– Так что вам мешает? – не сдавался сопляк.
– Только то, что, к сожалению, спасти Регину может лишь присутствие такого выродка, как ты…
Клиент заткнулся. Во избежание нового словоизвержения, Лука, не отрывая рук от руля, усилием мысли сделал музыку громче. Это снова был Высоцкий со своей балладой, где рай в шалаше был дороже замков и дворцов.
7.
В Новгороде Лука чувствовал себя намного более уютно, чем в Пскове. Вроде бы точно такой же небольшой городок, но…
Просто почему-то в Новгороде тебя подхватывало впечатление текущей жизни. Будто тут все кипит и бурлит. Наверное, так и должно было быть в свободном городе, не покорившемся даже стольному Киеву.
Место, где содержали Регину, никак не походило на обычный сумасшедший дом. Это была очередная частная клиника.
На въезде у них долго рассматривали документы. Потом вызвали старшего менеджера, чем чуть не довели Геру до истерики. Такая должность в таком заведении наводила на мысли о сумасшествии. Наконец одетый в костюмчик и лакированные туфли парнишка разрешил им проезд.
– Вы от Алевтины Михайловны? – поинтересовался он полушепотом у Луки.
Тот кивнул, с трудом скрывая удивление. Хотя… Можно было бы и догадаться.
– Идемте. – Улыбка на лице менеджера стала заискивающей.
Палата была большой и светлой. Но тут не было кровати, только ковер с пушистым ворсом, куча игрушек и детских книг.
Регина была ослепительно красива. Высокая, худенькая, с отличной фигуркой. Волосы, густые, чуть вьющиеся, были распущены по спине.
При виде их цвета Тициан бы съел свои кисти – чистое золото, как и сказал их клиент. Личиком девица тоже удалась. Таких бы в фотомодели…
Но, что интересно, привлекательной она Луке не казалась. Что-то было в ней неправильно. Или наоборот. Уж слишком правильно. Не было в Регине того особенного шарма, который и заставлял мужиков дымиться и… лазить к ней в окно.
В общем-то, она не производила впечатления безумной. Просто любящая мать, играющая в собственное удовольствие с двумя детьми.
Близняшки были похожи на нее как две капли воды. Такие же красивые, как ангелочки, такие же золотоволосые.
Регина бросала им по очереди мяч, а они с криками и визгами бегали за ним.
Становилось заметно, что с ней что-то не так, когда кто-нибудь из детей начинал с ней говорить. Она смешно склоняла голову набок, между бровей появлялась морщинка, будто до нее с трудом доходит, о чем ей говорят. Еще она часто отвлекалась от игры, будто не могла долго задерживать внимание на чем-то одном.
– Это счастье, что дети еще маленькие, – сказал Луке главный врач. – Еще через два года они обгонят ее в развитии.
– Надеюсь, до этого не дойдет. – Старший из рыцарей приоткрыл дверь в палату, через стекло которой они наблюдали за женщиной. – Пшел!
Клиент, повинуясь неласковому толчку в спину, влетел внутрь.
Регина отвлеклась от игры и пропустила бросок одного из близнецов.
Она смотрела на мужчину милым наивным взглядом, будто ей показывали редкого зверька или новую игрушку.
Клиент мялся у двери.
Когда ему объяснили, куда его везут, он впал в панику. Он уже решил для себя, что навсегда останется слепым, а судьба когда-то любимой женщины его не волновала. Он просто боялся встречи с ней, полагая, что она задушит его рукавами смирительной рубашки.
Регина поднялась с ковра. Немного рассеянно взглянула на людей за дверью. Потом вернулась взглядом к своему принцу.
– Ты кто? – У нее был красивый бархатный голос и совершенно не соответствующая ему детская интонация.
– Регина? – Клиент дернулся, как от удара, и вжался в дверь.
– Да…
Теперь она застыла, наморщив лоб, будто упорно пыталась что-то вспомнить. Ее глаза затуманились, губы начали дрожать.
– Вот черт! – Гера с Лукой шагнули в палату, оттеснив с дороги клиента.
Воздух здесь будто бы начал уплотняться. Тихо начали позвякивать стеклянные сосульки на люстре.
Регина продолжала стоять как вкопанная. Только теперь ее всю била мелкая дрожь, а на верхней губе выступили капельки пота.
Мячик сам собой начал прыгать по полу, одна из книг слетела с верха стопки и плавно поплыла по воздуху.
Лука бросился к детям, прижал к себе, шарахнулся к стенке.
Аура Регины, до этого прозрачная и почти незаметная, теперь начала наливаться различными цветами, насыщенными, яркими. И чем больше изменений претерпевала аура, тем сильнее дрожала Регина.
Наконец она мягко опустилась на пол и начала кататься по нему, как одержимая.
Гера поспешил к женщине, прижал ей руки, чтобы она не навредила себе. Теперь уже все игрушки метались по воздуху. Люстра раскачивалась с неведомой силой, в окнах дрожали стекла. Дети начали плакать, хотя Лука старался закрыть им обзор. Гера все еще удерживал женщину. Клиент рыдал от страха и выкрикивал какие-то слова, похоже, пытался молиться. Он безуспешно дергал дверную ручку, которая почему-то не поддавалась. На каждый его крик Регина реагировала новой попыткой вырваться и немыслимыми движениями. Казалось, неведомая сила выворачивает ей руки и ноги. Из ее глаз катились крупные слезы, но, как ни странно, она не произнесла ни одного звука.
Все это продолжалось несколько минут, а может, и часов. У Луки почти онемели руки, близнецы вцепились в него мертвой хваткой, тихо хныча от страха. Гера уже полностью распластался по Регине, стараясь сдержать ее приступ. И вдруг все стихло. Вещи разом грохнулись вниз. Стекла перестали дрожать. Люстра по инерции еще продолжала раскачиваться, так же по инерции выл клиент, осев у двери на пол.
Гера осторожно сполз с тела женщины. Она тяжело дышала, волосы на лбу взмокли от пота.
– Лу? – позвал Гера.
– Кажется, теперь уже точно все. – Старший из рыцарей зашептал детям какие-то ласковые слова, опуская их на пол.
– Регина? – Младший брат осторожно пощупал пульс у нее на шее.
И тут она открыла глаза. Совершенно ясные глаза с совершенно осмысленным взглядом.
– Все закончилось… – голос ее сорвался, и она заплакала.
В палату наконец-то прорвался медицинский персонал. Обеспокоенный главврач начал поднимать Регину с пола, сестра поспешила к детям.
Лука решил, что больше всего на свете ему необходим свежий воздух. Гера за шиворот вытаскивал клиента прочь…
Гостиница была вполне сносной. По крайней мере, номера люкс.
Лука разместил в одном из них Регину с детьми, в другом поселился сам на пару с братом. Куда определился клиент, никого, похоже, не интересовало.
Вечер обещал быть томным. За окном лениво кружился снег, большими хлопьями оседая на окнах, переливаясь разноцветными искрами в свете фонарей. Это умиротворяло.
