Моя мама так и не позвонила мне за всё это время, хотя я надеялась, что не настолько ей безразлична, ведь должна же быть причина, почему она согласилась взять на себя такую ответственность.
В мою комнату забегает Амина, вся светится и улыбается, подходит ко мне ближе, обнимает, затем говорит:
– Жизнь, как заигравшееся дитя, сначала хорошенько бьёт хлыстом, а потом вознаграждает за терпение леденцом, но только вот шрамы остаются, напоминая, какой дрянной она бывает.
Я обнимаю её в ответ и соглашаюсь со сказанным ею предложением.
– Амина, мы все получаем то, чего заслуживаем. По крайней мере, в той или иной степени, – пожимаю плечами и отпускаю девушку, – Ты чего так светишься? – задаю ей вопрос.
Затем моё внимание привлекает лёгкое движение, в проёме дверей появляется Самир, а за ним следом заходит Роман. Кажется, весь воздух, что был в моих лёгких, одним мгновением испарился, я схватилась за грудь, и почувствовала, как сердце с удвоенной силой стало биться, словно вот-вот выскочит прямо мне в руки. На лице потекли мокрые дорожки, но я улыбаюсь и не верю своим глазам – мой муж передо мной. Роман осторожно обнимает меня, притягивая ближе к себе настолько, насколько может существовать близость между людьми. Одной рукой держит за талию, а другой прикоснулся к моему затылку, притягивая голову ближе к своей. Затем в самом скромном поцелуе приветствует меня, глаза остаются закрытыми у обоих, словно боимся упустить этот кроткий момент единения.
– Анна, – выдыхает мое имя, и я обнимаю его ещё сильнее, – любимая моя.
Не выдержав потока эмоций, которые бьют внутри меня, начинаю плакать в его объятиях, делясь эмоционально с мужем всем произошедшим со мной.
– Где ты был, – скорее говорю ему, чем спрашиваю. В комнате мы остались одни, наши друзья, не тревожа нас, закрыли за собой дверь. – Теперь ты не прикроешься своими делами, до тех пор, пока не ответишь, что происходит с нашими жизнями, чёрт возьми.
Роман рассмеялся, притягивая меня ещё крепче, мы сели на кровать, не разрывая тесной связи.
– Я так скучал по тебе, – начинает целовать меня в шею, оставляя нежную дорожку, затем поднимается выше, находя мои губы, теперь нам никто не мешает выразить все наши чувства. Останавливается, смотрит в глаза, я же глажу его по щеке, мы оба не прерываем зрительного контакта, затем он нежно целует меня в носик, от этого движения мне становится смешно, но настолько приятно – это значимое действие, такое легкое и непринужденное, но говорит о большем.
– Я люблю тебя, Рома, – шепчу ему, слова прозвучали очень тихо, но этого было достаточно, чтобы муж просветлел, словно эти слова сняли с него заклятие. В некотором смысле, наверное, так оно и было.
– Анна, родная моя, прости меня, – Рома снова начинает целовать меня, оставляя нежные поцелуи по всему лицу, шеи, добираясь до плеча. – Я был таким идиотом, что скрывал от тебя всё, что знал, но главное, я боялся признаться тебе, что полюбил с самых первых минут нашей встречи. Много раз пытался, но поверь мне, это оказалось так непростого, потом эта каша заварилась ещё сильнее, и я думал, что, сохраняя эту холодность, отстранённость, то смогу тебя уберечь от всего, что с нами происходит сейчас.
– Если честно, я думала, что ты мстишь за что-то моей семье, – делюсь своим самым первым переживанием. Рома мотает головой.
– Нет, родная, просто я не мог сделать этого иначе, – с сожалением произносит слова. – Я боялся, что, если ты узнаешь всю правду, то оставишь меня, хотя твои просьбы о разводе до сих пор меня ранят, – подтрунивает меня и снова целует в носик, морщусь от щекотки, затем обнимаю за шею мужа. – Я никогда тебя никому не отдам и ни за что не отпущу, – серьезность в его голосе заставила меня осознать, насколько мы важны друг для друга. – Я люблю тебя, слышишь?
Он ищет мои глаза и снова повторяет эти заветные три слова: – Я. Люблю. Тебя, – отделяя каждое, чтобы выразить всю суть своих чувств.
– Мне кажется, в последнюю нашу ночь, мы с тобой уже расставили все точки над i, наши души точно, – отвечаю ему, и он согласно кивает. Затем Рома прикасается к моим губам, уже со страстью, выражая свою любовь так, как мы делали прежде.
Осторожно, с нежностью проводит по плечам, зацепив пальцами бретельки платья, следом идёт мой лифчик. Он наслаждается каждым моментом, растягивая его, делая слаще. Покидает мои губы и приступает к исследованию моей груди, опускает меня на кровать, безмолвно прося, отдаться ему, не сопротивляясь. Я в свою очередь стягивают с него футболку, и вижу, что на груди красуется большой синяк, уставилась на Ромку во все глаза.
– Это ещё что? – сталкиваю его с себя, муж падает на спину, но ничего не отвечает. Тут я соображаю, что это из-за моего звонка, почти ахаю, закрываю рот рукой.
– Милая, – он обращается ко мне и притягивает к себе, я оказываюсь сверху на нём. – Пустяки. Синяк сойдёт и не останется следа. Это не твоя вина.
– Ромка, Боже мой, я ведь могла навсегда тебя потерять. Я не знаю, что с тобой стряслось, но это так больно знать, что родные люди могут навсегда быть разлучны, – я плачу из-за того, что понимаю, как наши жизни на самом деле бесценны, каждая секунда наполнена определенным событием, и мы не вправе её упускать.
– Я тоже мог тебя потерять, и зная, что всё это ты пережила в одиночку, – мотает головой, сожалея, что не мог быть со мной рядом, – не знаю, что бы сейчас делал, если наёмники всё-таки выполнили заказ на отлично.
Наклоняюсь и целую его, словно этот поцелуй исцеляющий, уносящий с собой все наши переживания, вокруг нас только наш мир, тот, который мы сумели найти в ту последнюю ночь. Роман обнимает меня в ответ и, крепко удерживая, перевернул, оказавшись сверху на мне. Глаза затуманены страстью так же, как у меня, мы начинаем неистово целоваться, исследуя наши тела, словно никогда прежде не испытывали сильных чувств. Муж разрывает наш контакт, спускается ниже, оставляя за собой чувственную дорожку поцелуев, его горячее дыхание воспаляет во мне возбуждение, от чего начинаю извиваться. Наконец, он добрался до моей груди, сначала, уделяет внимание одной, затем другой и снова следует своей намеченной цели, снимая с меня вторую часть одежды: полностью платье и трусики. Он же остается до сих пор в брюках, а я перед ним абсолютно обнажённая, как и моя душа только для него.
– Я люблю тебя, Анна. И никогда не перестану этого повторять, – выражение лица серьезное, как и его намерения, которыми он решил воспользоваться. Разводит мои ноги в стороны, сгибая их в коленях, затем наклоняется и целует внутреннюю сторону бедра. Чувствую, как все внешние рецепторы настолько возбуждены, и это ощущение дарит мне волшебное мгновение единения с ним. Пусть не на физическом уровне, ведь духовная часть тоже важная составляющая интимной связи. Не могу сдерживать себя, потому что чувства на пределе возможного, ещё немного и вспыхну, как спичка, но этот огонь теперь никогда не погаснет, потому что мой Роман всегда его будет поддерживать. Хватаю Романа за шею и тяну к себе, обнимая ногами его за талию.
