Щетинки других полихет зазубрены на концах, словно гарпуны, и к тому же ядовиты. Вонзившись в тело врага, они легко обламываются. Например, так устроены щетинки морской мыши — полихеты, вся спинная поверхность которой покрыта щетинками как мехом. С помощью иных щетинок можно быстро закапываться в грунт. Щетинки-гребни и щетинки-расчески работают у полихет как цедилки, фильтруя из воды всякую мелочь.
Донные полихеты серпулиды строят вокруг своего тела известковую трубку. Наружу торчит только венчик длинных щетинок, образующих воронку. В нее собираются мельчайшие организмы, погибающие в верхних толщах воды и медленно опускающиеся вниз. Настоящий дождь из трупиков, питательные вещества которых не пропадают зря. Местами серпулид на дне морей так много, что из их известковых трубок постепенно слагаются осадочные породы. В Германии они достигают толщины 50 метров.
Еще одно замечательное «изобретение» многощетинковых червей — прочные роговые зубцы, находящиеся у них в мускулистой глотке. Она может выворачиваться при атаке! Крупные полихеты глицериды больно кусаются своими глоточными зубами, когда рыболовы пытаются вытащить этих червей из убежищ на дне и использовать как наживку.
Еще более любопытное приспособление, которое появляется в эволюции у полихет, — первые конечности. Ни у губок, ни у медуз нет и намека на ноги или лапы. А у крабов, раков, пауков и насекомых их много. Откуда они появились? Кто был «изобретателем» ног? Многощетинковые черви!
По бокам каждого сегмента их кольчатого тела расположены небольшие парные выросты. Внутри проходят крошечные кровеносные сосуды. Их число невероятно велико. У полихеты пескожила в каждом выросте их десятки тысяч. Получаются жабры, через которые в кровь червя поступает растворенный в морской воде кислород. Нижняя половинка каждого выроста работает как весло. С помощью таких «весел» морской червь нереис быстро плавает и ползает по дну, извиваясь как змея. Разумеется, это еще не совсем ноги, но уже что-то близкое к ним. Действительно, достаточно мысленно вытянуть такой вырост и разделить его на несколько частей, и получится нога жука или кузнечика.
Оказывается, именно так и развивались конечности насекомых. Они образовались из боковых выростов тела многощетинковых червей, которые являются дальними морскими родственниками сухопутных многоногих животных.
Морские уточки и желуди
Когда морская вода во время отлива отступает, на крупных камнях становятся заметны белые крапинки наростов. Это домики морских желудей — балянусов. Пять-шесть боковых створок домика прочно и неподвижно срослись друг с другом. Верхнее входное отверстие плотно закрыто двустворчатой крышечкой, напоминающей коническую шляпку желудя.
По водой видно, как две створки крышечки примерно раз в секунду раскрываются и из домика высовывается нечто вроде веера. Он совершает гребное движение, будто хочет схватить что-то в воде, и убирается внутрь. Через мгновение все повторяется. Так питается маленький рачок — морской желудь. Шесть пар его ножек снабжены тончайшими щетинками. Они-то и образуют ловчий веер. Мельчайшие одноклеточные водоросли и даже бактерии застревают в щетинках ножек при каждом взмахе и попадают в конечном счете в рот к их обладателю.
Морские уточки похожи на морских желудей, только их тело, одетое в известковый панцирь, прикрепляется к скале или камню длинной тонкой ножкой. Трудно себе представить, но она — не что иное, как измененная до неузнаваемости голова рачка. Такое необычное строение этих морских существ заставило зоологов поломать голову, к какой группе организмов их отнести. Лишь в первой трети XIX века изучение развития морских уточек приоткрыло завесу тайны. Их личинки оказались очень похожи на личинок ракообразных.
Балянус
Морские уточки и морские желуди оказались родственниками раков, крабов, креветок и омаров.
Морские уточки
Своеобразная форма морских уточек вводила в сомнение не только профессионалов. При известной доле воображения в очертаниях морской уточки можно увидеть карикатурный образ маленькой птички — отсюда и название. В Средние века некоторые люди считали, что из морских уточек со временем выводятся настоящие птицы. Начало этому поверью, возможно, дали стаи перелетных птиц — гусей казарок, два раза в году во время перелетов появляющихся над морскими просторами.
Науки о птицах — орнитологии — тогда не существовало и в помине. Никто не знал, где гнездятся казарки, как выводят птенцов. Мир был полон загадок и чудесных превращений. Из волосатой гусеницы выводилась легкокрылая бабочка. Почему же из морской уточки не могла вылупиться маленькая птичка?
Банка мидий
Раковины моллюсков: 1 — нептунея, 2 — литторина, 3 — рапана
Бросьте летом на мелководье в воду Белого моря новенький капроновый трос, и через пару недель каждый квадратный сантиметр его поверхности будет усыпан, словно маком, десятками черных точек. Это молодь самых обычных двустворчатых моллюсков — мидий, которой удалось с вашей помощью хотя бы временно решить свои жилищные проблемы. А они у мидий есть, и немалые.
В конце весны вся невообразимая армада моллюсков начинает размножаться. Каждая мидия, достигшая совершеннолетия, то есть второго года жизни, выметывает в воду миллионы яиц. Из них после оплодотворения развиваются крошечные, не более миллиметра, личинки. Им всем необходимо как можно скорее решить первую в их жизни и самую главную проблему — куда бы осесть. Мидии, как известно, существа сидячие. Большую часть отпущенного им природой срока своей жизни они проводят на одном месте, прочно заякориваясь с помощью тонких золотистых нитей биссуса на дне или на поверхности скал и камней.
Вот от этого-то места у мидий зависит подчас не только житейское благополучие, но и сама жизнь.
Несмотря на обширную акваторию и изрядную протяженность изрезанных беломорских берегов, удобной для поселения жилплощади оказывается не так уж и много. Номера-люкс располагаются в узких каменистых неглубоких протоках, в основаниях дамб, на дне подводных перемычек между островами, где постоянное течение приносит обильную пищу и кислород. В таких укромных уголках биомасса мидий может достигать рекордных величин — до 50 килограммов на каждый квадратный метр. Но такие благословенные места встречаются нечасто.
Спокойные темные глубины слишком холодны. В Белом море температура воды на пятидесятиметровой отметке редко поднимается выше нуля градусов. Относительно теплолюбивые мидии могут встречаться в этой холодной темной пучине, но для развития их личинок нужно тепло. Да и физически опуститься им на такую глубину непросто, ведь более соленые глубинные воды плотнее и, следовательно, тяжелее, чем у поверхности.
