Они умолкли практически одновременно, Эрик пропел свою финальную ноту за секунду до того, как затих голос Ариэль.
«Это аллегория, призванная напомнить о том, что он смертен?» – задалась вопросом русалка.
– Это было прекрасно, – выдохнула девушка. Конечно, ей доводилось петь дуэтом с величайшими певцами русалочьего племени – как мужчинами, так и женщинами, – которые были старше её на сотни лет и обладали голосами, подвергавшимися тренировкам на протяжении всего этого времени. Но каким-то образом то, что они с Эриком только что создали, обладало гораздо большей силой и красотой. И свидетелями тому были только морская трава, вода да ветер.
И ещё одна чайка, которая как никогда аккуратно приземлилась на лодку позади них.
– Прошу прощения, что прерываю, – сказала Джона. – Худой сварливый пожилой мужчина в замке ведёт себя нервно и суетливо. Думаю, дело в том, что Эрик до сих пор не вернулся.
– Спасибо, Джона, – поблагодарила Ариэль, печально улыбаясь. – Эрик, она говорит, что Гримсби начинает волноваться из-за того, что ты всё ещё здесь.
– Ты можешь разговаривать с чайками? – спросил Эрик, удивлённо округлив глаза. Он посмотрел через плечо девушки на Джону: – Чайки умеют разговаривать?
– Жизнь за пределами человеческого понимания сложна, – осторожно ответила царица Ариэль. – Для вас чайки не будут говорить никогда.
– Я не согласна, – сказала Джона несколько язвительно. – ЭЙ, ПОКОРМИ-КА МЕНЯ ХЛЕБОМ. – Эрик аж подпрыгнул от такого требовательного крика. – Видишь? – спросила чайка торжествующе.
Ариэль рассмеялась:
– Превосходный аргумент, Джона. Но ты права. Мне пора идти. Оставаться в этом теле становится довольно тяжко – мне необходимо вернуться в море.
– О, ты можешь это делать?! Превращаться из русалки в человека и обратно, – протараторил Эрик. – Но прежде ты этого не могла. А сейчас – можешь. Всё дело в том, что ты теперь царица?
– Примерно так, – ответила Ариэль, застенчиво убирая прядь волос за гребень, который на самом деле был замаскированным трезубцем.
– Понимаю, – сказал Эрик, глядя девушке в глаза, словно он пытался её запомнить, словно он мог убедить её остаться.
– Я должна вернуть отца домой, – быстро прошептала она, прежде чем смогла сказать что-то ещё. – И тогда мы сможем заняться проблемой... ваших с Урсулой отношений.
– Конечно, конечно, – произнёс Эрик, кивая и глядя в сторону замка. – Конечно. Пожалуйста, позволь мне тебе помочь. Я найду его для тебя. Это меньшее, что я могу сделать.
– Он будет либо в кувшине, – сказала Ариэль, поморщившись от собственных слов: они звучали нелепо. – Либо в небольшом аквариуме. И будет похож на странный склизкий кусочек водорослей или на трубчатого червя.
– Совсем как в моей опере, – ответил Эрик, кивая, но по юноше было видно, что ему снова стало немного дурно. На секунду между ними повисло молчание, каждый пытался придумать, что ещё сказать, чтобы оттянуть прощание. – Конечно! Понимаю, что ж, давай условимся о новой встрече. Надеюсь, на неё я приду с твоим отцом, если же нет, по крайней мере, расскажу, насколько я продвинулся, – произнёс Эрик чётко и со всей серьёзностью, как если бы этот разговор состоялся между ним и судостроителем или между ней и рыбой – сборщицей налогов.
– Когда прилив достигнет своего пика и луна будет полной, – предложила Ариэль, – встретимся на этом самом месте, у лодки.
– Решено!
Эрик было протянул руку, чтобы взять ладонь девушки в свою, но тут же отдёрнул её, пожал плечами, а потом вернул руку в исходное положение – свободно висеть вдоль туловища.
Хотел ли он вместо этого её поцеловать?
Ариэль хотелось его поцеловать.
Но момент для этого был неподходящий, поцелуй сейчас выглядел бы неуместно. Было принято твёрдое решение: сейчас ему нужно идти, но они теперь союзники. Ему предстояло выполнить непростую задачу. Две монарших особы условились исправить ошибки прошлого.
Всё это не содержало в себе абсолютно никакой романтики.
Всё это совершенно не соответствовало окружающим декорациям – запаху солёного ветра, движению облаков и глухому мерному шуму волн, накатывавших на берег.
Она взяла руку юноши и сжала его ладонь в своей:
– Решено, – произнесла она мягко.
Оставалось надеяться, что позднее будет время для всего прочего.
Эрик
Вот это да! Он поможет освободить повелителя подводного царства!
Сердце юноши слегка подпрыгивало всякий раз, когда его мысли приближались к этой идее. Всю свою жизнь он мечтал отправиться под парусом навстречу приключениям, и вот они здесь – сами пришли к нему! И это было прекраснее, чем всё, о чём он когда-либо мог мечтать, прекраснее, чем открытие золотого города в самых глухих джунглях западных земель. Царь русалочьего племени, родственник самих богов, находится в замке Эрика... превращённый в полипа и спрятанный в кувшин.
«Ну ладно, эта часть истории звучит немного странно». -
Но всё же – загадочно!
А ещё, конечно же, нельзя не упомянуть дочь царя, Ариэль.
Девушка теперь, когда она могла говорить, излагала такие мысли, которые, как казалось Эрику, у прежней Ариэль даже не возникли бы. Но в то же время сейчас она вела себя гораздо более сдержанно, чем на протяжении тех нескольких счастливых дней в далёком прошлом. Русалка научилась контролировать свои порывы: пела себя с достоинством, сохраняла мужество и невозмутимость. В этом одновременно было что-то волшебное и печальное – совсем как в текущем состоянии морского царя. А ещё...
Она была красива.
Прежде она была премилой и прехорошенькой, живой и улыбчивой рыжеволосой девушкой с безупречной кожей и шустрыми движениями. Теперь её взгляд стал глубже. Он мог бы смотреть на лицо Ариэль не отрываясь и был бы счастлив утонуть в океане её глаз, погрузившись в самую его пучину. Теперь в её разуме жили целые миры, которые прежде только начинали формироваться.
– Каким же безнадёжным глупцом я был, – пробормотал он, входя в замок. Всего этого можно было бы избежать, просто доверься он своему сердцу, вместо – чего? Ушей? Как иронично, в самом деле, если подумать. Хороший композитор способен прочувствовать человеческие эмоции и трансформировать их в музыку. Истинная любовь смогла бы каким-нибудь образом остановить заклятье, насланное ведьмой. Но он был абсолютно глух к своему сердцу.
– Добрый вечер, мой господин. Чудесная ночь для прогулки. О лучшей нельзя и мечтать. Позвольте... – К нему приблизился лакей, вытянув руки вперёд, чтобы помочь принцу снять верхнюю одежду.
Эрик проскочил мимо него. Этот льстивый молодой человек не был одним из двух презренных прислужников Ванессы, но он также не был одним из обычных работников дворца. Прискорбно, если учесть, что принц всегда гордился тем, что был лично знаком с каждым из служащих у него людей – знал, как идут дела у их родителей, сколько у них детей... Даже если сам Эрик и не помнил даты именин каждого из них, он периодически удостоверялся в том, что есть кто-нибудь, кто за этим следит и в нужный день передаёт виновнику торжества скромный подарок или добавляет к его жалованью дополнительную монету.
