– Ладно, – примирительно сказал Вульф. – Чего от тебя ожидать? Ты просто семнадцатилетний кобелина. А ведь по легенде, Мерлин увидел ее впервые именно такой. И тоже не устоял, хотя ему тогда уже перевалило за шестой десяток.
– Старый козел, – пробурчал Лука.
– Не без этого, – согласился Старший. – Вот только силы воли и мозгов у него было явно в разы больше, чем у тебя. Но… Нимуэй – это Нимуэй.
Он бросил на подопечного сочувственный взгляд.
– Конечно, сейчас говорить тебе это бессмысленно. – Вульф поднялся. – Но все же держись от нее подальше.
– Не могу обещать. – Лука все еще смотрел на гладь озера, отчаянно надеясь, что она покажется снова. – А что она имела в виду, когда сказала, что она имеет на меня права?
– Лу, – Старший отвел глаза, – вот это точно не мое дело. И не проси меня отвечать. Эти вопросы с тобой должны решать другие. И я не полезу в это дело, ни за какие коврижки.
Рыцарь удивился. Еще никогда он не видел наставника таким. Будто тот в чем-то виноват. Но…
Он тут же обо всем забыл. Потому что они уже по колено зашли в воду. Потому что они покидали землю Девы. Потому что он так и не дождался ее прощального знака…
Много позже он узнал ответ на свой вопрос. И он сделал выбор, навсегда разлучивший его с Нимуэй. Но в течение десятка лет она так часто снилась ему по ночам. А иногда он с трудом удерживался, чтобы не назвать ее именем других женщин, представляя себе Деву в своей постели.
10.
Местечко вызывало невольный озноб. Черный застывший лес, коробки оставленных срубов. Тишина, к которой вряд ли сможешь привыкнуть. Предрассветная дымка придает всему этому пейзажу еще более ощутимый оттенок нереальности.
Лука включил музыку. Пусть хоть что-то отвлекает. Он вообще всегда плохо себя чувствовал в местах, оставленных людьми. Там витало что-то пугающее, точнее, приводящее в состояние животного ужаса. Нет, речь идет не о присутствии какой-то нечисти, а о чем-то по-настоящему сверхъестественном.
Удружила Нимуэй. Хотя чего-то иного от нее ожидать было трудно. И, естественно, все поддается холодной логике. Место, лишенное присутствия смертных, лучше всего подходит для открытия портала. А если учесть, что оно еще и овеяно легендами…
Лука вспомнил о Млевском монастыре, ушедшем под землю, когда его пришли сжигать, во времена борьбы со староверами. Говорят, здесь до сих пор слышен из-под земли колокольный перезвон, а в местной Млевской церкви по вечерам поет ангельский хор.
У Луки в проигрывателе пела Джем. И его это устраивало намного больше. Даже несмотря на не совсем удачный выбор песни. Вальс для Ботари рассказывал о смерти. Поэтично и грустно.
Он решил выкурить сигарету. Потянулся за пачкой на соседнее сиденье, достал сигарету, чиркнул зажигалкой, а когда посмотрел опять в окно, она уже была здесь.
Женская фигура в монашеском одеянии. Волосы убраны под черный плат с белой каймой. Руки церемонно сцеплены. Весь вид преисполнен спокойствия и смирения…
Стерва!
Рыцарь усмехнулся, вышел из машины, осторожно вытащил ребенка и направился к ней. Она стояла точно у самой кромки леса, на узкой тропе, ведущей к реке.
– Здравствуй, Нимуэй.
Она была по-прежнему потрясающе красива. Просто ожившая мечта. Тонкие, почти ангельские черты лица, небесно-голубые глаза и что-то такое в лице… ради чего многие совершали бы подвиги, не жалея жизни. Многие, но, увы, уже не он.
– Здравствуй, Рыцарь. – Она чуть улыбнулась, сделав ударение на последнем слове.
– Забавный выбор наряда, – иронично оповестил он ее. – И поза подходящая. Хотя, с моей точки зрения, фея-монахиня – это так же дико, как и фея-крестная.
– Неужели я тебе разонравилась? – жеманно поинтересовалась Дева.
– Ну, что ты, дорогая. – Он позволил себе любимую кривую ухмылку. – Я уверен, что слова «во всех ты, душечка, нарядах хороша» классик русской литературы посвятил именно тебе. Не припоминаешь? Хотя опять же, по моему личному убеждению, кокетничающая монахиня – это пошло.
Она чуть поджала губы, но оставила его выпады без ответа.
– Я вижу, Рыцарь, ты принес мне отличный подарок. – Ему на миг показалось, что взгляд Девы, обращенный на мальчика, стал каким-то алчным и голодным.
– Уже вынашиваешь очередной свой коварный план? – не удержался Лука.
– И мысли не было, – коротко рассмеялась она. – Но ты подал мне неплохую идею…
Он не поддался на провокацию.
– Я могу подать и еще одну. – Теперь его тон стал серьезнее. – Придумай самый коварный из всех своих планов – как его вылечить.
Дева метнула на него недоуменный взгляд, потом перенесла все свое внимание на ребенка.
– Знай, рыцарь, – теперь ее тон был немного зловещим, – обычный мальчишка на его месте был бы мертв уже три дня. Обычный Избранный умер бы пять часов назад. Только благодаря тебе этот еще держится.
– Тут ведь дело не только в той дряни, которую ему кололи? – Рыцарь инстинктивно прижал парнишку покрепче к себе. – Это магия?
Она кивнула и указала рукой на берег. Лука понес ребенка туда.
– Нимуэй, – он знал, что она идет следом, – его могут искать. Сможешь организовать какую-нибудь иллюзию?
– Возможно, – чуть подумав, сказала Дева. – Вон лодка.
Рыцарь прошел по берегу еще не застывшей серой реки, решительно вступил в воду, проверил, сухо ли на дне ялика, потом бережно опустил туда ребенка.
– Ладно, красавица. – Он с грустью взглянул на свои мгновенно промокшие ноги, а потом, как мог безразлично, на нее. – Мне пора.
– И у тебя даже не будет вопросов, рыцарь?
Он чуть не рассмеялся, уловив в ее тоне искреннее изумление.
– Пожалуй, всего один. – Ему только хотелось верить, что он скрыл торжество. – Сколько тебе понадобиться времени?
Дева помолчала, как всегда, не торопясь с ответом.
– Приезжай за ним через год.
– Отлично. – Лука кивнул и, вновь отвернувшись, пошел обратно к машине.
– И это все, рыцарь?
Похоже, у Нимуэй сегодня было общительное настроение.
– Бывает, дорогая, – не удержался он от усмешки. – Но, пользуясь случаем, могу предложить в следующий раз взять у тебя интервью.
– В следующий раз карта может лечь иначе. – Она внезапно оказалась прямо перед ним на тропе. – Подумай, рыцарь.
Он устало закатил глаза.
– Дорогая, – Лука вспомнил, что выбросил из-за нее сигарету, сделав всего две затяжки, – я уже почти пятнадцать лет живу без твоих ответов. И ничего! И даже счастлив.
Он опять обошел ее хрупкую фигурку, надеясь все же сегодня покинуть это негостеприимное место.
