– На прошлых состязаниях я был пятым в метании копья. Видел бы ты мои тренировки, не был бы таким злословным.
– Я помню, какой отрыв был у триумфатора. Сколько ни тренируйся, о победе можно задуматься, только если Якулус вывихнет плечо.
– Всегда проще сдаться заранее. Вот увидишь, я заставлю Якулуса попотеть.
– А ты Зэодус? – спросил один из легионеров. – Собираешься участвовать в стрельбе из лука?
– Разумеется. В прошлом году меня обошёл… не вспомню даже, как звали того аристократа. Надо восстановить честь чёрной манипулы.
– Этим августом мы порадуем Джовиту большим числом лавровых венцов. Стрельба из лука, метание копья…
Ангелы по-доброму посмеялись над амбициозным товарищем.
– Полёт на скорость, я думаю, а вот бег – сомнительно. Бой на мечах – бесспорно. Взлёт с тяжестью, борьба…
Легионер осёкся. Солдаты поняли, что заболтались, и принялись за молчаливую заточку. Желая провалиться сквозь землю, ангелы косились на командующую, с виду, не изменившуюся в лице. Напряжение всё множилось, пока Диана не разрушила его спокойной фразой:
– Вы можете не стеснять себя в словах. После смерти Акуэль одолеть Мариуса в борьбе вряд ли кому-то ещё удастся.
– Тебе, Диана, это удавалось, – сказал Хермэнус.
– Только на тренировках. И никогда на арене.
Призыв говорить открыто не поборол безмолвия. Легионеры предпочли обойти щепетильную тему, опустив глаза и закрыв рты.
– Вы молчите, – заговорила Диана, – потому что не хотите напоминать мне о сестре. Но смерть её в прошлом, пусть и случилась всего две недели назад. Слёзы и скорбь я оставила по ту сторону Башен.
– Диана, могу ли я говорить без утайки? – спросил Хермэнус.
– К этому я вас и призываю.
– Тогда скажи, если эмоции твои быстро прошли, почему ты вызвалась в этот поход?
– Я рвалась сюда не ради одной только мести. Добрая память об Акуэль подстёгивает меня, но не застит глаза. Я вызвалась возглавить отряд исключительно из преданности Джовите. Его волей было отыскать Ратибора и покарать – я поняла, что лучше других справлюсь с этой задачей. Надеюсь доказать это на деле.
Мудрый Хермэнус взглянул Диане в глаза и произнёс:
– Не все твои решения казались мне удачными. Но у меня нет поводов усомниться в твоей преданности делу.
Диана кивнула холодно, но Хермэнус узрел в этом движении искреннюю благодарность. Продолжая работу оселком, командующая проронила:
– Иногда я чувствую себя камнем. Я не рву на себе волосы, не рыдаю и не злюсь от бессилия. И это при том, что у меня отняли мою сестру, мою Акуэль. Лучшую среди смертных, единственную, кто заслужила назваться полубогиней. Я приняла её смерть, как солдат принимает приказ.
– Ты винишь себя в равнодушии?
– Сложно сказать. В Пяти Землях я была непроницаемо сильной, потому что только такой нужна своему богу. Но здесь, в месте, где Джовита не слышит моих мыслей, я задумываюсь, а была ли я настоящей.
– Мне знакомы твои ощущения.
Легионеры промолчали, но было понятно, что и им это чувство не чуждо.
– И что ты по этому поводу думаешь, Хермэнус?
– Ничего. Рано для выводов. Пока я увидел лишь точку на горизонте.
– Хорошо сказано. Мне не хватало этой умной мысли.
На минуту установилось молчание, нарушенное Зэодусом:
– Акуэль была великой. Я слышал, что легионеры, допустившие её гибель, сами просили Джовиту покарать их.
– Моя сестра рванула в сердце резни. Она и её воины одолели столько врагов, сколько не одолел бы никто. Акуэль спикировала в толчею лучших туричских дружинников и проявила воинское мастерство, на фоне которого померкли подвиги из мифов. Она совершила невозможное, но всё же не хватило крупицы, чтобы мы славили её при жизни.
– Ты, Диана, – сказал Хермэнус, – немногим ей уступаешь. И всем известны качества, в которых даже превосходишь.
– Но при этом я не стою и десятой доли её величия. Слава Джовите, что у меня нет гордыни, мешающей воспринимать сие как должное.
Примипилия скрупулёзно изучила свой меч и осталась довольна заточкой. К этому моменту двое легионеров уже закончили править клинки, а Хермэнус с ещё одним ангелом закончили в ближайшую минуту. Зэодус взглянул вдаль, где тракт таял в тумане. Воин вдруг усмехнулся и поделился шуткой:
– Надеюсь, дикари не наставили слишком много таких истуканов. Иначе мы сточим гладиусы без остатка.
Солдаты посмеялись, и даже Диана не отказала себе в улыбке. Но всё веселье исчезло, когда откуда-то из тумана раздался неведомый смех. Некто незримый захохотал вместе с ангелами, и его зловещий хохот не стих, когда воины схватились за оружие.
– За ними всё это время следили, – сказал Хермэнус, когда наступила-таки тишина.
– Похоже на смех ангела, – заметил один из легионеров. – Наверно, мы наткнулись на изгнанника.
– Медленно движемся вперёд, – распорядилась Диана. – Смотрим в оба, особенно…
Но тут нечто напало с тылу, и Хермэнус с криком рухнул на землю. Не успели товарищи обернуться, как ангела уже поволокли прочь. Зэодус кинулся следом. Он увидел, как офицера схватила когтистая лапа, длинная и гибкая, словно щупальце. Покрытая шерстью конечность тащила Хермэнуса так быстро, что тот не мог сопротивляться. Копьё вывалилось у него из рук, а до меча дотянуться не получалось.
Зэодус понял, что отстаёт, как вдруг мимо него пролетело копьё. Метко пущенная гаста вонзилась в гибкую конечность, и неведомая тварь выпустила жертву. Хермэнус тотчас подскочил и отсёк твари кисть – изогнувшись, щупальце отступило и втянулось под корни дерева. Хермэнус подобрал спасшее его копьё и сунул в берлогу чудовища. Однако глубоко ушедший наконечник лишь вонзился в древесину.
Хермэнус поспешил вернуться к дороге.
– Ты убил его? – спросил Зэодус.
– Нет, тварь глубоко забралась. А кто спас меня?
– Это был я. А вы ещё усмехались над моим талантом метать копья.
– Будешь на состязаниях столь же ловок, – Хермэнус вернул спасителю оружие, – лавровый венец непременно будет твоим. Благодарю тебя.
– Хермэнус, как ты? – спросила Диана.
– Поножи уберегли от когтей. Так что лишь оцарапался об ветки и камни.
Офицер забрал поднятое товарищем копьё и обернулся в сторону, куда его тащили. Следовало взять отрубленную кисть и всем вместе её изучить. Но возвращаться в туманную чащу не было никакого желания.
– Это был демон? – спросил метатель копья.
– Иначе это существо не назвать, – сказала Диана. – Уверена, именно он отвлёк наше внимание смехом.
– Как же он оказался в двух местах сразу?
