, – это точно. Мне всегда казалось, что я вроде неплохо умею готовить, очень далеко от уровня «шпроты хозяйке особенно удались», но, познакомившись с Ольгой, поняла, что против ее талантов у меня как раз-таки те самые шпроты. Даже Кира Пална признала, что по сравнению с Олей я – начинающий дилетант.
– Да, такая вот она талантливая молодчина, – с гордостью похвалил Разведов бывшую жену. – Наверное, как-то все иначе, труднее бы сложилось между нами, если бы мы больше времени проводили вдвоем. Люди устают друг от друга, а когда не любят, устают очень быстро и как-то сразу становится тяжко до неприязни. Но я почти не бывал дома. Такая служба. Родился Макар, замечательный парень, столько радости и веселых моментов нам доставлял. Я начал неплохо зарабатывать, и быт как-то сразу заметно улучшился, мы могли и няню нанять в помощь Ольге, когда Агата родилась, да и переехали к тому времени на новое место службы поближе к Москве.
– А потом она встретила Андрея…
– Да, встретила.
Уж в который раз Трофим, не сумев вырваться вместе с семьей на отдых из-за службы и важного проекта, отправил Ольгу одну с детьми в Сочи, зато в дорогой семейный пансионат. Место шикарное, все продумано и прекрасно устроено, и парк великолепный на территории, и свой пляж – красота, одним словом.
С курорта Ольга вернулась совсем другой, изменившейся – загоревшая, помолодевшая-похорошевшая, глаза горят, вся словно летает – вдохновленная, восторженная, романтичная. Вдруг, словно выключаясь из реальности, задумается о чем-то и улыбается такой необыкновенной, нежной улыбкой. Трофим сразу смекнул, в чем дело, но форсировать выяснения не стал – дети орут от радости, носятся как угорелые по квартире, виснут на нем, рассказывают взахлеб, перебивая друг друга, как было здорово на море и чем они там занимались, пару раз мимоходом упомянув мальчика Савву и его папу.
Ну а когда перевозбужденных малышей все же удалось уложить спать, когда убрали все подарки и сувениры, Ольга по-быстрому накрыла легкий праздничный стол. Сели в кухне вдвоем за бутылочкой сухого красного – отметить приезд, Трофим наполнил бокалы, подняли, чокнулись, выпили за возвращение. Вот тогда он и спросил:
– Ну давай, жена, рассказывай, как тебе отдыхалось. Вижу, что ты сама не своя, изменилась разительно: похорошела, прямо расцвела, светишься вся от счастья. Что, курортный роман случился?
