– Однако брак моих родителей считается твоим громким провалом, – напомнила я. Знакомый образ леди Амилен Тримеер разрушался на моих глазах окончательно, но первые кирпичики полетели еще ночью.
– В чьих-то глазах – да, но я то знаю правду, – усмехнулась бабушка, – а когда об этом узнала Серая леди, то я получила следущее приглашение и в гостиной дома Деворы Норберт встретилась с ними обеими. Хозяйка дома представила нас друг другу и оставила ненадолго, а мы пили чай и молчали. Мне было смешно и горько одновременно. И я не выдержала, сказала все, что думаю о ней, правда не раскрывая все карты. Серая леди даже не стала отпираться, что она и есть Уна, но когда решила пошантажировать в очередной раз Ольгердом я усмехнулась и дала понять, что в состоянии доказать ее заинтересованность и участие в гибели как Константина Мордерата, так и ее родителей. После долгих переговоров мы пришли к договоренностям: она не протягивает руки к Ольгерду, а я молчу о том, что знаю и изредка передаю для нее изображения Артиваль и ее детей. Защита детей – наша задача, я не могла позволить, чтобы в империи пошли разговоры об Ольгерде, много было желающих уничтожить его жизнь и репутацию, и потому согласилась. Но когда он исчез, и я догадалась о причинах, стало все равно кем меня будут считать – самодуркой, алчной свахой или кем-то страшнее. Я сделала то, что сделала, используя всех вокруг как фигуры на шахматной доске.
– А на скале ты что позабыла? – полюбопытствовала я.
– Хм, а ты что серьезно думаешь, что я бы позволила моей заклятой подруге убить тебя? Я пророчество знаю давно и не собиралась выпускать из виду леди Эквитас. Да и за Уной оставались долги: у нее не было права предлагать Марице пользуясь моей личиной проворачивать свои черные делишки. За свои поступки я несу ответственность сама, а вот за чужие фокусы отвечать ненамерена. И смерть Эдварда на ее совести, такое не прощается.
– Бабушка, – видимо я произнесла это как-то иначе, чем прежде, отчего ее лицо посветлело, – а Арбидас, как он оказался на скале?
– Арбидас… мы прилетели вместе, он не позволил мне остаться, когда появились вампиры вместе со своей принцессой. Жрец Арбидас – сын Иоланты Голдерман. Его воспитывал лорд вместе со второй супругой и Арбидас считает ее своей матерью. Я знакома с ним давно, – ответ был таким, что мне стало ясно: развивать тему дальше она не намерена. Впрочем, мне было достаточно и того, что услышала.
– И что ты собираешься делать дальше? – важный вопрос в данный момент времени.
– Для начала нужно помирить вас с Ольгердом, – развела руками леди Амилен, – а затем я буду честно исполнять роль любящей бабушки, но если ты позволишь мне хотя бы иногда участвовать в расследованиях твоего агентства, то это будет просто прекрасно.
– И в каком качестве? – удивилась я.
– Глаза и уши во всех магических салонах столицы. Все сплетни, все домыслы ты будешь знать первая. Ты думаешь я не понимала зачем Ольгерд принимал мои приглашения на ужин? Он прилетал и так неспеша выспрашивал то одно, то другое.
– Хорошо, я подумаю об этом, – согласилась я, понимая, что даю надежду, но свой информатор в салонах нам уже был необходим, – и все-таки, зачем ты заказывала Моргане ритуал против меня прошлой зимой? Вот я все понимаю: любящая мать готова разрушить свою репутацию свахи магических родов ради того, чтобы только никто не догадался, что ее сын жив, но это к чему было делать? Заговоренные иголки, твое появление ни свет, ни заря в полуистерическом состоянии с требованием денег…
– Хм, но Моргана страсть как хотела с тобой познакомиться, вот и получила такую возможность, – усмехнулась леди, – выглядело это конечно некрасиво, но лично я получила истинное удовольствие от того как вы с Ребеккой разобрались в той ситуации. Знаешь, если встал на дорожку долго путешествия сворачивать раньше времени нельзя – потеряешься.
– Погоди, но ведь это не оправдывает то происшествие.
– Ты ждешь извинений? Их не будет, – леди гордо вскинула голову, – я не считаю, что сделала нечто неправильное. Разве тебя не учили в Академии, что маг не должен заморачиваться морально-этическими нормами? Они придуманы для людей, обычных людей, голубушка. Нет, ну если ты желаешь быть просто прелестной молодой женщиной, то, пожалуй, никто особо и возражать не будет – одной конкуренткой меньше. Но в том то и дело, милочка, ты уже никогда не станешь обычным человеком, – моя гостья поднялась и потянулась, – проблема в твоей голове. Да-да, именно в ней, но еще больше в душе, той самой, что руководит хорошенькой головкой украшенной обручем с ведьмовской шляпкой, изящная задумка. И поверь мне, а можешь и не верить, – хихикнула леди Амилен, – но когда ты замираешь, и твой неподвижный стальной взгляд останавливается на очередной жертве, то только самый глупый представитель рода человеческого признает в тебе своего собрата. Нет, моя родная девочка, ты одна из нас: жесткая, властная, упрямая, очень умная и талантливая. Хвала Небесам, что ты не попала в мои руки после смерти Артиваль, я бы не удержалась, и вместе тебя сегодняшней род бы получил взбалмошную, избалованную, не знающую ни в чем отказа, девчонку. Я склоняю голову в знак уважения перед Бергами сумевшими воспитать тебя достойнейшей дочерью наших родов. У меня кошка завтра принесет потомство, тебе одного котеночка оставить?
– Да, пожалуй, от черного котеночка я не откажусь, – не удивленная таким резким переходом ответила я, – обожаю черных котов. Ладно, не хочешь рассказывать – не рассказывай, всему свое время и так много чего поведала.
– Но ты догадалась сама, – вздохнула бабушка, – я до последнего надеялась, что мои мизансцены примут за чистую монету и никто не догадается. Что меня выдало?
– Твое вчерашнее появление и отказ покинуть дом, хотя об этом попросили ни единожды, – печально улыбнулась я.
– Я тоже соскучилась по несносному мальчишке и хотела увидеть все своими глазами, – она опустилась обратно в кресло, – но даже подумать боюсь, сколько времени потребуется вам для примирения. Вы оба такие непростые, упертые и что-то мне подсказывает, что никто из вас не пойдет на уступки. И вы оба по-своему правы, вот только близкие будут страдать. Подумай об этом, Видана. Мы женщины мудрее и терпеливее, прости его, умоляю.
– Ты позволишь, я побуду одна, – предложила я, чай был выпит, а леди выложила свою долгую историю и ждала моего вердикта, – бабушка я услышала тебя.
– Может тебе подремать? – спохватилась она, поднимаясь из кресла, – я предупрежу, чтобы не беспокоили. Пока мальчики спят и ты отдохни, мне кажется ты не спала сегодня ночью, выглядишь слишком бледной.
– Спасибо, это очень своевременно, а то и правда глаза закрываются, – согласилась я и когда за леди Амилен закрылась дверь легла под летнее одеяло и сомкнула глаза.
Лорд Делагарди сидел на застекленной террасе замка Офулдет и задумчиво смотрел на меня, появившуюся в дверях.
– Ты что же ты медлишь? Входи, – предложил лорд, – судя по твоему настроению и бледному лицу, ты шокирована тем, что лорд Тримеер жив. Располагайся, чаю?
