Но за это время мне нужно отыскать деньги. Я должен прибыть в срок, как мы с Райеном и договаривались. Заберу Марину и спрячу у себя. А потом, когда все закончится, скажу ей правду.
Марина
Всего две ночи отделяли меня от аукциона, на котором должна была решиться моя дальнейшая судьба. Я знала, что либо убегу, либо погибну, потому что иначе просто не может быть. Совершенно бесполезно гадать, вернется ли за мной Винс, вызволит ли из ловушки. Моя судьба лишь в моих руках. Но пока я находилась в коттедже Райена, ничего предпринять не могла — все бессмысленно. Единственный выход — новый покупатель. И пусть от Марча сбежать не удалось, пусть карты сложились иначе, теперь я не упущу свой шанс стать свободной.
Желание жить вернулось в тот момент, когда я узнала о Шарлотте. И я снова загорелась мыслью о свободе, пусть и раньше она ни на секунду не оставляла. Но в игре повысились ставки. Я могу закончить как Шарли или же вырваться на волю.
Я с превеликим желанием весь день запихивала в себя еду. Мне нужны невероятные силы, чтобы выдержать предстоящие испытания. Я не буду вести себя как месяц назад. Не знаю, чего боятся девушки, но не хочу быть заложницей всю оставшуюся жизнь!
Возможно, таким образом я просто старалась отвлечься от осознания своей привязанности к Винсу. Только думать времени не было. Шли часы, которые я отсчитывала в темной комнате, слушая равномерное дыхание спящих соседок.
Спать не хотелось совсем. Я чувствовала себя слишком бодро, чтобы закрыть глаза и провалиться в небытие. Потому встала с кровати, решив ополоснуть лицо теплой водой и привести себя в чувство. Мягкий свет проникал в окно сквозь решетку, очерчивая пространство тюремной атмосферой. Луна сегодня была полная и светила так ярко, что ее света хватало, чтобы видеть очертания своей «темницы».
Я поднялась и на носочках, стараясь не разбудить соседок, подошла к двери. Выглянула в коридор и обнаружила, что охранник на месте отсутствует, но при этом со стороны лестницы послышались голоса. Прошмыгнула в туалет и подошла к зеркалу, рассматривая в свете блеклой лампы свое осунувшееся лицо. Провела рукой по щеке, убедившись, что смотрюсь ужасно. За последнее время я перенесла столько эмоциональных потрясений, что выглядела хуже некуда: под глазами красовались черные синяки, веки опухли из-за слез, губы обветрились и побледнели, кожа стала сухой.
Включив воду, я набрала ее в ладони и умылась. На мгновение полегчало. Но вдруг услышала шаги, и мое сердце тут же ушло в пятки.
Будто все неприятности преследовали меня по замкнутому кругу.
— Теперь мы можем играть по-взрослому, — прозвучал противный сиплый голос, от воспоминаний о котором меня бросало в дрожь все это время.
Я отскочила от раковины, в которую все еще набиралась вода, и прижалась спиной к кафельной стене. Это был он — тот охранник, что насильно трахнул меня в рот в этом же помещении.
Мужчина оперся о дверной косяк, оскалив кривые зубы.
— А я ждал тебя, — выдохнул он и медленно двинулся ко мне.
В этот раз у меня не было ни малейшего желания так легко сдаваться, ведь я знала, на что урод способен. Все, что мужчина говорил — не пустая угроза, а факт, перед которым он меня ставил.
Я выставила перед собой руки, приготовившись обороняться.
«Аукцион уже скоро, этот придурок не может нанести мне увечья. Не рискнет! Да и правилами запрещено...» — пыталась успокоить я себя. Но, кажется, амбала это совсем не волновало. Он будто помешался на мне. Походил на безумца. Мужчина был пьян и мало думал о последствиях. Он подошел ко мне вплотную, и я отвернула лицо, лишь бы не смотреть на него.
— Я запомнил, как твои губки обхватывали мой член. Вспоминал тебя, — ухмыляясь, заявил он. Его рука коснулась моего лица, шершавые пальцы заскользили по шее к ключице. Внутри меня все сжалось, я передернулась от отвращения и словно очнулась.
— Ты не посмеешь, — прошипела я в ответ и резко убрала от себя его ладонь.
Но мое неловкое движение вызвало у охранника лишь легкий приступ смеха. Мужчина навалился на меня и прижал к холодной стене своим телом так, что дышать стало совсем тяжело, потому как он сдавил мою грудную клетку. Нахальное колено протиснулось между ног, пригвозило к стене, отрезая все возможные пути к отступлению.
Подонок запустил пальцы в мои волосы, затем сжал их и заставил меня откинуть голову, получив доступ к шее, а после прошелся по ней влажным языком и прикусил кожу. Второй рукой он коснулся моего бедра, приподнимая сорочку. Изо рта охранника несло спиртным и табаком. Когда так пахло от Винса, мне даже нравилось, но сейчас буквально тошнило. Хотелось думать, что это лишь мой ночной кошмар, но все было более чем реально, и я это понимала.
Дыхание сперло, на глаза снова накатывались слезы. Минутная смелость сменилась оцепенением и отчаянием. Я замерла, подобно статуе, будто это могло бы уберечь меня. И молилась про себя, чтобы история не повторилась. Я знала, что должна отбиваться и звать на помощь, но голос вдруг пропал, словно боялся прорваться, ведь за это могла получить оплеуху.
Но насильник прервал мои размышления, еще сильнее оттянув мою голову назад и тяжело дыша мне прямо в губы.
— Думаешь, не посмею? Кажется, я уже делал это. Посмотрим, чему тебя там приятному научили, сучка, — заявил он и вдруг резко развернул меня лицом к стене, прижимая к ней грудью.
Я ощутила влажные пальцы на своих бедрах и ягодицах, ночнушка поползла наверх. Мужчина одним движением стащил вниз мои трусики, и они оказались где-то в районе колен. Он еще сильнее выгнул меня, ерзая жадными нетерпеливыми ладонями по моей коже, отчего я кусала губы до крови. Он раздвинул ягодицы, и его палец коснулся нежных складочек.
— Доставь мне удовольствие, шлюшка, — хрипло добавил он.
И я вдруг поняла, что это конец. Если сейчас я ничего не сделаю, эта тварь просто возьмет меня силой. Я взвыла так громко, что, наверное, меня даже на улице слышно было. Я буквально верещала, моля о помощи. Казалось, сама оглохну от своего же крика.
— Ах ты, сука паршивая! — с ненавистью процедил урод.
Внезапно он схватил меня за голову и изо всех сил приложил лбом о кафель. Боль пронзила виски, во рту появился привкус металла, а перед глазами вспыхнули яркие круги. Я даже кричать перестала — просто не могла, только заливалась горькими слезами.
— Из-за тебя меня… — начал было он, но договорить ему не дали.
В это мгновение в туалет ворвались двое или трое амбалов — я точно не видела сколько именно. Даже не хочу думать, какая картина предстала перед ними. Среагировали они молниеносно. Подбежали и скрутили руки подонка, после чего один из пришедших сказал:
— Ты сам-то хоть понимаешь, что натворил, Адриан?
Я не сразу поняла, что уже свободна и меня ничего не держит. А когда очнулась, одернула сорочку и пулей вылетела из туалета в спальню. Не знаю, чем данный проступок грозил мудаку, но хотелось, чтобы его наказали по всем параграфам. После брошенной мимолетно фразы охранника, я поняла, что подобное отношение к «товару» Райена недопустимо. А значит, будут последствия.
