Она снова закрыла глаза и судорожно вздохнула. Какое-то время она молчала, и я уже начала волноваться, что Ди вернется раньше, чем я узнаю секрет, который Джулия Маниго хранила несколько десятилетий. Наконец едва слышно, что мне пришлось наклониться к ней, чтобы расслышать ее слова, она сказала:
– Я сказала отцу, что Уильям любит наряжаться в платья нашей матери и появляться в таком виде на публике. – Она отвернулась. Я так и не поняла, чего она стеснялась больше – того, что выдала тайну Уильяма, или того, что он делал. – Он всегда старался посещать места, где его не узнают. Но я знала… знала долгие годы. Я была наблюдательная и всегда все замечала.
Она пристально посмотрела на меня, ожидая моей реакции. Я постаралась сохранить бесстрастное лицо.
– Почему вы так долго ждали, прежде чем рассказали отцу секрет Уильяма?
Ее грудь поднялась и снова опала в очередном неглубоком вздохе.
– Потому что мой отец составил завещание и отписал все – бизнес, имущество, все-все – Уильяму. Уильяму! Который мог читать наизусть страницы стихов, но был не в состоянии решить самую простую школьную задачку. Я была умной, практичной, наделена здравым смыслом. Я могла бы построить финансовую империю, если бы только отец не видел во мне лишь женщину. Я думала, что, имея рядом с собой Джонатана, я возьму бразды правления семейным делом в свои руки, а Уильям пусть делает все, что ему заблагорассудится. Таким образом мы все будем счастливы. Я хотела, чтобы мой отец это понял.
К глазам Джулии подступили слезы, и я ощутила тяжесть вины, которую она более семидесяти лет несла на своих плечах.
– Вот почему они повздорили в тот вечер, – сказала я. – Вот почему ваш отец убил его.
Я ждала реакцию Джулии. Хотелось понять, приблизилась ли я к истине. Но она взволнованно покачала головой:
– Но у меня сохранилась записка от Уильяма. Мой отец его не убивал. – Ее голос звенел отчаянием, как будто она хотела, чтобы я согласилась с ее правдой. Вспомнив слова ее брата, я решила, пусть истина будет такой, какой она хочет ее видеть. Она считает это доказательством невиновности там, где ее нет. Ладно, пусть верит.
– Если на старой плантации похоронено тело Уильяма, скажите, кем, по-вашему, может быть другой мужчина? – спросила я.
Джулия покачала головой:
– Я не знаю. Прошу вас. Довольно. – Ее рука потянулась к моей, и я взяла ее.
Я погладила ее по руке, пытаясь успокоить:
– Я сделаю все, что смогу. Сейчас они оба очень сердиты… не знаю, согласятся ли они говорить со мной, но я попробую.
Она сжала мою руку:
– Спасибо.
Она опустила мою руку и потянулась к Ноле. Та встала и подошла ближе.
– Извини, если мои родственники досаждают тебе. Ты молодая и сильная. Сражайся с ними.
Нола кивнула:
– Постараюсь.
Джулия пристально посмотрела на нее:
– Как прошло твое выступление на вечеринке? Жаль, что меня там не было.
– Думаю, что нормально. Людям, похоже, понравилось.
– Она была великолепна, – добавила я. – Гости были поражены, что у юной исполнительницы такой огромный талант.
Лоб Джулии собрался морщинами.
– А эта песня – «Фернандо», – она понравилась гостям?
Нола расплылась в довольной улыбке:
– Еще как! Хотите верьте, хотите нет.
Я посмотрела на часы:
– Нам пора идти. Джек должен вернуться домой в любую минуту.
К моему удивлению, Нола наклонилась и поцеловала старушку в щеку:
– Спасибо вам, мисс Джулия. Когда вы почувствуете себя лучше, мы сможем продолжить наши уроки?
– Конечно, – ответила та.
Мы с Джулией встретились взглядами. В ее глазах читалась мольба, но было в них и что-то иное.
– Я виновата, что Уильям не может упокоиться с миром, – сказала она. – Пожалуйста, прошу вас, помогите ему обрести покой.
Я кивнула и повела Нолу к двери. Лишь когда мы вышли на крыльцо, я поняла, что еще было в глазах Джулии, – она прощалась.
Глава 26
Первое, что я заметила, подъехав к дому моей матери на Легар-стрит, это машину Джека на противоположной стороне дороги. Второе – красную «Ауди» Ребекки, припаркованную позади нее. Третьим был Рич Кобильт, мой подрядчик, и его, как обычно, приспущенные штаны. Рич стоял у входной двери и уже поднял руку, чтобы постучать. Его грузовик стоял на дороге, перегораживая мне путь.
Я припарковалась перед Джеком, затем вышла из машины, окликнула Рича и подошла к нему вместе с Нолой.
– Добрый день, мисс Миддлтон, мисс Нола, – сказал он, подтягивая сползающие штаны.
– Привет, Рич. Что-то стряслось?
Он поморщился и посмотрел на меня:
– Почему вы всегда спрашиваете об этом?
– Потому что обычно так и есть. Надеюсь, дом не рухнул после вечеринки? – Я пристально посмотрела ему в лицо, пытаясь понять, насколько я близка к истине.
– Нет, мэм. В доме все в порядке, и мы уже снова приступили к работе. Правда… – Он почесал голову. – Я просто подумал, что вы должны знать, что там все утро был фотограф и еще парень с видеокамерой. Они сказали, что снимают для обложки книги и рекламного видеоролика. Я решил, что это для книги мистера Тренхольма, поэтому не стал их прогонять, но потом появился мистер Тренхольм…
От страха у меня перехватило горло:
– Там был Джек?
– Да, мэм. Спросил их, что они там делают, и, когда они ответили ему, он вышел из себя и велел им убираться прочь. Устроил настоящий скандал. Я пытался дозвониться до вас, но, похоже, ваш телефон был выключен и я все время попадал на голосовую почту.
Я выключила телефон во время разговора с Джулией Маниго и забыла включить его снова.
– Он что-нибудь сказал вам? – спросила я как можно спокойнее.
– Нет, мэм. И я этому даже рад. По крайней мере, он разозлился не на меня. – Рич снова подтянул штаны. – Я подумал, вдруг вы здесь, и приехал рассказать, что случилось.
Я заставила себя улыбнуться:
– Спасибо, Рич. Я вам крайне признательна.
Он приподнял воображаемую шляпу:
– Тогда мне лучше вернуться к работе. Фундамент сам себя не исправит.
Я попрощалась и отвела глаза, чтобы не смотреть ему вслед.
– Почему Джек разозлился, что те люди снимали твой дом? – спросила Нола.
– Просто я не хотела, чтобы он все узнал таким образом.
– Узнал о чем?
Я посмотрела ей в глаза:
– Ладно, рано или поздно ты все равно узнаешь, так что лучше я расскажу тебе сейчас. – Я помолчала. – Марк Лонго написал книгу о загадках моего дома… на ту же тему, что и твой отец. Но поскольку Марк родственник одной из семей, причастных к этой истории, издатель решил, что они издадут его книгу, а не книгу Джека.
