Может быть, если Сабрина полюбит его, то простит за вранье. А если не полюбит… Если будет любить кого-то другого…
Нелегко было метаться между Сатаной и человеком.
Сабрина умела любить. И если она не полюбила Ника, значит, с ним что-то не так.
Вдруг выяснилось, что Сабрина – дочь Сатаны. Сатана любил ее примерно с тем же пылом, с каким любили Ника его собственные родители, то есть практически никак. И Сабрина до сих пор понятия не имела, что натворил Ник.
Однажды вечером Ник телепортировался к ней в комнату. Сабрина сидела к нему спиной и рассматривала рисунки того человека. Ник обнял ее и вместе телепортировался на веранду.
Сабрина обернулась, сжав кулаки, потом успокоилась и прильнула к нему. В полумраке Ник разглядел алый изгиб ее улыбки. Она стала чаще пользоваться ярко-красной помадой. Ник надеялся, что это ради него.
– Шел я тут по лесу куда глаза глядят… – начал было Ник, но затем признался: – Хотелось увидеться с тобой.
Сабрина удовлетворенно замурлыкала, почти как ее фамильяр.
– И ты захотел телепортировать меня в такие удивительные места, как наша веранда.
Ник уткнулся лицом ей в плечо. Он очень устал, но старался не заснуть. Во сне его непременно найдет Темный повелитель.
– Да, – вздохнул он. – Именно этого я и хочу. Прости, если напугал.
– Не напугал, – сказала эта бесстрашная девчонка. – Я уж собралась было драться. Но я знаю – ты на моей стороне.
Ник кивнул, радуясь, что она не видит его лица. Он и не думал, что бывает так плохо. Потому и спустился в ад – чтобы загладить свою вину. Чтобы доказать ей, что ее истинная любовь – это он.
Отец Блэквуд запрещал ему читать людские книги.
– Интеллектуальное любопытство – штука хорошая, – говорил он, – но всему есть предел.
«У твоего интеллекта точно есть», – подумал Ник.
Отец Блэквуд отобрал и сжег Шекспира, но, к счастью, люди написали много других книг – например, «Преступление и наказание» и «Демон». Ник выдал эти книги за ведьмовское творчество.
В одной из людских книг оказалась интересная фраза. Когда Ника терзали, он часто повторял ее про себя. «А не вижу солнца, то знаю, что оно есть»
[10].
Если Сабрине ничто не грозит, если она его любит, то Ник был готов выдержать любой ад.
И теперь он с боем пробирался через полную демонов бездну, чтобы увидеться с ней.
Она в преисподней. Как она сюда попала? Почему?
Ник косил демонов одного за другим. Вытер с глаз их темную кровь и увидел, что наверху Сабрина, смеясь, тоже ведет бой.
От этого зрелища Ник улыбнулся. Он ни за что не полюбил бы девчонку, в которой нет хоть капельки от волчицы.
Но демонов было слишком много. Ник открыл рот, чтобы сказать Сабрине – уходи!
Однако вместо этого она соскочила с карниза и полетела над бездной. Там, куда падал ее пылающий взгляд, вспыхивало пламя. Демоны корчились и рассыпались в пепел.
Однажды человек описал ему это зрелище, и с тех пор Ник мечтал его увидеть своими глазами. И вот она перед ним – сверкающая, в алом одеянии.
И поймал ее все-таки Ник. Кувырнувшись в воздухе, Сабрина свалилась прямо ему в руки и удивленно сказала:
– Ник?
Он заглянул в сияющие радугой глаза, полные света гаснущих звезд.
– Привет, красотка.
К ним с рычанием кинулся один из последних демонов. Ник обернулся, прикрывая Сабрину своим телом, и мир погас.
* * *
Он очнулся в тихой комнате. На лице играли изумрудные отблески. Воздух казался каким-то необычным, однако не таким, какой бывает в ином измерении. Запах серы был едва ощутим – видимо, адское пламя еще горело, но где-то далеко, на безопасном расстоянии.
Ник лежал на мягкой постели в чистой одежде. Из большого многостворчатого окна сочился зеленый свет. Сквозь полупрозрачные занавески вокруг кровати он разглядел Сабрину, стоявшую в серебристом платье у окна. За стеклом раскинулся изумрудный город – на фоне необычного неба переливались яшмовым блеском высокие башни. Дымчатые травянисто-зеленые блики застряли в белоснежных локонах Сабрины, зацепились за изгиб рубиново-красных губ. Лицо было таким, словно она витала где-то далеко.
Ник с тихим вздохом пошевелился в кровати, и Сабрина отвернулась от окна.
– Ник!
С какой нежностью она произнесла его имя!
Сабрина кинулась к его кровати. Ник лежал, закрыв глаза, а когда она приблизилась, схватил за тонкую серебристую руку и опрокинул на постель рядом с собой. Она нависла над ним, в темных глазах плескался смех.
– Считаешь себя очень хитрым, Ник Скрэтч?
– А ты как думаешь, Спеллман?
– Я думаю, ты герой, – сказала Сабрина.
Он приподнялся и прижался губами к алому изгибу ее губ. Сабрина улыбнулась, ответила на поцелуй, легла на белые подушки, гладя ему волосы. Вся боль на миг ушла из его тела.
– Никакой я не герой, – прошептал он через короткий миг. – Сабрина, прости меня. Понимаю, каково тебе было тогда. Ты считала, что тебя обманули… И что вообще это все не на самом деле…
– Не за что извиняться, – шепнула Сабрина. – Ты пожертвовал собой, и я это поняла.
– Вот потому я и пошел на это! – с жаром воскликнул Ник. – Нет, погоди. Я сделал это ради тебя.
Сабрина улыбнулась ему:
– А может быть, ради нас. Ведь мы в одной команде, да? Ты на моей стороне, а я на твоей.
Ник кивнул. В его груди зародилось теплое чувство.
– Сабрина, тебе нельзя быть здесь, – прошептал он. – Я без конца слышу в голове его голос.
– Я его прогоню, – пообещала Сабрина. – Не дам тебя в обиду.
– Я этого недостоин.
Сабрина взяла его лицо в ладони.
– На мой взгляд – достоин, – сказала она с нежным сиянием в глазах. – Для меня ты важнее всех на свете.
Он был влюблен, он задыхался от любви.
– Твоя тетя Хильда наверняка будет против.
– Тетя Хильда не хотела, чтобы я приходила сюда, – признала Сабрина. – А я все-таки пришла. Я ничего не боюсь. Мы с тобой можем поселиться вместе.
«Почему она не расстроена?» – подумал Ник с легким беспокойством. Если у нее есть дом, который она нежно любит и где так нежно любят ее.
Сабрина прикусила губу. В глазах появилась неуверенность, которой он никогда раньше не замечал.
– Разве не хочешь?
У Ника было небольшое наследство, которое он тратил в основном на книги и путешествия. Жить в доме одному – эта мысль его пугала. Однажды учительница предложила ему завести другого фамильяра, и от этой мысли Нику стало дурно.
