Погони не наблюдалось. Осторожно обойдя базар, я поспешила к нашему постоялому двору, придерживаясь толпы и стараясь не приближаться к тем местам, где нас с повелителем могли запомнить.
Конечно, рано или поздно он поймёт. И, возможно, снова найдёт. Но ведь удавалось мне сбежать раньше! Может, Нес что посоветует? Или Слэйвер объяснит, почему его печать так странно работает? Во всяком случае, показывать, где остановилась, я пока не хотела.
Через добрых полчаса, запыхавшись и немного попетляв на узких улочках, я наконец-то выбежала к дому, в котором оставила раба.
Залетела наверх, отперла дверь ключом. Сердце вдруг начало отстукивать ритмы тревоги.
– Слэйв? – я ворвалась в комнаты, прикрыла дверь.
– Госпожа… – он уже проснулся, оделся и даже успел доесть остатки моей утренней трапезы.
Поднялся навстречу со смесью смятения и смущения, будто хотел что-то сказать, но так и не решился.
– Как себя чувствуешь? – врач во мне всё же взял верх, сначала позаботившись о пациенте.
В конце концов, он тут всю ночь своё добро отращивал. Даже интересно стало глянуть, до чего уже успел дорастить.
Бросила узел на пол, скинула сапоги с жилеткой – ну как же неприятно было находиться в чужом!
– Хорошо, – кивнул он.
– А Нес где?
– Я его не видел.
Вот… паршивец, снова умотал куда-то!
Решительно приблизившись к рабу, я ухватила его за грудки:
– Кто он такой? Выкладывай! Живо!
– Вы бы лучше не раздевались… надо уходить.
– Почему?
Ответить раб не успел: дверь с грохотом вылетела, и к нам ворвались несколько мужиков в синих формах. Очень похожих на форму, в которой бегала охрана Мануура, но несколько иной. И я как-то сразу, безошибочно поняла, что это слуги соседки Дестара по дворцу.
Несколько рук ухватили меня со всей силой, на какую были способны.
Чёрт, не стоило убегать от Дестара! Может, он смог бы их остановить?
А сейчас мой рот оказался заткнут гигантской ладонью, от чего я едва не начала задыхаться. Судорожно дыша, пыталась призвать свою силу, но она всё ещё не восстановилась до конца, а лапы, пережимавшие мои запястья и плечи, никак не давали сосредоточиться.
Несколько зелёных струек скользнули по пальцам, но не очень напугали мужиков.
Двое из них рванули к Слэйверу. Я ждала… наверное, что он ринется меня спасать, как я его в своё время. Ну хотя бы попытается допрыгнуть до оружия в другом углу комнаты. Да только не все такие идиоты…
Бросив на меня извиняющийся взгляд, парень вдруг рванул к окну и, вышибив его ногами, выпрыгнул вниз.
Мужики ринулись за ним, но у окна затормозили.
То же мне, бессмертный! Тварь неблагодарная, раб он и есть раб, будет думать только о своей шкуре!
Закипевшая злость придала сил, и на лице у ближайшего из воинов наконец-то заиграл привычный зелёный свет. Зашатавшись и схватившись ладонями за невидимую «тряпочку», он тут же рухнул на пол. А я получила затрещину, от которой заплясали искры в глазах.
А потом ещё один из пришельцев швырнул что-то на пол. Белая вспышка ослепила глаза, меня куда-то потащили, в голове потемнело, и окружающее уплыло.
СЛОЙ 4. ЛИБЕРТ-ОСВОБОДИТЕЛЬ
– 19 -
От удара в спину я шмякнулась на пол. Голова кружилась, будто резко изменилось давление или я совершила экстренный прыжок с парашютом. Твою дивизию, тут и порталы имеются?! Куда это меня перенесло?!
Подняла голову и обнаружила себя в гигантском зале. Всё здесь просто кричало о холодной средневековой красоте. Каменные полы, стрельчатые витражи и особый дух, который ни с чем не спутать. Неужели я снова оказалась в Манууре?!
Но в отличие от тех залов, по которым бежала в прошлый раз, здесь оказалось намного ухоженней, в чём-то даже уютнее. Сотни свечей по стенам, диван у камина, перед ним пушистая полосатая шкура. Музыканты, играющие тихую ненавязчивую мелодию. Толпа охраны.
И женщина на троне. В обтягивающем, почти неприличном чёрно-красном платье. Такая… красивая, вне возраста – может быть и тридцать, а может и все триста. Кто этих ведьм знает. Длинные чёрные волосы, прямые, будто их вытягивали всей парикмахерской. Зелёные глазищи, опушенные длиннющими ресницами. Острые красные ногти – очень сомневаюсь, что здесь производят лаки. Может, свои такие? Губы пухлые, словно гиалуронкой накачаны.
Не успела я присмотреться, как чьи-то сильные руки подняли меня. Рывок – и новое платье разлетелось пополам. Вскрикнув, я попыталась сопротивляться, усиленно представляя вёдра хлороформа. Но ведьма встала со своего мрачного трона, и, цокая острыми каблуками, спустилась на пол.
– Смотри-ка, – проговорила глубоким низким голосом, выкинув вперёд руку.
Слетевшая красная молния в доли секунды вонзилась мне в грудь, снова отбросив на пол.
В глазах потемнело, но буквально через миг меня опять подняли на ноги.
Голова кружилась, руки дрожали, никакого покалывания в пальцах, даже минимального, я больше не ощущала.
– Страт! – позвала ведьма.
Имя насторожило: где-то я его уже слышала.
Из-за трона выступила тёмная тень, в свете свечей набирая материальности. Высокий, тощий, длинноносый, с залысинами, он вызывал ощущение какой-то не то крысы, не то змеюки.
– Я здесь, моя прекрасная, – и голос такой же, скользкий, въедливый.
– Ты привёл Дестару эту наложницу?
Точно! Дестар говорил, что спросит у какого-то Страта…
Я присмотрелась. Вокруг него словно вился тёмный туман, такой же, как и в глазах самого повелителя.
– Думаю, да, моя прекрасная.
– Где ты её раздобыл?
– Надо проверить, кто из наших поставщиков постарался услужить.
– Не помнишь, значит? – голос змеюки кольнул льдом.
– Прости, о великая Ульра, – Страт припал на колено, склонив голову. – Я обязательно подниму записи.
Ведьма сделала нетерпеливый жест рукой, и двое мужиков, что меня держали, ухватились за корсет.
Я прикрыла глаза. Надо вернуть силы. Как мне вернуть силы?
В правом предплечье кольнуло. Я машинально дёрнулась почесать, но меня не выпустили из захвата. Корсет треснул по швам и разлетелся на две половины. Я снова дёрнулась, понимая, что бесполезно.
Да что ж мне так не везёт с бельём? Будто кто заколдовал! Руки чесались прикрыть грудь, но охранники крепко удерживали их. И, не таясь, пялились.
– Подойди к ней! – скомандовала Ульра.
Страт глянул на неё. Видимо, получил невербальное подтверждение приказа, и поднялся. Приблизился ко мне. Его глаза пристально, не мигая глядели в мои.
