Книга Парижские сестры, страница 37. Автор книги Фиона Валпи

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Парижские сестры»

Cтраница 37

Пытаясь собраться, она сложила руки, позволив кончикам пальцев незаметно проследить ободряющий контур свертка, отданного ей месье Леру, который она для пущей сохранности зашила в подкладку своего пальто.

Фред в основном молчал, погруженный в свои мысли, но это гранитное молчание обнадеживало. Он разрешил ей говорить, когда в то утро им повстречался рыбный фургон. Когда Клэр упомянула имя своего отца, обветренное лицо водителя сменилось улыбкой узнавания, и он с готовностью согласился подвезти их до самого Порт-Мейлона, даже если ему понадобится немного больше времени, чтобы добраться до собственного дома в Конкарно.

Наконец он высадил их, еще раз улыбнувшись, и махнул рукой на прощание на вершине узкой мощеной аллеи, ведущей вниз к крошечной гавани. Клэр секунду постояла, благодаря небеса за то, что ей наконец довелось размяться после долгих часов тряски в кузове фургона. Она глубоко вдохнула морской воздух, почувствовав подавление мерзкой тошноты. Нахождение в знакомой обстановке обнадеживало. Рыбацкая деревня пахла, как всегда, солью, водорослями и влажными веревками, которыми к причалам вдоль набережной была привязана маленькая флотилия лодок. Над головой кричали друг на друга чайки, не спуская глаз-бусинок с приходящих лодок, чтоб не упустить возможность подобрать остатки.

Клэр никогда не думала, что будет так рада попасть домой, но теперь она испытывала непреодолимое желание увидеть своего отца и брата Марка, снова оказаться в их крепких объятиях.

Фред улыбнулся ей.

– Почти добрались, – сказал он, поднимая ее и свою сумку. – Веди.

Она заметила их у лодки: высокая фигура, которой был ее отец, поднимала пустые сети с набережной и передавала их Марку на палубу. Она уже собиралась бежать к ним, когда Фред протянул руку, чтобы остановить ее.

– Подожди, – тихо сказал он.

К концу стены гавани был пристроен барак из отсыревшего бетона, на плоской крыше которого стоял немецкий часовой. К счастью, он повернулся спиной к ним, высматривая в бинокль корабли, плывшие в серо-стальном море. Из темных щелей, которые были глазами блокпоста, торчали стволы двух пулеметов. Один указывал в сторону моря, а другой следил за маленькой гаванью и людьми, трудившимися на своих лодках. За блокпостом, прямо перед небольшим маяком в конце дамбы, который обозначал вход в гавань для рыболовного флота, когда они возвращались домой темными ночами, зенитное орудие указывало на небо, словно издеваясь над вопящими чайками, летавшими вокруг.

Вид ее отца и брата, работающих под угрожающим дулом пулемета, глядевшего из блокпоста, потряс Клэр до глубины души. Она судорожно вздохнула, и Фред тут же потянул ее под прикрытие угла перекрестка. Он приложил палец к губам, предупреждая ее о молчании.

– Мы не можем идти к ним сейчас, Клэр, только не под носом у немца-часового. Мы только привлечем внимание к себе, а ведь это последнее, чего нам хотелось бы. Даже если ты начнешь оправдываться, что приехала домой навестить семью, они рьяно станут обыскивать вновь прибывших, пока не найдут хоть что-то необычное. Нам придется прятаться до наступления темноты.

Клэр кивнула, понимая, что он был прав, хотя желание побежать к отцу, чтобы встать между ним и глядящими из орудийной башни стволами было очень сильным. Она оглянулась вокруг, затем схватила его за руку.

– Пойдем, – сказала она. – Можно пробраться в переулок за домом. Задняя дверь никогда не запирается. Мы сможем подождать их внутри.

