Связываем одежду в узлы, подтягиваем повыше рубашки и вступаем в реку. Во многих местах по берегам лежат снег и лед. Вода обжигает как огонь – надо двигаться быстрее. Чем глубже, тем стремительней течение, вода уже выше пояса. Иду, наклонившись, против течения, каждый раз ощупывая дно, прежде чем твёрдо поставить ногу. Дон просит дать руку, но обе заняты: в одной одежда, в другой – карабин, третьей руки просто нет. Поэтому, по возможности быстро ухожу от него вперёд. Вот и берег, складываю пожитки на землю, сверху карабин и обратно – что-то Дон застрял на середине.
– Давай руку, – стискиваю его ладонь, забираю вещи, и вместе благополучно выбираемся на берег.
Зубы у него стучат, и он сразу начинает натягивать одежду.
– Подожди, стряхни с тела воду, хотя бы просто ладонями, – старый способ – помогает (больше половины влаги с тела так можно убрать).
Одеваемся и обуваемся, предварительно растерев ноги, вроде ничего, не холодно. Сейчас марш-бросок вверх и совсем согреемся. Ботинки мокрые, но это ничего – подсохнут от ходьбы».
Мосты бывают разные
Конечно, не только вброд можно перейти реку или речку. Можно – устроить переправу, мосточек, свалив дерево вершиной на другой берег, или найти упавшее поперёк ручья. Такими естественными переправами пользуются не только люди, но и звери. Высоко в горах во время таяния снегов или после сильного дождя любой ручей становится ревущей рекой и непреодолимой вброд преградой. Перейти его можно только по стволу упавшего дерева. Если оно лежит давно, то к нему ведут хорошо заметные тропы, натоптанные, повторю, и зверьём и людьми.
В Алтайском заповеднике мне приходилось пользоваться такой переправой через речку Малый Шалтан. В общем-то, переход был не очень сложен. Толстая, со сбитой давно корой кедрина позволяла идти уверенно. Незадолго перед нами по ней прошёл медведь (на подходной тропе следы были очень свежими) и сломал толстый сук, наступив на него. Он хорошо виден на снимке. Альвиан Санаров, мой проводник, шагает через него.
Переход осложняется, если бревно мокрое, лежит непрочно и слишком близко к потоку, да ещё волны захлестывают на него. Не стоит рисковать, а лучше потерять час-другой и найти более надёжный переход.
Переходя по валежине речку, надо помнить несколько правил:
– смотреть не на быстро несущуюся воду, а только на бревно перед собой или на противоположный берег;
– ставить ступню поперёк бревна или чуть наискосок, но не вдоль, чтобы не поскользнуться;
– делать не полный шаг, а полшага, идя как бы немного боком, приставляя одну ногу к другой и не перекрещивая их;
– обязательно пользоваться прочной палкой для упора, именно палкой длиной не выше груди, но ни в коем случае не шестом, нижний конец её надо заострить;
– рюкзак, ружьё и прочее снаряжение не должно болтаться на плечах, а плотно прилегать к телу, чтобы не нарушало равновесия идущего;
– не торопиться, но и не медлить, сохраняя одинаковый ритм движения.
Переход через бурный горный поток по упавшему дереву, на мой взгляд, наиболее опасен. Если закружится голова, если оступишься или поскользнёшься, выбраться, сорвавшись, уже не сможешь. Вероятно, для страховки подойдёт протянутая с берега на берег верёвка. Однако мне кажется, что палка с острым концом много надёжнее. Таёжники вообще пренебрегают какими-либо страховками и тяжело нагруженные порой просто каким-то чудом преодолевают любые преграды.
Переправа через реку вброд всегда связана с каким-то риском, если, конечно, глубина повыше колен, а течение достаточно быстрое. Казалось бы, что по бревну перейти легче, но это только кажется. Что же, самое надёжное – это мост? Как бы не так!
Около этого моста через Чулышман недалеко от посёлка Язулу мы с Юрой Бедаревым спешились. «Ну, теперь дай Бог на ту сторону спокойно перебраться», – сказал Юра и даже перекрестился. Потом он вытащил из кармана какую-то тряпочку и по обычаю алтайцев повязал её на веточку стоящей около моста кедрушки. Да! Перед тем, как зайти на этот мост, стоило помолиться! Он назывался Чёртовым мостом. Ни до, ни после я не видел ничего более ненадёжного. Даже кедровая валежина через Малый Шалтан была наверняка много прочнее. И, тем не менее, переходить надо было, потому что ближайший брод находился в двух десятках километров. Юрин пёс Индус уже перебежал по мосту, жердочки под его лапами пошевеливались, и ждал нас на той стороне. Мы же весили куда больше, да ещё в поводу у каждого был конь. Под мостом, метрах в шести-семи, ревел водопад, а сам мост был длиной метров 12—15, середина его немного провисала. Когда я пошёл по мосту, а под копытами коня затрещали жерди, мне захотелось, закрыв глаза, рвануть к тому берегу, но Юра, видно, почувствовав мое состояние, крикнул (он уже перешёл), чтобы я шёл осторожно, не торопился. Потом он мне сказал, что по такому мосту бежать нельзя – конь может проломить настил. Одним словом, мы перебрались. Позже я ещё пару раз переходил по этому мосту, и он мне уже не казался таким ненадёжным. Однако каждый раз адреналина, что говорится, выбрасывалось в кровь порядочно.
Конструкция таких мостов, а они в Горном Алтае есть на многих реках, идёт из глубины веков. Вероятно, и конструкция и способ наведения их единственно пригодные в тех условиях, когда не было разных там подъёмных кранов и тяжёлых домкратов.
На строительство моста идёт лиственница, которая, как известно, практически не поддается гниению, а потому и мостовые конструкции стоят очень долго. Стволы лиственниц подтаскивают к месту конной тягой. Скорее всего, это делают зимой.
Тот самый Чёртов мост в 1959 году. Сейчас он, наверняка, рухнул.
После того, как лесоматериал заготовлен, складывают фундаменты будущих опор моста на обоих берегах из крупных камней. На них кладут первый ряд недлинных бревен, выдвигая более тонкие концы над обрывом, а более толстые, «береговые», придавливая большими камнями. Затем по поперечным брёвнам (длиной они в ширину будущего моста или немного больше) выдвигают следующий ряд (ещё дальше), опять же огружая «береговые» концы камнями. И так до того уровня берега, на каком и будет стоять мост. Опоры – это своеобразные срубы, заполненные камнями. На заключительном этапе надвигают самые длинные стволы, которые ложатся своими концами на опоры на берегах. Стволы кладут один к одному, а толстыми и тонкими концами поочерёдно на разные берега, чтобы мост был по всей длине одинаковой ширины. От количества брёвен зависит и ширина моста, конечно. На Чёртовом мосту было, мне помнится, около десятка.
