– А сколько людей в тот момент было в зале?
– Двадцать два. Десять работников банка и посетители. Мы взяли данные у всех и расспросили, а сотрудники задержаны.
– Десять? – напряглась Лаврова, – Здесь восемь окошек, плюс администратор зала и…?
– Охранник. Тоже задержан, разумеется.
– Хи-ипполит, – вовремя исправился я, – Глянь-ка вон в том углу.
– А что там?
– Вот ты нам и скажи, – я кивком указал на камеру, – что там было.
– А что насчет заложника?
– Сюда они пришли уже с ним. Десятников Сергей – это один из старших сотрудников. В тот момент он как раз находился в служебном коридоре – там его и схватили. На камерах это хорошо видно.
– Ипполит? – окликнула девушка Химика, который что-то соскребал в указанном мной углу, прямо за столом. Вместо ответа, тот просто показал большой палец.
– Давайте я отведу вас в комнату, из которой появились преступники. И по пути все расскажу и покажу. Наши эксперты частично восстановили картину преступления, и раз уж нам настоятельно рекомендовали оказывать вам всяческое содействие…
– Ведите.
– Скажите, а вы уже выяснили, кто ставил камеры и софт для них? – подал я голос.
– Зачем? Их ставили год назад, с тех пор было только сервисное обслуживание.
– И когда камеры сервисно обслуживали последний раз?
Полицейский бросил взгляд на Шизу, и та ему утвердительно кивнула: «отвечай».
– Еще выясняем.
– Контакты фирмы, даты всех проверок и контакты тех, кто этим занимался. А еще мне нужны имена и контакты тех, кто из работников банка имеет доступ к камерам и записям, – быстро перечислила Лаврова.
– Зачем? Записи все есть, ничего не пропало, никаких помех и прочего нет.
– Иван?
– Из тех пяти камер, что я видел, две стоят не так, как должны. Значит, кто-то зачем-то их «подправил». Не удивлюсь, если еще такие найдутся.
– Так ты обязательно поищи – все проверь. А мы потом посмотрим, из поля зрения каких камер чаще всего «выпадали» грабители. И что-то мне подсказывает, что ждут нас интересные совпадения…
– Вы же понимаете, что я обязан доложить про камеры начальству? – угрюмо пробурчал наш сопровождающий, – И про затребованную вами информацию?
– Да хоть батюшке исповедуйся. Ипполит, на указанной Иваном камере тоже пальчики поищи.
– Принято…
А пока он изучал камеру, мы слушали рассказ полицейского.
С его слов получалось, что преступники внезапно появились из «переговорной» спецхранилища – особой комнаты, где важные клиенты получали или передавали на хранение ценности, которые потом помещались в персональные ячейки. В «переговорной» не было камер для сохранения тайны клиента, поэтому выяснить, откуда они там появились – было невозможно.
– Доступ туда есть лишь у нескольких сотрудников – отпечатки, сетчатка и электронный ключ. Время каждого визита строго фиксируется системой безопасности. Теоретически, конечно, кто-то мог провести их туда по одному, так что мы теперь поминутно изучаем записи камер…
Полицейский рассказывал так, словно оправдывался за собственные промахи. Шиза слушала молча, не перебивая.
– В двенадцать десять они вдруг оттуда вышли, и сразу двинулись к операционному залу. По пути прихватили заложника, Десятникова. Он как раз отлучился по… делам…
– Посрать? – бесцеремонно уточнил закончивший возиться с камерами и снова спустившийся на грешную землю Химик.
– Не исключено. Ворвались во второй зал, перепугали сотрудников, всех поставили к стенке и потребовали спецключ от Хранилища. Их одна из работниц отправила в кабинет зам. директора. Того не оказалось на месте, и началась стрельба…
– Стрельба?
– Кто-то из грабителей выстрелил в воздух и потребовал обеспечить им допуск в хранилище. Иначе пообещал убивать по заложнику каждые пять минут, начав с клиентов.
– И?
– Десятников как раз и оказался одним из сотрудников, у которых есть спецдопуск. Часть грабителей пошла в комнату охраны, прихватив с собой начальника службы безопасности, а остальные вернулись к хранилищу вместе с заложником.
– Тому же самому, откуда пришли?
– Да.
– Дальше.
– Вошли в тот же «предбанник», который заставили открыть Десятникова и… и все.
– В смысле все?
– Больше оттуда никто не выходил. Мы… То есть, подоспевшие на вызов полицейские, нашли только заложника, он был ранен и без сознания. А грабители исчезли… В двенадцать тридцать восемь, – зачем-то добавил он.
– Что?
– Преступники снова вошли в хранилище.
– В само хранилище, или в спецкомнату?
– В комнату.
– А в хранилище?
– Без понятия. Нужно смотреть записи службы безопасности. Когда наши подоспели, дверь была открыта, а все ячейки пусты…
Лаврова на миг задумалась.
– Стоп! Ты сказал, что банда разделилась, и часть пошла в комнату безопасников? Зачем?
– Там контрольный пункт. Без разрешения оттуда – электронный ключ не сработает. Двойная система подтверждения.
– Ага. И они это знали… За камерами наблюдают оттуда же?
– Да.
– И они их отключили?
– Кто? Кого?
– Грабители. Камеры. Пальчиками на кнопочки тап-тап, и камеры больше не вжик-вжик, – ласково и спокойно, словно ребенку, объяснила Шиза полицейскому.
Тот заметно смутился.
– Нет.
– А почему?
– Н-не знаю.
– Значит, камеры продолжали работать. И там видно, когда обе группы снова объединились?
– Да, это тоже на записях есть, – подтвердил Крученков, или как его там.
– А что с начальником эсбэ?
– Кем-кем?
С каждым новым вопросом речь нашего «экскурсвода» становилась все более невнятной и сбивчивой, а пальцы все яростнее крутили несчастную пуговицу на левом рукаве.
Капелек бы ему попить, успокоительных.
– С начальником службы безопасности, которого они взяли с собой. Это такой специальный дяденька…
– Ирина… простите, как там вас?
– Для вас – капитан Лаврова.
– Товарищ капитан Лаврова, вы что – издеваетесь надо мной?
Полицейский побагровел и стиснул кулаки, оставив, наконец, пуговицу в покое.
– Нет, это вы над нами издеваетесь и тратите наше время. Постоянно недоговариваете, юлите, на простейшие вопросы не отвечаете, очевидные вещи переспрашиваете…
