– Эй, привет, – протянул Ник. – Слава Сатане!
– ЧТО?! – оторопел отец.
– Я тут провожаю Роз, – продолжил Ник. – Она настояла, что хочет домой, хотя я предложил ей много других… интересных мест.
– Нет, этого не было, – вмешалась Роз, опасаясь, что отца хватит удар. – Это Ник. Мы с ним просто дружим.
– Пока что, – добавил Ник и поцеловал Роз слишком близко к губам. – До встречи, крошка.
Преподобный Уолкер чуть не рвал на себе волосы.
– А что стряслось с Харви?
– Никуда он не делся, – успокоила его Роз.
– Слава богу. Пригласи Харви к нам на ужин!
Роз покосилась на Ника – тот уже исчезал среди деревьев. На прощание он сверкнул через плечо своей лукавой улыбкой.
Ник понравился Роз с самого начала. И, надо признаться, больше всего ей нравилось то, что он убрал из ее жизни много сложностей. А вот извлечь его из преисподней было делом сложным.
Ни в ком из ее друзей не было веры в том же смысле, как у Роз. Они и не догадывались, каким ужасом представляется ей перспектива спуститься в ад. Из головы не шли обрывки отцовских проповедей.
«Ад – это вторая смерть, – шептала серебряная птица. – Ад – это вечный огонь, в котором горят дьявол и ангелы его. Ни один парень, ни один друг не стоят этого».
И теперь Роз шла по лесу, вздрагивая при каждом шорохе. Очень хотелось, чтобы Ник Скрэтч вышел из-за деревьев и, как обычно, разом решил все ее проблемы.
Ей помогла вновь обретенная ясность зрения. В гаснущем свете мелькнула тень, и это был не демон. Тень мальчишки, уходящего вдаль спиной к ней.
– Ник? – прошептала Роз, раздумывая, не слишком ли опасно будет сойти с тропы и броситься следом за ним.
– Кто такой Ник? – послышался женский голос.
Роз обернулась:
– Лилит!
За тонкими стеклами очков беспомощно щурила глаза высокая темноволосая женщина.
– Я Мэри Уордвелл. Твоя учительница – ах да, директор! – Она смущенно рассмеялась. – Никак не привыкну.
– Простите, – сказала Роз. – Здравствуйте, мисс Уордвелл. Как поживаете?
Хотелось спросить: как вы себя чувствуете после того, как умерли и воскресли от рук Матери всех демонов, которая забрала ваше лицо, заманила Сабрину во тьму и мимоходом добилась для вас повышения в должности? Но Роз не знала, как облечь это в слова.
– Вот решила пройтись, проветриться, – сказала мисс Уордвелл. – Иногда жизнь кажется непомерно сложной, правда?
– Да, – шепнула Роз.
И удивилась: мисс Уордвелл взяла ее за руку.
– Тебе тоже? Прости, милочка. Не хочешь прогуляться со мной?
Роз кивнула. Мисс Уордвелл – хрупкая смертная женщина, такая же, как Роз, и тем не менее рядом с ней как-то прибавилось сил.
– Давай поговорим. В последнее время меня мучают какие-то… провалы в памяти. Я директор, но ощущаю это как сквозь сон. Я даже в администрации никогда не была! Понимаю, сколько странностей происходит в твоей жизни.
Роз не могла выдать тайны Сабрины и не хотела пугать эту добрую женщину. Она покачала головой.
Мисс Уордвелл сжала ей руку:
– Что бы ни было, у тебя хотя бы есть друзья.
– Да. Есть.
«От них-то и все проблемы», – сказала птица.
– Мне всегда казалось, что вы с Сабриной – замечательная пара, – продолжала мисс Уордвелл. – Ты обеими ногами стоишь на земле, а она рвется в небо. Мне… мне всегда хотелось иметь лучшую подругу.
– Я люблю Сабрину, – тихо промолвила Роз.
– Был человек, который мне… очень нравился, – робко призналась мисс Уордвелл. – Он, кажется, исчез с лица земли.
Роз прикусила губу.
– Я все время говорю себе, что мужчины не должны быть для нас альфой и омегой. Я должна прожить свою собственную жизнь. И это самое главное.
– Вы правы, – ответила Роз.
– В самые трудные минуты я находила утешение в том, что коллекционировала городские легенды о ведьмах, – продолжала мисс Уордвелл. Роз с трудом сохранила внешнее спокойствие. – А в наше время эти мифы уже не несут успокоения. В мире так много зла.
Роз видела, что по обе стороны от тропинки в кустах, как тени, рыщут демоны.
– Зло подошло к нам очень близко, – прошептала она пересохшим ртом.
Мисс Уордвелл кивнула:
– Я изо всех сил стараюсь сохранять веру в то, что на свете есть добро и что рано или поздно добро победит.
Тонкими пальцами она прикоснулась к крестику на шее. На глазах у изумленной Роз демоны съежились и отпрянули.
– Во мне тоже есть вера, – сказала Роз. – Она несет мне утешение.
Мисс Уордвелл робко улыбнулась ей:
– Хочешь, пойдем ко мне, попьем чаю… Да что с тобой?
Роз согнулась пополам. Подсознание показало ей, какие ужасы ждут ее впереди, там, где тропинка заканчивается.
– Ничего, – прошептала Роз и с трудом выпрямилась. – Только что вспомнила – у меня есть срочные дела. Большое спасибо, мисс Уордвелл! Надеюсь, у вас все уладится!
Она была в этом совсем не уверена. Но понимала, почему мисс Уордвелл – любимая учительница Сабрины. Очень не хотелось оставлять мисс Уордвелл одну на тропе, еще больше не хотелось в одиночку углубляться в темный лес.
«Сильно ли ей помогла магия? Или тебе?» – прошептала птица.
Магия вернула мисс Уордвелл в этот мир, и благодаря этому она была здесь и шла по тропе вместе с Роз. Демоны опасались приближаться к мисс Уордвелл – видимо, ее доброта служила защитой.
Радостно было думать, что у доброты есть сила.
«Вернись на тропу, – пропела птица на плече. – Останься с этой милой женщиной. Возьми в подруги эту добрую девочку Лиззи, а не дочь дьявола. Выбери верный путь».
Когда Сабрина сбежала в свою ведьмовскую школу, Роз очень скучала по ней. И в то же время Роз хорошо понимала, как это соблазнительно – иметь возможность выбирать из нескольких вариантов. Словно ходишь в несколько крутых колледжей одновременно.
А когда вернулось зрение, сразу появилось много возможностей. Она могла бы стать чирлидером. Научиться водить машину. Делать множество других приятных, обыденных вещей, которыми занимаются все вокруг и не придают им особого значения.
«Ты могла бы жить в совсем другом мире, – прощебетала птица на плече. – У тебя был бы другой парень, который глаз с тебя не сводит. Надо сделать лишь одно – отойти от ведьм, бросить эту затею».
Да, она хотела бы жить в другом мире. Но не хотела предавать друзей.
Среди деревьев стали сгущаться тени.
Роз встряхнула головой и шагнула в слепящую тьму. Увидела, как сгущается призрак, и задохнулась – не от дыма, а от собственного страха. Высоко над головой, изогнув шею, колыхался темный силуэт дымчатого дракона. Каждая чешуйка складывалась из неуловимой тьмы, а глаза горели адским огнем.