Она провела его к крошечному проему в стене с одной стороны переулка, ведущему на узкую песчаную тропинку, петляющую между огороженными садами коттеджей рыбаков, перед каждым из которых стояла отдельная уборная. Она толкнула ворота в рассохшемся частоколе и прошла мимо небольшого клочка земли, засеянного овощами – аккуратными рядами плетеных листьев лука-порея и перистых морковных верхушек, которые только и могли расти на песчаной почве этого садика. Она повернула ручку задней двери и, глядя с триумфальной улыбкой на Фреда, толкнула ее внутрь.

Ее сердце забилось, когда она увидела дом, где жила ее семья. Комнаты показались ей меньше, но в них по-прежнему оставалось множество предметов, напоминавших о матери, например, желтоватое кружево на буфете и несколько фарфоровых фигур, украшенных ярким бретонским рисунком из листьев и цветов. А вот и стул отца, провисший от тяжести усталого тела, в котором он любил сидеть, вернувшись с моря, стоит у камина. Она взяла распутанный клубок шпагата, который лежал на полке рядом со стулом, и рассеянно перемотала его, аккуратно заправив конец и положив обратно.

Днем, пока все были в море, печь в кухне не топилась. Почувствовав спокойствие от возвращения домой после стольких лет, и увидев привычные глазу предметы, которые когда-то были частью ее повседневной жизни, она сгребла тлеющие угли и вернула к жизни пламя; потом поставила на решетку кастрюлю с водой, чтобы согреть ее.

– Думаю, нам стоит умыться после такого путешествия. – Она улыбнулась. – А потом посмотрим, что придумать на ужин. Papa и Марк будут голодны, когда вернутся. И я думаю, что ждать их уже недолго.

Несмотря на то, что уже наступали сумерки, Клэр не зажгла лампу и не стала натягивать затемненные шторы на низкие, потертые солью окна. Морской ветер подталкивал сгрудившиеся в гавани лодки друг к другу, обещая на рассвете свежий бриз, когда им снова настанет время выходить в открытое море, пробиваясь сквозь волны.

Наконец она услышала, как они поднимаются по дорожке, а затем топают сапогами по сплетенной из морских водорослей грубой циновке у входной двери, чтобы стряхнуть с них песок. Она подождала, пока дверь откроется, а затем закроется за ними, убедившись, что они теперь в безопасности и скрыты от посторонних глаз, прежде чем выйти им навстречу. В темноте коттеджа отцу потребовалось несколько мгновений, чтобы понять: фигура, стоящая перед ним в коридоре, была Клэр. Не говоря ни слова, она протянула ему руки. А потом он подошел к ней и, заплакав, уткнулся лицом в ее волосы.

Она крепко обняла его, прижимаясь лицом к его груди, ошеломленная тем, насколько одновременно силен и хрупок этот человек – ее отец, потерявший жену и одного из своих сыновей, вынужден наблюдать, как оставшуюся часть его семьи разрушает война. Под грубой шерстью его рыбацкого свитера она почувствовала, как его тело дрожит от тихих рыданий, и их слезы смешались, когда она поцеловала его в щеку.

Пока ужин кипел на плите, Клэр попросила рассказать, что слышно о Жан-Поле и Тео. Но отец только печально покачал головой.

– Ни единого слова за несколько месяцев. Нам, похоже, остается только надеяться, что они вместе и не падают духом. Они гордились бы тем, что их младшая сестра тоже делает все возможное для того, чтобы эта война наконец закончилась, чтобы они смогли вернуться к нам домой. – Несмотря на теплоту его слов, вселяющих надежду, Клэр показалось, что тьма подернула его глаза, выдавая его беспокойство.

Позже, над тарелками, наполненными рыбным рагу, Марк, Клэр и Фред рассказывали о войне и о своем опыте, полученном в эти горькие времена, тогда как отец, всегда немногословный, взирал на лицо своей дочери с выражением изумленного удивления от того, что та столь неожиданно вернулась в семейный дом.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация