— Что это? Лишнее? — инструмент поставили на бок, и из-под снятой крышки на пол выкатилось несколько деталей.
— Не знаю… — я подняла и ахнула: — Ой, это же Ирке папа подарил! — на ладони лежала маленькая курительная трубка. Не знаю, с чего родитель решил, что трубочный табак полезней обычного, скорей всего, ему нравился вид дочери с трубкой во рту и за роялем! Но Ирка продолжала курить сигареты, пока тоже не бросила, а трубка, видимо, завалилась во время очередной настройки.
— Курить можно? — спросил один, хлопая себя по карманам, но я, спрятав трубку, поспешно отказала:
— Нет! Я бросила, и вы не будете!
— А это правильно, — покивал грузчик с видимым сожалением, плохо сочетавшимся с его словами, пряча сигареты обратно. — Ну что, давайте вот здесь скотчем перемотаем?..
Открученные ножки, как детские пирамидки, катались по полу, а грузчики полезли за помочами и впряглись в них, подсунув под рояль.
— Тяжелый, как я! — просипел один. — Серега, держи ровненько!
Серега натужно кивнул, и рояль вроде бы сдвинулся с места, но тут раздался журчащий звук. Мужики замерли, а потом засмеялись:
— Серега не выдержал напряжения!
Серега, не выдержавший напряжения, криво ухмыльнулся и достал «журчащий» мобильный:
— Я не могу сейчас разговаривать, я на работе!
Отсмеявшись, грузчики снова впряглись, но рояль все равно поддавался с трудом.
— Тут четвертый нужен… — вытирая пот, проговорил Серега и заинтересованно посмотрел на меня.
— Не-не, я не подойду, — оставленная мамулей приглядывать за чужими в квартире, я все-таки покинула боевой пост. Папа, конечно, молодец — с утра пораньше сбежал к другу Степану на праздничное пивко, а нам тут отдувайся!
Мамуля сжалилась, и торжественное шествие «Трое потных, не считая рояля» покинуло нашу квартиру уже под ее чутким руководством.
— Привет! Наконец-то! Я так соскучилась! — Инка восторженно тискала меня и целовала холодными с улицы губами, оставляя на щеках тонкие розовые следы. — Не ждали?..
— Ждали, ждали! — я радостно засмеялась. — Уже год, наверное!
…Дядя Витя не обманул — Инка действительно прикатила второго января и сразу же позвонила нам! Только Ирка где-то моталась, переживая по поводу пропажи своего «Дела», а я сразу же согласилась на встречу в нашем любимом кафе под названием «Алиби». Отличное кафе и название тоже отличное! Сестра обещала присоединиться позже:
— Ну что она, нормально доехала? Как выглядит? Рада?.. — напоследок выспрашивала Ира.
— Ага, при встрече так целовала, что я думала — до секса дойдет! — засмеялась я, посмотрела на Инку и отключилась.
— Как доехала? — я пригубила вино. Конечно, хотелось похвалиться подруге новой машиной — взамен погибшего «Пежона» меня теперь грел белый красавец «Тотоша». Вообще, большинство предпочитают называть эту машину «Ауди ТТ» или, на худой конец, «Тэтэшка», но мы с мамулей решили так!
Но «Тотоша», как и гаишники, плохо реагировал на перегар, поэтому тихо сопел в снятом на зиму гараже, а я передвигалась на такси — сестрица водить машину умеет, но не любит и не хочет! А шампанское, как и коньячок, в умеренных дозах очень уважает. По праздникам, разумеется.
— Папа нас отвезет, — успокоила Инна, когда я ей рассказала о муках выпендривания. — Не волнуйся! Ой, Юль, а я в поезде с таким парнем ехала… сел на предпоследней станции…
— Ты же замужем? — изумилась я. — Инка…
— Да я и говорю, что ехала, а не… — Инна смущенно засмеялась. — Мы об искусстве говорили, он столько знает, и такой обаятельный, и вообще!
— А, ну, об искусстве ладно, — кивнула я. Инка это дело любит — она в Эрмитаже работает!
…Мы проболтали часа три, а Ира так и не приехала, рыская по своим делам, в том числе и пропавшим.
Инна вдруг засмущалась, как оказалось — позвонил новый знакомый Слава (я, смеясь, уточнила, не наш ли это сисадмин?) и пригласил прогуляться по вечернему городу.
— Я на неделю приехала, не переживай! — извиняющимся тоном оправдывалась подруга, но я только рукой махнула:
— Да гуляй! Хоть оторвешься!
Непьющий дядя Витя сначала доставил домой дочь — оказывается, они переехали и уже полгода жили не в нашем доме — а потом любезно подвез меня, почти не ругаясь на медленных водителей:
— Давай, дачник, жми!
…У Влада снова за дверью стояла тишина и никто не открывал. Пожав плечами, я поднялась к себе.
Дома было непривычно тихо. Вытряхнув из сапог конфетти, я прошла в комнату:
— Мам! — позвала я, раздеваясь.
Но в квартире никого не было — ни Тигги, развлекающей больную Свету, ни папы, развлекающегося пивом, не было даже мамули, которая, скорей всего, вышла в соседний подъезд к подруге. И даже рояль покинул насиженную позицию!
Тренькнул звонок, и я распахнула дверь:
— Ну наконец-то!
— Где он? — небольшой коридор быстро заполнился парнями в дубленках — это же их я вчера видела!
— Где этот и… — начал один, но другой пнул его в бок, сделав выразительные глаза.
— Ну?..
— Что? — пропищала я, отступая к кладовке. Там папа хранит старые ботинки и молоток — что-то из этого вполне может оказаться орудием для самозащиты. — Какой еще «и»? — переспросила я, упираясь лопатками в дверцу.
— Не придуривайся! — рявкнул самый высокий из троицы, а тот, что спрашивал про «и», тронул товарища за рукав, как бы усмиряя его пыл.
— Девушка, вам же будет спокойней, если вы скажете… — сделал он попытку быть вежливым.
— Игорь? — робко предположила я. Когда меня просят по-хорошему, не могу отказать!
— Какой еще Игорь? — снова взвился высокий. Что это он такой нервный? — Он здесь?..
— Дашкин, — перечисляла я. — Только он дома! — спохватившись, добавила, чтобы парни не уличили меня во вранье. — А дома Игорь… который рыба… — я посторонилась, поскольку незнакомцы ломанулись в зал, где у нас стоит аквариум. Игорь — самая большая циклазома, и папа его очень уважает!
— Какая еще рыба? — высокий уже рычал, а это был плохой признак! — Не играй с нами в игры, девочка!
— Да кто вы вообще такие? — возмутилась я, решив самой наехать на них, тем более что мы вернулись в коридор и я что-то на ощупь сумела вытащить из кладовки и теперь чувствовала себя более защищенной. — Что вам надо?
— Говорю, же — и… — снова подался вперед «вежливый», но высокий ткнул его кулаком под ребра, и тот замолчал. Третий же в дубленке с непроницаемым лицом хранил молчание с самого начала нашей незапланированной встречи.
— Да откуда я знаю… — я попыталась отделаться, но в течение пятнадцати минут мне пришлось здорово попотеть, чтобы предъявить неуемным визитерам то, что они так ждали!
